Сказал ей: "Время, дочь, не смей!"
Княжна покорно опустила
Свой ясный взор и удалилась,
Как в сказке тень среди светил,
Или как ангел – в небо скрылась.
Но он, как будто зачарован,
Как пленник в сладостном плену,
Стоял недвижен, вновь весомо
Себе шепча: "Её найду."
Но чей-то смех – насмешлив, грубый –
Разрезал воздух, как клинок.
К Андрею, гордо выгнув губы,
Приблизился степенный рок.
В камзоле темном, с лентой яркой,
Взгляд острый, словно лёд зимы,
Шёл граф Сомов – мужчина статный,
Властитель взглядов и молвы.
– Друг мой, зачем же столь унылый?
В глазах – как будто майский дождь.
Ах, эта девочка строптива,
Забудь про сказки, брось, не ждёшь!
Андрей взглянул – усмешка тонка,
В ней скрыта тайна, скрыт намёк.
Но сердце вдруг сжалось неловко:
Зачем граф смотрит так жестоко?
– Она… – Андрей сказал негромко.
– Княжна? О, право, милый друг!
Она не знает слов «негромко»,
В ней – лед и пламя, ложь и круг.
Андрей молчал. Но грела память,
Тот взгляд, что в сердце зазвенел,
Как будто нотами в романсе
Любви нетленной прозвучал.
Но Сомов вновь, склонившись ниже,
Шепнул как змей:
– Забудь, мой друг.
Ведь граф Туров уж давно решил
Продать алмаз под звонкий круг.
– Что ты сказал?
– Что скоро балом
Она уйдёт в чужие руки.
Ведь свадьба – дело не про жалость,
А лишь про золото и скуку.
Андрей шагнул, не говоря,
Но Сомов сдержанно смеялся.
– Ах, молодой! Какая блажь!
Тебе что, нравится сражаться?
Но он не слышал. Он искал
Её – средь ярких роз и бархата,
Средь кружев тонких и зеркал,