Мшел. Книга 3. Вавилон

– Не надо вот этих многоходовых операций. У любой проблемы должно быть простое решение. – Иваныч по виду устал от разговора. – Пойду развеюсь по полям, посмотрю, как народ справляется.

– Хорошо. Тогда завтра в восемь у тебя в конторе.

Конторой называли летнюю кухню во дворе председателя. После того как новые жильцы заняли правление, все собрания перебазировались в нее. Там же иногда проходила корпоративная пьянка в ознаменование преодоления каких-нибудь рубежей.

– Да. Возьми своего друга, раз у него большой опыт подобной работы, и Илью, – предложил Иваныч.

– Конечно.

Дмитрий почувствовал, как его начал одолевать зуд, заставляющий скорее решить проблему. Душила обида, что какие-то сторонние люди приказывают им, что делать. Вместо того чтобы правильно вести свое дело, поддерживать интерес людей, они решили уничтожить конкуренцию и навязывать всем невыгодную, но безальтернативную волю. Чтобы унять зуд, Дмитрий поспешил в гараж поговорить с Андреем.

Друг менял с напарником нерабочие железные ступицы на телеге на гибридные из дерева и алюминия. В деревне потихоньку плавили алюминий, снимая его с линий электропередач, и пускали в дело.

– Привет, занят? – кратко поинтересовался Дмитрий.

Андрей бросил заинтересованный взгляд, поняв, что дело срочное.

– Пять минут, Диман, сейчас заколотим ступицу, а то сено возить не на чем.

– Жду за воротами.

Дмитрий вышел из гаража и сел в беседку для перекуров. Работникам гаража некогда было перекуривать, поэтому место почти всегда пустовало. Дмитрий посмотрел на несколько окурков из газетной бумаги и подумал, что неплохо бы начать ее производство в зимнее время, когда нагрузка снижается. Он когда-то случайно интересовался этим вопросом и знал, что это возможно в домашних условиях. А газеты, журналы и книги лучше сохранить потомкам как документальные доказательства существовавшей некогда цивилизации.

Из гаражных ворот вышел Андрей, вытирая грязные руки о ветошь. Он прогнулся в пояснице и покряхтел.

– Что стряслось? – спросил он, усаживаясь напротив Дмитрия.

– Короче, пока это секретная информация, никому ни слова.

– Обижаешь.

– В общем, наехали на нас за организацию рынка местные бандиты. Требуют закрыть, потому что к ним теперь никто не ездит. Иваныча серьезно припугнули, угрожали ножом.

– Прям ножом? Это серьезно. – Андрей рассмеялся. – Они что, не знают, кто мы такие?

– Скорее всего, не знают, и знать им не надо. Иваныч сильно против того, чтобы мериться письками. Он предлагает решить вопрос дипломатическим путем.

– Начинается. Все, кто пытались торговаться с бандитами, в итоге и были ими уничтожены, – напомнил Андрей.

– Я тебя прекрасно понимаю, но тут у нас ситуация сложнее из-за близких отношений внутри района. Никто не захочет гражданской войны, а если мы в открытую грохнем их верхушку, может начаться серьезная заварушка.

– Не уверен. Им самим нужны эти бандиты?

– Это для нас они бандиты, а для жителей райцентра, возможно, защитники и кормильцы.

– Можно свалить убийство на других, но это не мой метод, – признался Андрей. – Или не закрывать рынок в Митяево, а предложить этим рэкетирам хорошую плату, мзду, так сказать. И это тоже не мой метод. Я за честный бизнес.

– Хм, плату, говоришь. – Дмитрий почесал затылок. – Стремно, конечно, платить всякой мразоте, но лучше, чем воевать. Я так и знал, что ты придумаешь новые идеи. А то Иваныч с перепугу сразу кинулся все закрывать.

– Нельзя закрывать, Диман. Мы сейчас для людей становимся ориентиром, и если они поймут, что мы слабые, все пространство вокруг нас тоже станет слабым. Никто не придет и не скажет, что в соседней деревне появились подозрительные люди или что против нас замышляют свои же. Слабого пни. Тем, кто приезжают к нам на ярмарку, не надо ничего знать про подковерные игры, пусть для них все остается как есть.

