Нащупать пульс у Джул

– Какое тебе дело? – прижав к груди контейнер, грубо ответила Велова.

– Ну, как знаешь. – Парень встал.

– Погоди, – остановила его Ольга. – Ускорить – это пройти без очереди?

– Да, но Однорукий не пропустит тебя с этой штукой. Тут четвертью унции не отделаешься, – тяжело выдохнул паренек. – Минимум унция. И никаких гарантий, что на таможне пропустят биологический груз.

– Это моя дочь! – грубо ответила Ольга.

– Да мне плевать, кто там! – ехидно наморщил лоб парень. – Проще никому не верить, чем потом огребать.

– Я не лгу, – грубо ответила Ольга и тут же с улыбкой добавила: – Я готова заплатить сколько скажешь, но электронным переводом.

– Она еще и без монет приехала, – засмеялся паренек. – Ты первый раз на Спутнике?

– Где?

– На Луне.

– Первый. – Велова растерянно кивнула.

– Вон ту дверь видишь, это путь в холл терминала. Там будет стоять робот-охранник. Подходишь, говоришь, нужен обмен валюты, он дает шип, по нашему – ошейник, кидаешь его на пол и – добро пожаловать в зону для туристов, курс грабительский, но это единственный вариант получить наличные.

– Хорошо, – радостно ответила Ольга. – Покупаю право «Без очереди».

– Сначала монеты, дамочка, – расплылся в улыбке лысый парень. – А потом все остальное!

Ошейник оказался электромагнитным навигатором, весь пол зоны прилета был исчерчен линиями, по которым двигался полезный гаджет – вполне удобное изобретение, задал маршрут, и нипочем тебе низкая гравитация, придешь куда надо. Почти как биофон, хотя Ольга заметила, что можно и на бифе так передвигаться, нужен только адаптер. Пробираясь сквозь толпу туристов, она заметила модуль банка, тот горел зеленым светом, и ни одного человека в очереди. Заметив Велову, робот-помощник оживился, расплывшись в улыбке. Процедура незамысловатая – просунул руку для идентификации, на табло появился финансовый счет, и, как только машина сличила биометрику, робот активировал иконку «обменять деньги».

– Один к тысяче! – возмутилась Ольга. – Вы нормальные? – Но робот лишь улыбался, в его алгоритме не было функции задатков интеллекта, обычная болванка с четким набором действий.

Скрипя зубами, Велова подтвердила обмен, и пять небольших, но тяжелых монет номиналом в сто лунных плат выпали на лоток. Непривычно держать живые деньги, но есть в этом что-то магическое, отсылающее к истокам человечества. Монеты как монеты, обычный гладкий гурт, неоново-алая эмблема, официальный символ лунных колоний, круг в треугольнике – это аверс, и цифра «сто» римскими символами на реверсе. Вес – около тридцати грамм, цвет матово-серебристый, и, судя по латинской аббревиатуре под номиналом, для чеканки использовали платину.

Велова смотрела на монеты и не верила глазам – половина взятых на годы жизни сбережений умещались в ладошке.

– Ух ты, новенькие платы, – разглядывая монету, оживился пацан.

– Монеты хватит, чтобы никто не задавал вопросов о контейнере? – строго спросила Ольга.

– Еще как! – спрятав денюжку в карман, ответил паренек. – Но четвертушку за мои услуги никто не отменял.

– Не волнуйся, получишь свой процент, – забрав биофон из очереди, ответила Ольга.

А люди всё прибывали и прибывали, новенькие не сразу вникали в правила, поэтому периодически возникали потасовки за место в очереди. И если бузотер брал верх, требуя немедленно открыть двери, всегда находилось два-три здоровяка, чтобы отвести несогласного в сторонку, после чего скандалист вел себя тише всех. Система ломала любого.

– Тебе чего, лысый? – оживился однорукий мужчина.

– Сестра из Европы прилетела, будь человеком, пропусти без очереди. – Он протянул ему руку, в которой держал сто лунных плат. – Хочет получить гражданство, в контейнере племяшка, все по-честному.

– Хорошенькая, – ехидно улыбнулся мордоворот, отщипнув металлическими пальцами кусочек благородного металла. – Надо же, новенький, в обменнике брала? – Ольга кивнула, а он спрятал монету в карман. – Говоришь, сестра? Одна или с мужем?

