Доля кузнеца (тяжёлая)

–Что? – я захлопал глазами, совершенно сбитый с толку. – Ты что, снаружи?

–Да, – подтвердил Мрак. – Но я хочу войти. Впусти меня в своё сердце, Бельмонд, и сомнений больше не останется.

Минуты потекли долгой чередой. Я думал над словами голоса. Что он имел в виду? Может быть, это очередной глупый ритуал? Впрочем, над моим сердцем не властен никто, кроме Илизары, а потому…

–Согласен, – с тревогой услышал я собственный голос.

Глава 18

“Так больно и так страшно”.

Бельмонд.

“Я ещё даже не начинал”.

Мрак.

То, что произошло со мной после моих слов трудно описать. Меня словно бы пронзил ледяной ветер насквозь. От боли и ужаса я подскочил с кресла и чуть не свалился вниз. В моём сознании стали происходить страшные перемены. На меня обрушилась темнота. Я в ужасе озирался по сторонам, и мне казалось, что я ослеп.

Но это было не так. Я понял это, когда увидел какое-то движение. Тьма, густая и тягучая, клубилась перед моими глазами.

Всё тело покрылось мурашками, мои ноги подкосились.

И вдруг я ощутил чьё-то явное присутствие и… прозрел. Перед моими глазами словно вспыхнули великое множество владений Мрака. Я видел каждый тёмный закуток, каждый тёмный подвал, каждый пустой дом. Я видел это всё так, словно бы это было передо мной. Я видел всё это, и кое-что ещё. К местам этим тянулись тонкие нити. Многие из них были совсем тёмные, но некоторые имели другой, серый цвет. Я вдруг понял, что могу ими воспользоваться, если у меня будет достаточно сил. Теперь могу.

–Видишь? – раздался удовлетворённый голос Мрака. – Я не склонен обманывать.

–Да, – мои глаза и рот всё ещё были широко открыты.

–Я обещал показать тебе первого пророка, – сказал Мрак. – Смотри же.

И вдруг передо мной стал вырисовываться мрачный пейзаж. Под ярко сияющей луной простёрлась тёмная гладь воды. Там, вдалеке от берега я увидел чёрный замок, со всех сторон которого обступили могучие деревья. И хотя замок был вдалеке, мои глаза могли рассмотреть всё в мельчайших деталях. Стены замка были чёрными, словно смола, на окнах виднелись решётки. Он был высок, и, словно бы, пронзал само небо своим шпилем. В некоторых окнах горел тусклый свет. Замок нельзя было назвать изысканным, это была достаточно грубая и скорая работа неизвестных мастеров, однако… Однако этот замок величественно возвышался над водой, и неописуемое чувство тревоги при взгляде на него не покидало меня. Может быть, это было лишь следствием моего потрясения.

Но небо! Вот что следовало бы описать в первую очередь. Кроме полной, не в меру огромной луны, проливающей свой призрачный свет на воду, перед моим взором предстали яркие созвездия, равных которым я никогда не видел. Они сияли, словно изумруды, столь далёкие и холодные, но величественные и прекрасные. Таких звёзд на нашем небе не бывало никогда! Сердце моё сжалось при виде этой невероятной картины.

Но что-то было ещё. Я снова ощутил, чьё-то ледяное присутствие. И это был не Мрак. Мои глаза стали лихорадочно всматриваться в стены замка и вдруг…

Вдруг я увидел его. Пророка, при виде на которого меня бросило в холодный пот.

Что мог я ожидать от внешности того, кого называли пророком? Я полагал, что это будет доблестный и решительный человек. Что на его лице будет отпечаток мудрости, а руки крепки, словно сталь. Что он будет высок, словно герой из легенд, с шикарной бородой, и не менее шикарными усами. Что глаза его будут сиять. Если честно, я ожидал узреть в тёмном окне шпиля кого-то, вроде меня.

Но увидел я там нечто другое. Взгляд этого существа и правда сиял, но не от избытка чувств или мудрости. Глаза этого чудовища горели тёмно красным цветом, а его тело…

Тело его было огромных размеров, в несколько раз превосходящих даже самых крепких мужчин в городе. Его силуэт переливался тёмной дымкой, словно бы тьма вокруг него была живой. Светлые золотые линии иногда посверкивали внутри его силуэта, обрисовывая контуры его сумрачных доспехов. В руках пророк держал огромный полуторный меч, равный которому я не видел никогда. Тьма пылала на его лезвии, а золотой эфес был богато украшен драгоценными камнями. Пророк смотрел мне в глаза.

И тут меня словно пронзило стрелой, прямо в сердце. Я хотел закричать от боли и ужаса, но не смог. Устоять было невозможно, и я упал вниз. Перед моим взором пронеслись картины из моей молодости и юности. Смерть показалась мне не таким уж и плохим выходом.