– Стратег, – пошутил Дмитрий. – Я пришел тебе сказать, что завтра в восемь утра встречаемся у председателя в конторе – обсуждать эту проблему.

– Приду, – пообещал Андрей. – Пора бы мне дать короткую передышку и отправить на отдых в районный центр. Осточертело мне уже ваши телеги ремонтировать.

– Зато зимой будешь в потолок плевать да в карты с Петровичем играть с утра до вечера.

– Вряд ли он любит играть в карты. Петрович каждую свободную минуту что-нибудь мастерит.

– Будете мастерить вместе.

– Ладно, давай до завтра, а то парни сейчас решат, что я, пользуясь положением, отлыниваю от работы. – Андрей протянул руку.

– Хорошо. Кстати, в пятницу, как обычно, ждем вас в гости, – пригласил Дмитрий. – Мать обещала что-нибудь испечь.

– Как обычно, придем и свое прихватим.

Дмитрий покинул гараж и отправился проверять посты, расположенные на разных концах села. Дороги в деревне в последнее время не пустовали ни днем, ни ночью. Товарооборот получался серьезный. Груженые повозки, скрипя колесами, неспешно двигались в обе стороны. Чуть больше года назад по этой дороге, усеянной сейчас конским и коровьим навозом, катались машины, и жизнь была совсем другой. Исторически за это время мир откатился на более чем сто лет назад и продолжал нестись к эпохе до изобретения паровых двигателей.

На постах все было дежурно. Часовые проверяли все заезжающие в село повозки. Негласно действовало ограничение на обмен оружием. Нельзя было торговать ничем взрывающимся: гранатами, минами, снарядами, самодельными взрывными устройствами, только стрелковым оружием и патронами. Делалось это ради обеспечения безопасности самих торговцев. Все понимали, что без оружия сейчас выжить непросто, но дураков, показывающих, как работает граната, хватало.

Начало темнеть. Стадо коров, бредущее с лугов, вклинилось в поток торговцев. Деревню наполнило многоголосое мычание буренок с переполненным выменем. В этот момент память всегда отправляла Дмитрия в детство, когда все держали большое количество скотины и жизнь в деревне четко делилась на «до коров» и «после коров». В хронологии событий между двумя разговаривающими всегда упоминался этот значимый для понимания временной маркер.

Дмитрий взялся за борт телеги, едущей в направлении ярмарки. В ней сидели мужчина с женщиной, по виду супружеская пара, и еще один мужчина в странном свободном одеянии с вышивкой какой-то башни с расходящимися лучами солнца на ее вершине.

– Что за товар везете? – поинтересовался Дмитрий.

– Сушеный ячменный солод, – ответил мужчина. – Годится для производства пива или брагу поставить. Сушу над печью, так что аромат будет с дымком. Для дегустации везу образец самогона.

– Хорошее дело. Думаю, с руками оторвут, – поддержал его Дмитрий.

В Митяево гнали самогон из замороженного картофеля или свеклы, но он даже после второй перегонки получался настолько вонючий, что пить его можно было только из острой потребности.

– Я и с дрожжами вопрос решил, делаю закваску на хмелю. Могу продать технологию под ключ, – обрадовался мужчина.

– Думаю, на рынке найдете массу заинтересованных людей в вашем товаре. – Дмитрий переключился на человека в странном одеянии: – А вы тоже специалист в области самогоноварения?

– Нет, напротив. – Мужчина приосанился.

– Он не с нами, мы его по дороге подобрали, – пояснила женщина. – Говорит, миссионер.

– Я представитель духовной организации, ордена «Новый Вавилон». Мы проповедуем ограничение материальной зависимости в угоду наполнения человека духовным.

– Баснями сыт не будешь, – усмехнулся самогонщик.

– Вначале Бог лишил нас пластика, потом железа, затем он нашлет микроба, уничтожающего дерево, а затем и воду, если мы не найдем в себе силы отказаться от превознесения вещей. Мы все заложники их и любим больше Бога, хотя мир был задуман совсем наоборот. Разве нормально, что то, что было нужно нам как инструмент для улучшения жизни, превратилось в цель жизни? Ненормально. И мы получаем заслуженное. Найдите мне аргументы, что я неправ, – с вызовом поинтересовался миссионер.

– И не поспоришь, – согласился Дмитрий. – И что вы предлагаете? С чего начать?