Подарок отца. Книга пятая. Леди золотой кувшинки

– Оказывается, ты у меня запасливая.

– Нет, просто боюсь, что тебе никто не поверит, – ответила Ровена, и скромно опустила ресницы. Лёгкий румянец покрыл её щеки от смущения.

Он, не спеша, достал из седельной сумки знамя и плащ и расстелил их.

– Иди сюда ко мне, любимая! – позвал Питер.

Он продолжал удивляться своей супруге, куда подевалась её решительность. Сейчас она олицетворяла саму скромность.

Ровена немного нервничала и не стала уточнять, почему знамя рода Гилфордов оказалось у неё с собой, раз Питер не спрашивал. Между ними теперь не должно быть секретов, но всё же решила умолчать о подробностях. К тому же всё вышло совершенно случайно. Анфред, её наставница, при подготовке к брачной ночи с сэром Гилфордом сделала копию знамени, которая теперь висела в самом центре в зале замка Гилфорд над помостом, где за столом обычно сидели хозяева замка и их приближённые. Покидая замок в спешке, поменять обратно у них не было возможности, а оставлять знамя в качестве улики в комнате Ровены было бы сверх безрассудства. Да и вряд ли кто заметил бы подмену. Поэтому Анфред забрала настоящий флаг Гилфордов с собой.

Хотя, что теперь об этом говорить, тревожно вздохнула Ровена.

Она признавала, что совершила много ошибок и прекрасно осознавала также, что натворила не меньше разных глупостей.

Но кто не ошибался!

Откуда ей было знать, что именно Питер станет её супругом, а не его отец сэр Гилфорд! И ей совершенно ничего не нужно было делать, из того, что сделано, и уж тем более совершать побег.

И особенно… заботиться о первой брачной ночи.

Знамя Гилфордов сейчас было с ними!

И невероятным образом получилось даже весьма кстати.

Она припомнила, как рыцари замка роптали и требовали от сэра Гилфорда подтверждения невинности взбалмошной и безрассудной невесты! Дикость конечно! Но сейчас ей придётся подчиниться их требованиям. Она дала себе слово, такое будет всего лишь однажды, когда она потакает желаниям безумцев! Но чего не сделаешь ради любимого!

Ей предстоит всё исправить.

И теперь следы первой ночи останутся на знамени Гилфордов.

После присяги верности, которую принесут ей по возвращению в замок эти самые рыцари, они обязаны будут почитать её как леди Гилфорд, хозяйку замка, с гордостью мысленно заключила Ровена.

Сэр Роберт Гилфорд первым напомнил ей сегодня перед отправкой в Нормандию, что она теперь леди Гилфорд.

Ровена подняла глаза к небу и снова увидела, ту самую звезду, на которую загадала своё пожелание в день своего рождения, когда они с Питером плыли на корабле в Англию. Желание быть с любимым! Это желание сбывалось! В душе, наконец-то, во царил покой.

До её сознания стали доходить слова Питера.

– Да, мне и так никто не поверит, предъяви я хоть тысячу доказательств твоей невинности, дорогуша. Твой побег позор на мою голову. Ещё долго не смогу смотреть в глаза даже курам и дворовым собакам, не то, что своим воинам, да и всей округе.

Ровена засмеялась.

Шутливый тон Питера позволил девушке немного расслабиться.

– Питер, тебе не так уж не повезло. Леди Магдалена уснула на собственной свадьбе на плече сэра Освальда под шум и громкую музыку во время свадебного пира. Так, спящую, он унёс её в спальню новобрачных.

– Представляю, каково было ему на следующий день после появления на глаза гостям, и сколько же насмешек пришлось снести бедняге?

Питер задал свой вопрос полным сочувствия шутливым тоном и заботливо укрыл их свои плащом, придвигая молодую супругу к себе поближе.

– Ничего подобного, – тут же возразила девушка и ещё плотнее придвинулась к нему, – они две недели не покидали спальни, – проговорила Ровена, улыбаясь и вдобавок чмокнула супруга в подбородок.

– Вот как! И чем же они занимались? – прикинулся непонимающим Питер, целуя супругу по очереди в брови, глазки, щёчки, шейку.

Ровена засмеялась и зажала плечом шею, от щекотки по её телу пробежала волна.

– Тем же, чем и всегда, то седлали кобылку, то жеребца.

Питер припомнил момент, когда Ровена бесцеремонно улеглась на него и оседлала. Вот это откуда у неё, подумал он. Весело засмеялся и нежно притянул её к себе и, подминая под себя, проговорил:

– Боюсь, девушка, сегодня мы будем седлать только кобылку. Ну, а уж потом видно будет.

Ровена смущенно уткнулась ему в грудь. Вдруг перестала улыбаться и, сменив сразу шутливый тон, серьезно спросила:

– Питер, почему вечером ты мне не сказал, что хочешь взять меня в жены? Почему заставил страдать ещё целую вечность?

Он перевернул её на спину и лег сверху, глядя в её глаза, серьезно произнёс:

– Прости, если причинил тебе боль. Но я был уверен, что ты меня правильно поняла.

– Питер, я поняла тебя так, как ты сказал, что завтра стану твоей, и ты сам всё устроишь. И я решила, раз так мало значу для тебя и притом только на одну ночь, уеду не прощаясь. Мне хотелось, чтобы ты задумался и понял, что именно теряешь.

Он удивлённо приподнял брови и заговорил уже более шутливым тоном, хотя глаза его оставались серьезными.

– Ах, вот почему ты убежала?

– Ты всё шутишь? Но если бы я вчера уехала, ты бы больше меня не увидел.

– Любимая, я всё равно нашел бы тебя. – самоуверенно заявил Питер.

– Нет, Питер, я не собиралась ехать в Алансон.

– Как не собиралась? Ты же сама всё время просилась домой.

– Да, это так, но сначала поехала бы в Лондон, продала твои платья. Подождала там некоторое время, пока не ослаб твой надзор за Ла-Маншем. Затем собиралась нанять охрану и отправиться в Германию к деду сэру Гюнтеру, а в Алансон отправила бы послание и сообщила, где нахожусь. Ты бы не нашёл меня. А позже получила бы развод с сэром Гилфордом.

Питер молчал.

Он вдруг отчётливо осознал, что такое она могла проделать в любое время, так и не услышав его слов любви.

– Ровена, ты меня простишь?

– А ты меня?

– Ровена, ты давно знаешь?

Питер резко замолчал.