Лось и лосось. Фантастические истории

После пары секунд молчания Жанна вдруг заговорила:

– Слушай, я вдруг вспомнила. У меня встреча с подругой на «Чистых прудах». Совсем вылетело из головы. Сколько сейчас времени?

Дмитрий посмотрел на телефон.

– Полдевятого.

– Вот как раз полдевятого я должна была быть там. Извини. Можно я, пойду? Можешь съесть мой стейк.

– Ну… – Дмитрий замялся. – Да, конечно… Может, я провожу тебя?

– Да не стоит, – в темноте отодвинулось кресло, Жанна споткнулась обо что-то. – Чёрт. Я тебе позвоню.

– Ага, – сказал Дмитрий.

Через несколько минут включился свет. Дмитрий посмотрел на пустое кресло напротив и подозвал официантку.

– Я бы хотел рассчитаться, – сказал он.

– Но вы… – официантка разглядела выражение его лица. – Хорошо, сейчас.

* * *

Салингар проснулся в непривычной позе, вверх лапками. Он долго и неуклюже переворачивался, извиваясь всей тушей, пока не сполз, наконец, со своего твёрдого вогнутого ложа на подрагивающий полупрозрачный пол. Сон ещё не до конца отпустил его, и он с минуту покачивался на месте в глубокой задумчивости, грустно размышляя о нелогичности увиденного мира.

Однако, заметив значки на зеркальной мембране у входа, он вздрогнул и обеспокоенно зашевелил рожками. До встречи с учителем оставалось совсем немного времени, а Салингар выглядел далеко не лучшим образом. Всё тело его было покрыто полупрозрачными пузырями, заполненными веществами разных цветов. Самый большой, возле шеи, был весь налит чёрной густой тревогой. С правой стороны колебались два нароста с розовыми привязанностями и сиреневатыми излишествами. Салингар вспомнил проглоченные вчера за ужином тринадцать крупных кваргов и вздохнул. Он вполне мог остановиться на двух или трёх, но они были такими вкусными… Пожалуй, стоило перед уроком у Лиондара хотя бы немного привести себя в порядок.

Салингар подполз к полочке, ухватил с неё лапками несколько тарелочек и бутылочку с ароматом. Расставил тарелочки по кругу, капнул понемножку в каждую, и уселся в центре. Ему казалось, что запах улуранского фафта его успокаивает. По крайней мере, торговец уверял, что он способствует успешной медитации.

Салингар втянул рожки с глазами внутрь головы и попытался успокоиться. Проще всего это было сделать, прислушавшись к течению соков внутри своего тела. Но сегодня Салингар был на удивление глух.

Он вспомнил о том, что забыл забрать из хранилища новые капранги для своей тёти, и забеспокоился, как она без них доберётся до стойбища вечером. Впрочем, у неё же были старые, а все эти мысли только мешали Салингару сосредоточиться. Затем он вспомнил, как зазывающе шевелила рожками Апоплани, когда он пару дней назад гулял в соседних пещерках. Апоплани ему нравилась, но сейчас было не лучшее время, чтобы отвлекаться на неё. Ещё не хватало, чтобы учитель выгнал его из школы.

Мысли толпились в голове Салингара, выталкивая одна другую, и он никак не мог от них избавиться. «Кажется, это бесполезно», – подумал он и выдвинул глаза на свет. Зеркало показывало, что состояние его стало только хуже. К пузырям добавились новые, наполненные страхом, беспокойством, похотью и необязательностью. А встреча с учителем уже должна была начаться.

Салингар спешно раскрыл шторку наружу и пополз по туннелю вниз, ругая сам себя за то, что проспал так долго. Туннель уходил всё глубже в тело Изначального, становясь уже. Наконец Салингар повернул на одной из развилок и оказался у входа в пещеру для занятий. Он мысленно собрался с духом и вполз внутрь.

Лиондар стоял напротив входа и смотрел прямо на него.

– Ты снова опоздал, Салингар, – сказал он.

