Город

– Ну, вот и мент, – Володя заулыбался, шагнув навстречу толстяку. Морячок знал всех представителей власти в Городе, как и они его.

– Привет, Вилли.

Толстомордый полицейский кивнул головой, протянул руку и тоже улыбнулся.

– Здравствуй, Володья.

Но его улыбка сразу пропала, как только он посмотрел на Элен; меня и Иржи толстяк проигнорировал.

– Это ведь та француженка?

Не дожидаясь ответа, строго начал выговаривать Володе, посчитав его здесь главным.

– Почему больная в городе? Володья, ты знаешь правила.

Я вскинулся и хотел высказать менту все, что о нем думал, но моряк не дал, поняв мое состояние.

– Вилли, ты же видишь, девчонка только перерождается. Последствия этого прорыва. Попала под хлыст Ангела.

– О, черт! – не удержался шериф. – Где?

– В порту, там схватились охотник и Ангел.

– То-то я в окно видел сполохи и сияние в той стороне.

– Зарево было от другого, там появлялся «Сияющий».

– Ты откуда знаешь?!

– Вон Санька был там с девчонкой и даже пытался воевать с тварями из Мглы.

Вовка повернулся ко мне.

– Подтверди, Саня.

Я кивнул, но шерифа битва не заинтересовала.

– Это правда, ты видел «Сияющего»?! Какой он из себя? Ты попросил его?

– Я видел только огненный шар и силуэт в нем, – хмуро буркнул я. – И ничего я не просил.

– Значит, точно видел, так его и описывают. А голос?

– Я чуть не упал, когда он заговорил, – снова проворчал я. Мне было не до шерифа, в голове билась одна единственная мысль – Элен!

– Да, парень, просрал ты шанс, – смачно выразился шериф. – Этот может любое желание выполнить.

Заметив, что никто не проявил интереса, добавил:

– Я не просто так говорю – специально этим вопросом занимался.

Совершенно машинально, занятый своими мыслями, я спросил:

– А найти этого «Сияющего» можно?

– Не говори ему, – вдруг перебил американца Вовка. – Он же безбашенный.

Но я уже ухватился: «Если есть возможность вернуть мне мою Ленку, я использую любой шанс»».

– Пусть говорит! – твердо сказал я, возвращая пытавшуюся уйти Элен. Похоже, ей надоело стоять.

Тогда Володя предложил:

– Что мы торчим тут, на виду? Пошли ко мне, недалеко ведь. Хоть горло промочим, а то пересохло.

От этих слов я почувствовал непреодолимое желание решить все проблемы по-русски – накатить граммов двести и забыть обо всем. Нет, хрен я буду пить, – решил я. – Водка меня к этой ситуации и привела. Не пил бы после дела, и Ленка сейчас была бы прежней.

Вилли сразу согласился, Иржи промолчал, и вся компания направилась в Вовкину таверну. Встречные, завидев морячка и копа, здоровались и улыбались, но, разглядев Элен, – я шел с ней позади всех – сразу гасили улыбки и переходили на другую сторону улицы.

Негр на входе, увидев Элен, вытаращил глаза так, что казалось это шарики от пинг-понга приклеены на черной харе.

– Может, закроем её пока в моей комнате, – предложил морячок, но увидев мое лицо, быстро согласился. – Ладно, пусть сидит с нами.

Я заметил, как он бросил быстрый взгляд на кольт в кобуре шерифа. Как ни странно, сам я, ни капли не боялся, хотя раньше при виде «серых» меня охватывал безотчетный страх – страшно было не то, что взбесившийся «серый» может просто разорвать на куски, нет – страшнее было заразиться и стать таким же, чтобы вечно вести жизнь овоща в приюте. Наверное, так в прошлые века люди боялись прокаженных.

Едва уселись, я сразу попросил американца рассказывать, решив не ждать Володю, ушедшего за выпивкой.

То, что я услышал, можно было считать байками, поскольку очевидцем сам Вилли не был, кроме одной истории. Встречи с «Сияющими» были очень редки, не то, что с Ангелами и, тем более, Охотниками. Когда-то кто-то первый, увидев «Сияющего», принял его за бога и стал просить милости. Я тут же вспомнил темный силуэт в пылающем шаре и голос, рвущий перепонки. Действительно, похоже на явление божества. И "бог" выполнил просьбу, но только самую первую и очень конкретно. Что это тогда было, уже забылось – наверное, что-то очень мелкое, типа дай воды – и в руках сразу ковш. Но сам факт выполнения остался в истории, и теперь при этих редких встречах все старались озвучить свои просьбы. В большинстве случаев подтверждения не было, потому что самая распространенная просьба была одна – вернуться в свой мир.

Но вот об одном случае американец рассказал подробно.

– Было это лет пятьдесят назад, я еще считал тогда года, то есть был дураком и не понимал, что здесь навечно. История получилась почти похожая на твою, – он отхлебнул пива и на некоторое время замолчал, вспоминая. – Семья попала сюда разделенной – мать с отцом были в части города, попавшей сюда, а дочка, наверное, лет восьми, не помню уже сейчас, осталась там. Что говорить, вы сами через это прошли, страдали они сильно, но все, в конце концов, смиряются, а эти – нет. Оба были молоды, спортсмены и из "яйцеголовых" – преподавали в каком-то колледже. Они исходили весь город, переговорили со всеми старожилами, начиная с ацтека, и почему-то решили, что из города можно выбраться самим и найти «Сияющего». Как и почему они до этого додумались, один бог знает. Все понимали, что это ерунда, но они никого не слушали. Однажды собрались и ушли во Мглу.

– Каким образом? – перебил его я.

– Через пещеру.

– Вранье!

После появления здесь, я, как и большинство попавших сюда, искал выход из города. Сам поднимался по набитой тропе к пещере в стене – пройти там невозможно. Еще на подходе к входу чувствовалось тепло, идущее оттуда, а когда заглянул внутрь, стало ясно – это вход в преисподнюю – метров через пятьдесят от входа пылала сплошная стена огня, как будто пещера была дырой в сердцевину вулкана.

– Вот и я так подумал, – невозмутимо продолжал шериф. – Всем понятно, что идти в пещеру – самоубийство. Кстати, они говорили, что можно идти по морю до Мглы, но это долго, а им нельзя ждать, им надо быстро. Бред, в общем. В китайском квартале их бы просто не пустили на верную смерть, да и у вас, наверное, тоже. Но в американском городе никто не вмешался – каждый имеет право делать со своей жизнью все, что хочет, лишь бы других не впутывал.

Он опять отпил из кружки и замолчал. Тут уже не выдержал Иржи.

– И что дальше? Они сгорели?

– Конечно, сгорели, – ответил американец таким голосом, точно сам не верил себе. – Но это еще не конец истории.