Стражи Ирия

Возле подъезда Владик догнал Цента. Оба вбежали внутрь, после чего князь попытался захлопнуть перед мертвецами тяжелую железную дверь. Не успел. Десятки тухлых пальцев вцепились в нее и потянули на себя. Та поддалась и распахнулась. Цент вскинул дробовик, и угостил недругов картечью, начисто снеся головы самым наглым вурдалакам.

– Беги наверх! – крикнул он Владику. – Посмотри, есть ли выход на крышу.

– А если его нет? – пискнул Владик.

– Если нет, то нам….

Вновь загремели выстрелы, и последнего слова Владик не расслышал. Но этого и не требовалось. Он и без подсказок прекрасно понимал, что ждет их двоих, если из подъезда нет выхода на крышу.

Владик стрелой взлетел на третий этаж, и с огромной радостью увидел металлическую лестницу, ведущую к люку на крыше. Это был путь к спасению – выберись они на поверхность крыши, и там у них появится шанс. Но тут взгляд счастливого программиста уперся в амбарный замок, на который был заперт единственный путь к спасению. Владик вспомнил, что в фильмах о крутых парнях те самые крутые парни легко вскрывали подобные замки выстрелом из оружия. Не брось он свой автомат еще в машине, мог бы лично проверить, наврал ли в этом случае кинематограф, или нет.

Пока Владик метался под лестницей, к нему присоединился Цент. И не он один. Следом за князем кошмарной волной катилась орда мертвецов. Одно спасало – тупые зомби так торопились добраться до мяса, что образовали на лестничной площадке плотный затор. Это задержало их на какое-то время.

– Почему еще не на крыше? – сердито закричал Цент на своего слугу.

– Там заперто….

Князь вскинул дробовик и пальнул в замок. Тот шепнулся вниз, признав немереную крутость данного пацана.

Владик бросился к лестнице, но князь оттолкнул его, и заявил:

– Я первый!

Поднимался он не слишком быстро, явно не торопился. А зомби уже бежали по лестнице, уже готовы были наброситься на добычу. Лишь в последний момент Владик успел ускользнуть от них.

Едва он оказался на крыше, как Цент вытащил из кармана последнюю гранату, вырвал зубами кольцо и бросил подарочек вниз.

– Угощаю! – крикнул он, отбегая от люка. – Не обляпайтесь!

Снизу громыхнуло, сквозь люк наружу выбросило клуб дыма и пыли. Когда князь и его верный слуга рискнули глянуть внутрь, они обнаружили, что лестницу, ведущую на крышу, оторвало взрывом, и она упала вниз, прямо на кучу тухлой человечины.

Мертвецы набежали снова, стали прыгать, пытаясь ухватиться за край люка, но высота была слишком велика. Стало ясно – зомби не сумеют пробраться на крышу. По крайней мере, этим путем.

Отойдя от люка, Цент бросил на гудрон дробовик, и стал выгребать из карманов оставшиеся боеприпасы. Владик стоял рядом, бледный и ароматный. Страдальца колотило, как током стукнутого. Только сейчас он осознал, как близок был к страшной гибели. А следом понял, что опасность отнюдь не миновала. Они спаслись, но спаслись временно. Пусть зомби не доберутся до них на крыше, но и с нее никуда не выпустят. А уж держать осаду мертвецы умеют.

– За что не люблю технику и людей, так это за то, что подводят в самый ответственный момент, – признался Цент, пересчитав боеприпасы. Осталось двадцать патронов для дробовика, плюс один пистолет с одной полной обоймой. Плюс волшебная секира. Итого негусто.

– Очкарик, где твой ствол?

– Я его в машине забыл, – пискнул Владик.

Князь, вопреки ожиданиям, не стал бранить слугу за проявленную халатность. Вместо этого он испустил тяжкий вздох и произнес:

– А потом удивляешься, что оказался землекопом. Какое еще дело тебе можно доверить?

– Я просто испугался….

– Тем лох и отличается от конкретного пацана. Лох подчиняется страху, а конкретный пацан дерзко бросает ему вызов. Была у меня мысль порекомендовать тебя на ответственную должность, но теперь вижу – нет, нельзя. И сам все дело провалишь, и меня осрамишь. Быть тебе крестьянином до конца дней твоих.

Зарядив дробовик, Цент подошел к краю крыши и обозрел масштаб несчастья. Весь двор был запружен мертвецами. Те прекратили осаждать магазин и теперь бесцельно топтались внизу. На крыше магазинчика Цент разглядел пять тел. Пять распростертых неподвижных тел, а подле них темные пятна крови. Люди, к которым он спешил на помощь, были мертвы.

