Город

Как только смертоносная стальная женщина отвлеклась на нас, охотник воспользовался шансом, и удар его бича пришелся прямо по голове противницы.

Ангела отбросило, она чуть не упала, но, изогнувшись назад, почти до земли, выстояла. Над портом опять разнеслась ясная мелодичная трель. Ангел запел и обрушил на всадника град ударов; мелькание белого хлыста превратилось в сплошной ослепительный круг.

Как только противники опять начали схватку и перестали обращать внимание на нас, я подхватил Элен на руки. Конечно, я слышал о том, что любое прикосновение Ангела если не убивает сразу, то лишает человека разума – превращает в «серого». Я надеялся, что раз тварь задела Элен только оружием, а не частью тела, может, обойдется, ведь два пальца за возможность жить – не так уж и много. Но надежда была напрасной – лицо девушки осунулось и начало сереть, под глазами появились характерные черные круги.

Всё. Больше ей уже ничем не помочь, если мы даже уйдем отсюда живыми, она вечно будет бродить по двору приюта, никого не узнавая и ни о чем не думая. Когда будет начинаться припадок, её будут закрывать в клетке, а если не успеют, то просто пристрелят. Нет! Не будет такой жизни, Ленка не для того родилась! Я хочу запомнить её такой, какой она была всегда, веселой и заводной. Лучше мы умрем здесь! – решил я.

Я поднялся и, прижав Элен к себе, шагнул вперед к дерущимся тварям.

– Суки! Я ненавижу вас!

Я кричал во все горло, пытаясь привлечь внимание к себе и вызвать их гнев, но среди звуков битвы, рычания дикаря, его "коня" и мелодичных раскатов голоса Ангела, мой крик прозвучал как писк. Никто не обращал на меня внимания, лишь многочисленные светлячки, собравшиеся вокруг, словно ожидая исхода битвы, качнулись и вновь застыли.

Я наклонился, одной рукой нашарил кусок кирпича и запустил им в дерущихся тварей. Кирпич попал в холку коня-дракона и опять никто не обратил внимания. Наверное, мы смогли бы сейчас уйти, но идти было некуда – жизни без Ленки я себе не представлял. Я разозлился: «Сраный мир! Даже умереть нельзя!» Я осторожно усадил, судорожно вздыхающую Элен на мостовую, прислонил спиной к пандусу, потом выпрямился и перебросил автомат из-за спины.

– Ну, твари, надеюсь, это вы услышите! Передернул затворную раму, прислонил «калаш» к плечу и нажал спусковой крючок; звук выстрелов заполнил все вокруг.

Очередь вылетела в несколько секунд – рожок был неполный. Хоть и стрелял я почти в упор, пули не нанесли никакого вреда дерущимся исчадиям ада. Но внимание, наконец, привлек – охотник даже замахнулся было, чтобы стегануть меня своим бичом, но неожиданно прервал движение и опустил плеть – я мог бы поклясться, что на разрисованном лице охотника проявился испуг.

Ангел тоже остановился: ослепительный хлыст исчез, непонятно было, куда она его дела, будто просто втянула внутрь руки. Маска презрительной веселости, с которой она вела схватку, покинула её постоянно меняющееся лицо.

Со светлячками произошло еще хуже – они, вдруг, кинулись врассыпную и исчезли среди складов. Неужели их так напугал звук выстрелов?

В этот момент я заметил то, что, похоже, и явилось причиной замешательства тварей и бегства светлячков: на противоположной стороне улицы, прямо напротив меня, в воздухе загорелся небольшой огонек. Сначала он был похож на свечку, но с каждым мгновением разгорался и разрастался, за секунды став больше всадника и набрав свечение электрической дуги. Смотреть на пылающий шар было невозможно – глаза слепило. Мигая и отворачиваясь, я все же заметил внутри шара темную фигуру. По очертаниям – человек. И тут я вспомнил, кто это – этот гость один из тех, кто очень редко посещает город. По рассказам старожилов, "Сияющий" всего несколько раз появлялся здесь. Но, похоже, в иерархии этих созданий он шел выше и Ангела, и охотника. Те явно испугались нового гостя, повернулись к шару и безмолвно ждали.

Меня вдруг откинуло на стену пандуса – «Сияющий» заговорил. Это был настоящий глас с небес – округлые непонятные слова прокатились по всему городу. Даже потерявшая человеческий облик Ленка дернулась и выгнулась, но опять опала. Глаз она так и не открыла.

«Сияющий» прогрохотал всего одну фразу, и шар стал исчезать. И тут произошло то, чего никак нельзя было ожидать: охотник хлестнул своего коня с драконьей головой, развернулся и галопом помчался прочь из порта; Ангел бросила на нас равнодушный взгляд своих красивых стальных глаз и поплыла туда, откуда пришла – в сторону океана. Теперь я точно разглядел то, что мне показалось при появлении твари: она действительно не шагала – ноги под длинным платьем не двигались – она медленно летела, не касаясь земли. Нарост на спине опять напомнил крылья, только убранные в темно-серый чехол.