Тело Лиондара было совсем не таким, как у его ученика. Он выглядел, словно сухой столбик на ножках, увенчанный глазами на тонких стебельках. Ни одной выпуклости, ни одного изъяна. Салингар ни разу не видел на нём пузырей.

– Да, учитель, – сказал Салингар, смотря в пол. – Я виноват. Простите меня.

– Дело не в том, что ты виноват, – сказал Лиондар. – А в том, что ты готов сделать, чтобы стать лучше.

– Я пытаюсь, учитель, – сказал Салингар.

– Пытаться – это сложный путь, – сказал Лиондар. – А простой и правильный – просто делать. Я смотрю на тебя и поражаюсь. Когда ты пришёл ко мне в школу, я увидел в тебе зачатки великих способностей. А сейчас, если ты будешь продолжать в том же духе, то твои ментальные дефекты не позволят тебе даже пролезть в эту пещеру.

– Ну, до этого ещё далеко, – возразил Салингар, и над его правой лапкой тут же надулся пузырёк нескромности. Салингар заметил его, и покрылся мелкими прыщиками стыда.

– Контроль над собой – это единственный ключ к успеху, – сказал Лиондар. – Давай попытаемся разобраться. Что мешает тебе сосредоточиться на своём пути?

– Много чего, – ответил Салингар, внутренне радуясь, что разговор перешёл в конструктивное русло. – Например, сны.

– Сны, – сказал Лиондар. Он засучил лапками, покачался из стороны в сторону, размышляя. – Что же, это интересно. И что ты видишь в своих снах?

– Другой мир, – сказал Салингар. – Существа в нём непохожи на нас. Они называют себя людьми. И один из них ищет в жизни гармонию и никак не находит.

– Почему же тебя беспокоит этот сон? – спросил Лиондар.

– Потому что я волнуюсь за того человека, – сказал Салингар. – Я бы хотел ему помочь, но не знаю, как.

– Очень странно слышать от тебя такие речи после долгих лет обучения, – покачал Лиондар рожками. – Ты же понимаешь, что сны – это реальность, вторичная по отношению к нашей.

– Понимаю, – согласился Салингар.

– И ты понимаешь, конечно же, что наша реальность вторична по отношению к истинной реальности.

– Да, учитель.

– Тогда ты должен осознавать и то, что только твоё приобщение к истинной реальности может помочь тебе достигнуть гармонии.

– Я не понял, учитель, – сказал Салингар.

– Что? – Лиондар встрепенулся. Салингару показалось, что на мгновение на лапке учителя вздулся крохотный пузырёк раздражения, который, впрочем, тут же исчез. – Чего же ты не понял?

– Я не понимаю, каким образом, приобщаясь к истинной реальности, я могу помочь этому человеку.

Лиондар вздохнул.

– Салингар, послушай меня. Не думай об этом человеке. Это просто сон, который не имеет никакого значения. Значение имеет только твоя гармония.

– Но ведь я об этом и говорю! – воскликнул Салингар. – Я хочу помочь этом человеку во сне, потому что, пока я о нём беспокоюсь, я не могу достичь гармонии.

Лиондар задумался.

– Ну, хорошо, – сказал он. – Я допускаю, что каждый должен пройти свой путь, и ты хочешь идти длинным и сложным. Не дело учителя вмешиваться в выбор пути, если ученик ещё не готов осознать свою ошибку. Ты должен сам понять, что тебе нужно, и я не в силах сделать это за тебя. Но скажи мне, Салингар – а как ты собираешься помочь этому человеку?

– Мне кажется, учитель, – сказал Салингар, – что сны – это отражение моего беспокойства, моих тревог. Что если я сам настроюсь соответственно, то и в снах всё станет хорошо.

– Ты сказал разумную вещь, – согласился учитель. – Но, в таком случае, ты как раз пришёл к той мысли, которую я пытаюсь тебе внушить. Сначала тебе нужно достичь гармонии в самом себе. Так что тебе мешает на самом деле?

– Я… Я честно пытаюсь медитировать, – сказал Салингар. – По нескольку раз в день. Даже купил себе аромат фафта…

– Бесполезная дрянь, – сказал Лиондар. – И каковы же успехи?