Мшел. Книга 3. Вавилон

Прошло минут тридцать, прежде чем он отключил звук, чтобы узнать, закончил реветь малыш или нет. Плача больше не было. Глебы вынул наушники и убрал их в карман. Случайно встретился взглядом с батюшкой.

– В Москву? – спросил священник.

– Угу, по работе. А вы?

– Тоже в Москву и тоже по работе.

– Обучение? – Глеб про себя рассмеялся, представив, что священник ответит положительно.

– Если только нравоучение. А вообще по хозяйственным делам.

– Что, святое начальство не дает денег на ремонты? – поёрничал Глеб.

– Может, слышали, открываем сиротский приют, хотим при нем сделать начальную школу и профессиональный класс, выявлять у детей наклонности, к какому труду они более пригодны, и обучать ему соответственно, – поделился батюшка.

– Нет, не слышал. Я вообще далек от церкви. Для меня люди, которые в нее ходят, как пришельцы, которых я вряд ли когда-нибудь пойму.

– Каждому свое. Дай Бог, чтобы вы не потеряли опору в жизни и обошлись без необходимости искать ее.

– А что, когда мне будет плохо, я приду к вам и вы мне поможете? – спросил Глеб, надеясь подловить батюшку на противоречии.

– Конечно, иначе зачем она вообще нужна. Наша задача – дать людям веру, чтобы они всегда знали, что за их спиной стоит Бог, который любит каждого из нас, бережет и опекает.

– Знаете, не поймите меня неправильно, но я считаю, что это все мифология, чтобы собрать паству. Я маркетолог и занимаюсь примерно тем же, чем и вы. Даю людям веру, чтобы убедить их потратить деньги. Только у меня более осязаемые вещи, чем ваши. Ведь никто и никогда не узнает, есть Бог или нет.

Батюшка внимательно посмотрел в глаза Глебу.

– Для меня существование Бога очевидно, потому что оно проявляется постоянно.

– И как же оно проявляется?

– Вот скажите, если бы мир возник из хаоса и руководствовался только случайными процессами, по примеру случайно возникшей органической слизи, прародительницы молекулы ДНК, нужна ли была живым существам такая вещь, как воздаяние за дела? Что мы наблюдаем ежесекундно, а мы наблюдаем, как люди неправедные плохо заканчивают свою жизнь. Будь мы порождением случайностей, такого бы не было. Все мы существовали бы как математическая вероятность. Но нет, мы видим, что возмездие и воздаяние, которые вряд ли могли взяться из космической пыли, непрерывно проявляют божественную суть мира.

– Бога выдумали люди в силу развитого ума. Получается, что при динозаврах Бога не было.

– Он был всегда, просто динозавры не умели формулировать мысли. Когда после нас придут более разумные существа, они назовут его иначе и будут представлять по-другому. Так будет, пока разум в телах существ сам не станет богоподобным и не воссоединится с миром в едином блаженстве.

– Это точка зрения церкви?

– Это точка зрения Бога, который есть в каждом из нас. Я понимаю, что общество привило вам слишком примитивное отношение к религии, но это ваша вина. Человек, ищущий предназначение, всегда придет к Богу, или человек, ищущий Бога, всегда найдет свое предназначение. Поверьте моему опыту, критики церкви никогда не бывают счастливыми людьми. Чем несчастнее человек, тем он дальше от Бога. Даже неверующий счастливый человек ближе к Богу, чем несчастный, ежедневно околачивающий пороги храма.

– Вы меня запутали, батюшка. Выходит, человек, который ходит в церковь, не всегда верит в Бога?

– Многие люди верят своеобразно. Кто-то впадает в фанатизм, кто-то пытается откупиться от грехов или чтобы совершать новые, кто-то хочет возвыситься над другими через религию и мнимую святость. Эти верят в формальную суть религии, как в бухучет.

– А вы всех привечаете?

– Что значит привечаем? Долг церкви – работать со всеми и не дать им пасть окончательно.

– М-да, пожалуй, ваша контора, судя по опыту работы в течение тысячелетий, построила самый грамотный маркетинг.

– Бог вечен, и, следовательно, нам всегда будет работа.

– Мне вы все равно не смогли продать свой товар. Я не стану покупателем ваших услуг, – заявил Глеб, демонстрируя некоторое высокомерие.

– Все, кто отрицает существование Бога, в душе являются трусами, боящимися понести ответственность за свои поступки. Никто из глубоко верующих людей не станет отрицать существование физики, химии, вероятности сотворения мира после большого взрыва. Любая наука есть часть Божественного замысла, способ постижения мира. Только люди, называющие себя атеистами, пытаются полностью отрицать Бога. Понятно, кому хочется после смерти встретиться с тем, кто расскажет обо всех твоих грехах и неизбежной плате за них. Не пойму только, чем их так прельщает возможность прожить одну жизнь в теле человека и кануть в небытие после смерти. Неужели плотские удовольствия настолько прекрасны, чтобы испытать их, а после исчезнуть? Вот на вас лежит печать утомления жизнью, у вас есть рецепт от этой напасти? – Батюшка вперился в Глеба пронизывающим взглядом.