Глава 3

Площадь опустела, мы остались на ней одни. Решимость и злость, владевшие несколько мгновений назад мной, испарились, силы покинули меня, я выругался и уселся прямо на мостовую рядом с Элен. Я не знаю, сколько так просидел, бездумно глядя на противоположную стену, мозг отказывался работать. После пережитого нервного взрыва казалось, что из меня выпустили воздух.

В сознание меня привела мышь – она выскочила из щели в кирпичной кладке, увидела нас, пискнула и исчезла. Появление этого земного зверька заставило меня очнуться и осознать, что я жив и надо что-то делать дальше, как-то жить. Решимость убить Элен и покончить с собой мгновенно исчезла, как только я взглянул на свою подругу: она опять превратилась в подростка, беззащитную маленькую девочку, какой я увидел её впервые. Осунувшееся бледное лицо с черными обводами глаз еще более усиливало это впечатление.

Мы бесцельно брели по оживающему городу, я держал Элен за руку и чуть не силой вел за собой. Люди, появившиеся на улицах, заметив нас, отходили в сторону. Они горестно качали головами, глядя на Элен – всем в городе был понятен этот мертвецкий вид – белое лицо с черными провалами глаз и сомнамбулический, ничего не выражающий, взгляд.

Рядом с Элен и я автоматически становился отверженным, я понимал, что никто не подойдет ко мне, пока я держу за руку свою подругу, пока я с ней. Мне тоже не хотелось ни с кем разговаривать, и я молил бога, чтобы не встретились знакомые, хотя в этом городе это было неисполнимой мечтой. Еще издали я заметил знакомую парочку – Вова-морячок и художник Иржи. Похоже, пошли искать нас. Я хотел свернуть куда-нибудь, но было уже поздно – нас заметили, и художник вприпрыжку побежал навстречу. Володя, хоть и не побежал – не пристало так вести себя серьезному мужику – но тоже прибавил шаг.

Я остановился и придержал равнодушно продолжавшую шаркать ногами Элен. Она встала, уставив глаза в мостовую.

Не добежав нескольких шагов, старик пораженно замер. Похоже, он только сейчас разглядел, что случилось с Ленкой. Несколько секунд он стоял, потом вдруг сорвался и, подбежав к Элен, начал обнимать и целовать, стоявшую истуканом, девушку. Ему, как и мне, было наплевать на то, что она может в любую минуту впасть в неистовство и вряд ли тогда мы смогли бы даже втроем справиться с ней.

Подошел Володя. При виде Элен морячок громко выругался, потом оттащил от девушки старика.

– Иржи, успокойся – мы тут бессильны.

Тот только сейчас разглядел замотанную тряпкой руку. Художник схватил безжизненную ладонь и, ощупав ее, заплакал.

– Это вы во всем виноваты! – сквозь слезы он зло глядел на меня. – Бедная девочка, за что ей это? Лучше умереть…

Вот в этом я был с ним согласен, жить мне не хотелось.

– Что будешь с ней делать? – участливо спросил Володя. – Надо сдавать в приют, все равно менты заставят.

Сил возражать не было, да я и сам это понимал, но все равно высказался:

– Пусть попробуют, – потом протянул автомат. – Спасибо, извини, патроны все кончил.

В глазах Володьки загорелся интерес.

– С кем воевал?

– С охотником и Ангелом…

– Ни хрена себе! И как – победил?

– Нет. Их разогнал «Сияющий».

– Что?!

Услышав мой ответ, к нам подтянулся и художник.

– Вы видели «Сияющего»?!

Я утвердительно кивнул.

– Черт! – перебил старика Володя. – Но ты, надеюсь, попросил его? Хотя, судя по твоему виду, вряд ли…

– Попросил? О чем?

– Ты что, дурак? Или приставляешься?

Я тупо глядел на него, ничего не понимая.

– Ну, ты даешь – упустил такой шанс!

– Может, объяснишь, в конце концов, или я пойду. Мне надо Ленку устраивать.

– Ты прав, с ней надо решать. А про просьбу у «Сияющего» – не скажу байка или правда – но все об этом знают. Похоже, кроме тебя. Скорее всего, правда, слишком уж все в это верят. Рассказывают, мол, если увидел его, надо попросить – он может выполнить любую просьбу, даже вернуть тебя в твой мир.

– А «серого» вылечить может?

– Ну, понятно, кто о чём, а грязный о бане. Я думаю – легко.

Разговор прервали – появился шериф. Попал сюда, похоже, в прошлом веке – на поясе под свисающим пузом висел громадный старинный кольт. И даже начищенная звезда поблескивала. Это было общим для всех, попавших сюда – все пытались сохранить вещи и обычаи в том виде, как это было там, где они жили – люди цеплялись за осколки прежней жизни, находя в них опору для сегодняшнего существования. В какой-то мере, налаженный быт позволял забыть о том, что ты бессмертен и проведешь вечность в Городе.

Шериф сразу заметил Элен; у всех служителей закона из любых времен и любых стран одинаковое чутье на нарушения, а «серый» в городе без охраны семьи или присмотра полиции – это явное нарушение городского договора.