Тебе достойного найти?
Какие есть к тому пути?».
Здесь шутки прекратились мигом.
Князья задумались всерьёз.
Ведь под ордынским тяжким игом
Не избежать мальчишке слёз.
И, что теперь греха таить,
Князья горды, скупы, умелы -
Все Александровы уделы
Расшила их корысти нить.
С малы?м делиться неохота…
Вдруг, кто-то вспомнил про болота
На западе верстах в двухстах,
Где в покосившихся крестах
Разор набегов терпит с грустью,
Влачит пропащим захолустьем
Судьбины горестный вердикт -
Невзрачен город, невелик -
В косых клетя?х домов и бань
Москвы забытой глухомань!
Не будет княжич без наследства.
Пускай схитрили с малолетством
Дядья? и братья, Даниил
Вальяжно меж родни бродил:
Пусть на щеках от плача вязь -
Не княжич[6 - Кня?жич – у славян молодой сын князя, не имеющий ещё собственного княжения.] шествует, а князь!
3
Под злобный визг ордынской плети,
В междоусобном лихолетье
Взрослел Данил. От прей устав,
Почил и дядя Ярослав -
Учитель строгий, своенравный,
Плативший дань в Сарай исправно,
Мечтавший снять с Руси ярмо,
Но не добившись ничего.
В Твери взрослел московский князь,
Теперь в удел душа рвалась!
Освободившись, Даниил
Вздохнул вольготно, и главу,
На образа перекрестив,
Поспешно выехал в Москву.
Ох!.. Не стоглавым золоченьем,
И не преградой крепостной,
Не бурной радостью весенней –
Москва встречала тишиной.
В клубах тумана, как спросонок,
На яре ряд косых избёнок,
Сорняк околицу оплёл,
Упавший, сгнивший частокол,
Пустых амбаров развалюхи,