и, позабыв продавленную койку,
уснём, обнявшись, на полу вдвоём.
ДЫШИМ
зачем мне ночь, в которой я, как снег,
пропитывая простыни, как почву,
79
лежу один во тьме и белый свет
в отсутствии тебя во мрак пророчу?
ещё пустынны во дворах кусты,
чужды плодов и пышущего цвета,
но шёпот их не выросшей листвы
слышится уже в тиши рассвета.
но раньше них проспектами цвести
начнут шаги, что гулки от прогулок,
спеша в места заветные вести,
пока дымится памяти окурок.
и мы с тобой вдвоём, идя по ним,
родным местам, убежища не ищем,
покуда мир открыт лишь нам двоим
и мы с тобой им без остатка дышим.
***
каждый из нас – это Бог в деталях,
и каждому некогда, каждый спешит,
чтобы успеть, как и Бог, за неделю,
но все получается криво и косо:
как трудно быть Богом
с зудящим муравейником под боком.
мы выросли все из рабочих артелей
и ссыльных сибирских селений -
кактусовый подбородок
цветёт поцелуем,
сочится слюною проклятий.
политика – гиблое дело.
хорошую вещь "политикой"
не назовут; вообще всё,
что связано с большинством,
хорошим не бывает.
я сплю,
стоя на голове, -
открываю чакры,
как счета в банках.
ЛОЛ
жаль что жизнь – не лулзы и не мем,
толком не орнёшь и хайп на словишь, -
сплошь бугурты на репостах стен,
80
хоть из сил последних всё игноришь.
кун ли, тян ли – выбор не велик:
хиккой быть иль агриться, как шавка,
так же всюду потреблядства лик