– Одна, – ответила Велова, но её проводник перебил Ольгу и с ухмылкой добавил:

– Муж просто официально залетел, сейчас проходит регистрацию.

– А зачем так сложно? – вглядываясь в контейнер, прошептал рыжий мордоворот. – Что в контейнере?

– Дочь, – ответила Ольга.

– Зачем прячешь, отдала бы мужу, в чем проблема, землянка? – почесав затылок, спросил громила.

– Какая вам разница, если я плачу? за вход? – возмутилась она.

– Том, тут все законно, – перебил Велову парень. – Они на лечение приехали, а с билетами, сам понимаешь, беда. Вот и залетела нелегально. Ну хочешь, я свою долю отдам?

– Хочу, – скупо ответил мордоворот.

– Дай еще четвертушку, – посмотрев на Ольгу, прошептал проводник.

– У меня только сто.

– Давай сто, – протягивая три маленькие монеты по двадцать пять единиц, ответил мордоворот. – Не смотри так, настоящие. Вся ходячка немного погрызана, это Спутник, детка, люди тут выживают как могут.

– Теперь я могу пройти?

– С характером баба! – засмеялся здоровяк и, повернувшись к возмущающейся толпе беженцев, заголосил: – Чё шумим, земляне? Сестра племянника прилетела на лечение, позвонили из клиники, велели срочно доставить. – закрывая на ключ дверь за Веловой, оправдывался перед толпой однорукий здоровяк. – Будьте людьми, уважаемые! У вас будет подобная ситуация – тоже пойдем навстречу.

Публика хоть и негодовала, но каждый в душе понимал, что его недовольство ничего не стоит, особенно когда в твоем кармане дырка вместо монет. А значит, надо заткнуться и ждать своей очереди.

…3

Ольга стояла в пустом коридоре, там, за дверью, остались гул и суета соплеменников, стояла с ощущением, что вся та жизнь на планете – неравный брак, бегство и страх – были уже не с ней, она просто, как в кино, сидела на первом ряду, поэтому всё казалось таким реалистичным. Вот он, момент триумфа, и хотелось насладится этим. Казалось, даже воздух тут был чище, что уж говорить об остальном: стены, красочный рекламный баннер с агитационными роликами для туристов и где-то в конце этого великолепия – металлическая раздвижная дверь с электронной табличкой «миграционный отдел». Разве так бывает, чтобы прошлое просто растворилось перед будущим? Разве такое возможно?

За дверью ее встретила приятной внешности женщина в темно-синей форме. Электронный бэйдж подсказал имя сотрудника таможни: Тора Соул. Круглолицая, коротко стриженная блондинка располагала к себе, даже чувствовалась некая эмпатия, что резко диссонировало с тем людским муравейником для мигрантов, из которого она пришла. Сам кабинет маленький: стол, два кресла, рамка, сканеры для просвечивания багажа и идентификации личности. Улыбчивая сотрудница таможни предложила сесть в кресло-идентификатор. Единственное, что напоминало о доме, – это два робота – помощник и охранник. В точности как на Земле – человекоподобные, внушительных размеров боевые машины, такие гиганты служили в полиции.

Велова села в кресло, и тело провалилось в приятную мягкость умной ткани. И тут же с десяток датчиков замигали россыпью разноцветных огней, начиная сканирование.

– Вы недавно стали мамой? – оторвав взгляд от монитора, спросила Тора. – Поздравляю, три шестьсот – хороший вес. – Она покосилась на контейнер. – Я так понимаю, малыша взяли собой? Не боитесь?

– Ему тут будет лучше, мэм, – обнимая контейнер, ответила Велова.

– Как назвали сына?

– Джон.

– Минуточку, – она открыла еще одну папку, а машина для анализа загудела, словно ее включили на всю мощность.

Велова почувствовала, как левую руку зафиксировал металлический браслет, и сразу следом неприятное покалывание в пальцах, словно крохотной иглой проткнули кожу. Сотрудница таможни попросила не двигаться – забор генетического материла будет недолгим. И буквально через несколько минут, изучив предварительный анализ, Тора, выпучив глаза, покосилась на Ольгу.