– Как-то оно все не очень получилось, – констатировал князь. То ли план стоило продумать тщательнее, то ли надлежало придерживаться самим же заведенного правила и не соваться в город ни под каким предлогом. А в итоге люди, которых хотел спасти, мертвы, а сами они загнаны в ловушку, из которой еще попробуй выбраться.

Владик тоже подошел к краю крыши, увидел сонмище зомби и горько захныкал. У них не было никаких шансов пробиться сквозь этакую ораву. Тут не поможет даже волшебная секира, убивающая наповал любое порождение тьмы. Мертвецов слишком много. Навалятся, задавят числом.

– Мы в ловушке, – прошептал он пересохшими от ужаса губами.

Цент покосился на отчаявшегося спутника, и предложил ему:

– Не будь таким пессимистом. Во всякой ситуации есть и положительный момент.

– А какой положительный момент в нашей ситуации? – спросил Владик. Сам он ничего положительного не видел, только ужас, отчаяние и безнадежность.

– Ну, он, на самом деле, не один. Целая масса позитива. Во-первых, мы живы, а ведь могло быть иначе. Во-вторых, здоровы, а могло быть по-другому. В третьих, имеем запас пищи, а могли бы и голодать. Видишь, сколько плюсов.

Владик прокрутил в голове речь Цента, и у него закономерно назрел вопрос.

– О каком запасе пищи ты говоришь? – спросил он. – Ведь вся еда осталась в машине.

Князь нежно обнял своего недалекого слугу за плечи, и поведал ему сокровенным голосом:

– Позволь рассказать тебе историю о моем деде Никодиме. Дед Никодим был человеком выдающимся, феноменальным, даже, не побоюсь этого слова – великим. Уже одно то, что первую свою ходку осуществил в восьмилетнем возрасте за карманную кражу в трамвае, ставит его в один ряд с величайшими людьми эпохи. Когда подрос, пошел по жизни сталинским путем – занимался вооруженным грабежом. За сии деяния был схвачен и сослан в Сибирь. Но даже там его не смогли удержать. Сбежал. Пошел в побег, прямо через тайгу. А в тайге, ты знаешь, и летом-то не больно разговеешься. Край дикий, голодный. Но дед Никодим был мудр, а потому прихватил с собой в побег двух каторжан. Он сказал им, что знает дорогу, и они поверили. Хочешь знать, что было дальше?

Владик не хотел. Кое о чем он догадался сам, и догадка эта была чудовищна.

– Из тайги вышел только один человек – мой дед, – все же продолжил рассказ Цент. – До глубокой старости он с теплотой и нежностью вспоминал тех двоих каторжан. Он называл их ласково: питательный Петя и сытный Дима.

Несчастный программист понял, куда клонит изверг. Тот решил повторить деяние своего адского деда, и насытиться плотью соратника.

– Может, нам улыбнется удача? – глотая слезы, попытался убедить князя Владик. – Вдруг что-то произойдет, и мы чудесным образом спасемся?

Щупая слугу на предмет выяснения наиболее мясистых участков туши, Цент скептически заметил:

– Рад, что тебя не оставляет вера в чудо, но я, например, даже не представляю, откуда может явиться спасение. Лучше подумать о более важных вещах.

– О каких?

– На чем, к примеру, готовить мясо. Можно на гудроне, но он коптит, как паровоз, еда резиной провоняет.

Владик понял, что Цент действительно может повторить. Он твердо решил уважить семейные традиции, и пойти по стопам деда-людоеда. Другой бы, на его месте, хотя бы подождал, для приличия, пока проголодается, но Цент не такой человек. Он и ждать не станет.

– Жаль, что нет ни соли, ни перца, – бормотал Цент. – Я, признаться, без специй себе мясо не мыслю. Хоть бы хлебушек был, или сухарики. Про горчицу и не заикаюсь.

Тут от людоедских мечтаний Цента отвлекло кое-что интересное. На крыше магазина, где, как казалось, остались лежать одни только трупы, он засек движение. Один человек из той компании, которую они так и не успели спасти, осторожно пошевелился. Цент присмотрелся, и вскоре понял, что ему не показалось – движение вновь повторилось.

Вначале Цент решил, что загрызенные мертвецами люди сами превращаются в зомби, но затем вспомнил, что для данной трансформации требуется гораздо больше времени. На это обычно уходили часы, иногда даже дни. Он стал внимательно наблюдать за пошевелившимся человеком, и вскоре понял, что тот, в отличие от своих товарищей, жив. Более того, не только жив, но и не глуп. Во всяком случае, ему хватило серого вещества, чтобы прикинуться дохлым, благодаря чему мертвецы потеряли к нему интерес.

– Надо же, один выжил, – заметил князь вслух.