Вопрос смутил Глеба. Он не ожидал, что его состояние души так сильно отражается во внешности.

– Это уже не ваша забота, – ответил он грубо.

– Разумеется, не моя, до тех пор, пока вы сами не созреете. Если интересно, могу в двух словах описать ваш типаж и что вас ждет в недалеком будущем.

– Не хочу, – резко ответил Глеб. – Я же сказал, это не ваша забота.

– Вот так ведет себя каждый атеист – боится услышать правду о себе.

Глеб откинулся на спинку, закрыл глаза и включил музыку. В душе клокотало от негодования, подзуживало сказать священнику что-нибудь обидное, но он чувствовал, что у того опыт общения такой, что сам будешь не рад. Надо было перетерпеть негодование, чтобы окончательно не испортить себе полет.

Батюшка вынул книгу, перекрестился, открыл ее и начал читать. Глеб украдкой подсмотрел название книги: «Три мушкетера» Александра Дюма. Наверное, святой отец представлял себя в роли Арамиса. Внимание Глеба привлек мужчина, которому он дал условную кличку Шпион. Мужчина встал, открыл люк с ручной кладью и вынул из нее свой портфель. Открыл его, поворошил содержимое. Глебу показалось, что мужчину что-то расстроило. На его твердокаменном лице промелькнула тень неудовольствия. Шпион застегнул портфель и убрал его назад. Вытер руки платком и направился в сторону туалета.

– Туалетную бумагу дома забыл, – усмехнулся Глеб про себя.

Он закрыл глаза и минут на двадцать полностью погрузился в музыку. Постепенно обонятельные рецепторы стал раздражать посторонний запах, как будто кто-то пользовался растворителем краски или еще какой-то едкой химией. Осмотрелся по сторонам. Народ вел себя спокойно, словно запах чувствовал только он один. Вдруг впереди сквозь шум громкой музыки послушался возмущенный мужской крик:

– Стюардесса, идите сюда! Что это у вас на борту творится?

Глеб отключил звук и приподнялся. Коренастый мужчина невысокого роста держал в руках солнцезащитные очки, выглядевшие как на картинах Сальвадора Дали. Они потеряли форму, словно их хорошенько нагрели над огнем. Подбежала испуганная стюардесса.

– Что случилось? – спросила она.

– Чувствуете вонь в воздухе? – спросил возмущенный мужчина. – Кто-то распылил дихлорэтан, и мои очки оплавились. А еще пуговицы на рубашке осклизли. У вас, похоже, кто-то в багаже провез бутылку растворителя, которая лопнула от перепада давления, и теперь пары гоняются внутри самолета, растворяя пластик.

– Да, девушка, мужчина прав, в салоне очень сильно пахнет, – поддержала его дамочка с соседнего ряда.

– Ой, а у меня блузка потекла. – С места вскочила еще одна женщина в странно облепившей тело белой блузке и полезла к своему багажу.

– Я сейчас все узнаю. – Испуганная еще сильнее стюардесса убежала в сторону кабины пилотов.

Глеб вспомнил давнишние ролики из Японии про якобы существовавшего микроба, поедающего пластик. Тогда началось нагнетание паники, а потом все резко стихло. Он отнесся к той истории как к неудачному пиар-проекту придумать новую эпидемию на пустом месте. Вспомнил трупы на итальянских улицах в ковид, падающих в обморок китайцев и решил, что это сочинение на ту же тему. Он был на сто процентов убежден, что никакой эпидемии пожирателя пластика не существует. Однако начавшееся представление в самолете слегка покачнуло эту уверенность.

Глеб бросил взгляд на священника. Тот наблюдал за пассажирами, что-то бормоча спрятанными в бороду губами. Пришлось снять наушники, чтобы услышать, что именно он говорил. Правый наушник выскользнул из пальцев, словно оказался в масле. Глеб поднял его с пола и рассмотрел на свет. Белая пластиковая поверхность отсвечивала жирным блеском. Поднес к носу и ощутил тот самый запах растворителя. Брезгливо бросил его на откидной столик, как таракана. Батюшка заметил его поступок.

– Будь смиренным в трудный час, – произнес он. – И покайся во всем, пока есть время.

– Да пошел ты, сказочник, – не сдержался Глеб. – Сейчас все уладят.

Он не хотел верить в появление на борту самолета опасного микроба. Успокаивал себя мыслью, что это на самом деле пары какого-нибудь растворителя, типа легкоиспаряющегося дихлорэтана. Такое вещество точно могло не перенести изменений давления, если находилось в неподходящей упаковке.