Но я не умер. Ужас того дня не был милосердным ко мне. Не мог же я тогда знать, что других путей к сердцу, кроме как через страх и страдания, у Мрака не было.

Я думал, что моё сознание угаснет, словно свеча на зимнем ветру, но вместо этого я снова увидел пророка. Его силуэт и горящие глаза неотрывно смотрели на меня. И к своему ужасу, я понял, что тот приближался. Замок остался далеко позади, а пророк теперь медленно шёл ко мне по тёмной дороге, с гигантским мечом на перевес.

Вдруг он оказался прямо передо мной, и мне захотелось кричать от ужаса. Тёмные блики окутывали пророка, и как будто, плоть его была не совсем настоящей. Мне показалось, что передо мной стоит призрак самой смерти. Однако я заметил, что могу видеть сквозь него. Вопреки ожиданиям, моя боль отступала.

Пророк вдруг протянул мне руку, его меч в другой руке посверкивал в полумраке.

Я протянул руку в ответ, сильно рассчитывая на то, что я попросту спятил, и сейчас моя рука пройдёт сквозь эфемерную лапищу тёмного существа. Но этого не случилось. Его мощная и когтистая рука сжала мою руку и резко дёрнула, помогая мне встать.

От той боли, что была ещё минуту назад, не осталось и следа. Я смотрел снизу вверх, в тёмные горящие глаза пророка, и страх стал отступать.

Он повёл рукой, что держала меч, и тот вдруг исчез. Затем он вытянул ко мне свои длинные руки, и я ощутил нечто странное. Моё тело вдруг оторвалось от пола.

Новый страх боролся во мне с восхищением, и последнее взяло верх. Моё тело медленно поднималось вверх. Пророк сделал некий жест рукой, и меня плавно потянуло назад.

Вдруг его руки резко опустились, и мой полёт сразу же оборвался. Оказалось, падать было не далеко. Подо мной было кресло. Видимо, таким образом пророк дал мне понять, что он разделяет мнение Мрака о моём положении. И пока я оглядывался, его пугающий силуэт исчез. Пропало и виденье далёких владений. Но теперь я знал, как вновь увидеть, а может даже, и воспользоваться ими.

Я сидел во тьме, и чувство эйфории постепенно наполняло меня. Но не только это чувство разливалось по моему телу. Я ощутил, что Мрак поделился со мной своим могуществом. Я почувствовал себя птицей, в первый раз расправив крылья, и взлетев. Все вопросы и ответы сложились в невероятную картину истины. Я улыбался, теперь мои сомнения казались мне глупостью.

В комнату ворвались “мои дети”, только теперь осмелившись на такую дерзость. Они заполонили зал, словно муравьи. Видя их бледные лица и вытаращенные глаза, я понял, что, может быть, внутренние потрясения не смогли остаться без внешних метаморфоз.

Тишина гуляла по храму. Я медленно обводил взглядом зал, и остановился на сундуке, что был закрыт под замком в моей кузнице. В нём я хранил дедовский молот.

Я потянул за нить, что вела к нему, и в моей открытой ладони оказался мой молот. Я оглядел его, а затем поставил к своим ногам.

Вдруг я заметил, что из сумрака в нашем доме за мной с улыбкой наблюдает Илизара. Я улыбнулся ей в ответ.

И словно бы по мановению руки, силуэты в фиолетовых мантиях рухнули на колени и склонили головы.

Глава 19

-Сломанная пополам швабра – ещё не повод для печали, Бельмонд!

–Я просто хотел подмести пол!

Из разговора удручённого Бельмонда и Илизары.

Причины, по которым на следующий день я не вломился во дворец, разнеся голыми руками королевскую стражу, очевидны. Мой смертоносный пинок не обрушился на старческие кости короля не потому, что я не мог этого сделать. С той силой, что передал мне Мрак, я теперь мог проделать и не такое.

Но те перемены, что произошли в моей жизни, были скорей внутреннего характера, нежели внешнего. Для меня было большим облегчением, что моя внешность не подверглась изменениям, как это было с первым пророком.

–Ты сможешь так, – вдохновенно говорил Мрак. – Но позже, когда моя сила вернётся ко мне.

–Спасибо, – морщился я, вспоминая тревожные черты пророка. – Как-нибудь обойдусь.

Да, на следующий день мне пришлось действительно туго – очень долго пришлось примеряться к своей новой мощи.

Дверь, что была заперта на засов, я нечаянно выломал. Кружка в моих руках разлетелась на мелкие осколки, едва я чуть сильнее сжал её. А заготовка лезвия меча попросту переломилась пополам, едва я попытался проверить её на прочность.

Мрак полдня лишь хихикал надо мной, и лишь спустя много часов указал на возможность отстраниться от лишней силы.