Скверное дело

– Кого?

– Македонского.

– Ты, Леня, – опасный тип, готов подначить начальство. – Возмутился Балабуев. – А начальство этого не любит. Ну и третий. Француз. Преподаватель Лионского университета. Постоянный участник раскопок. Нетрадиционная ориентация. Под вопросом.

– Видно, готовили вербовку.

– Кому это теперь нужно. В общем, ничего. Не с чем на доклад идти. Теперь эта парочка. Берестовы. Иван Михайлович в больнице. И дочь. Эта не могла убить. Вряд ли. Кондиции не позволяют.

Ну, Леня, что скажешь? Повесили на нас шинель товарища Буденного. А она не застегивается.

– Почему это – шинель?

– Потому что серая, хоть все глаза прогляди. Как думаешь, выпускать этого Плахова в Турцию?

– Хотелось бы англичанку пощупать и француза, пока они здесь. Но начнем жать, испортим отношения. Если есть к этой истории интерес, спугнем. Больше они к нам ни ногой. Значит, нужно и Плахова отпускать. Чтобы никаких подозрений. Плахову так и скажем. Чистый, как голубь мира. Лети, неси пальмовую ветвь.

– Откуда ты, Леня, такой умный. Тебе бы в банке работать, в отделе исчезновения кредитов. А ты здесь. Скажи, какой интерес?

– А ваш какой?

– Ну, я. – Балабуев как-то безнадежно махнул рукой.

– И я вроде того. Хоть за будущее не поручусь Пора нам Картошкина брать.

– Подумай, как его пугануть, чтобы проявил сознательность. А я пока оформлю задержание.

– Так мы же решили по хорошему…

– И я про это. По хорошему. Бумагу сразу оформим. Пусть лежит. Чтобы потом с этим курьером не заедаться. Такая рыба, нужно знать, как подсечь, когда тащить. Не сорвется.

Шварц рассмеялся.

– Ты чего?

– Нам бы дело Кульбитина раскрыть. А мы Федю выловим.

– Ничего. Пусть подсохнет на солнышке. Будет знать, как милицию за нос водить. И польза от него может оказаться.

Глава 12

В те же дни у Картошкина состоялся разговор с главным редактором газеты Криминальный курьер.

– Федя, дорогой, ты учти. Мы – коммерческое издание. Что заработаем, то и скушаем. Ты по образованию кто, напомни? Историк? Все равно, не увлекайся. Мне твои новости нужны, сегодня газету заполнить, а не упираться во имя героического прошлого. Если совпадут, очень хорошо, а нет, я переживу. Вчера бардак накрыли. А ты где был?

– Так, в каждом номере.

– Ничего, читатель любит. Не силос на зиму заготавливать. Феликс бегает, где Картошкин, а тебя нет.

– Пусть бы сам и ехал.

– Чтобы камеру разбили. Нет уж. И пресс-конференцию ты пропустил. Хищения на водоканале. Я Титову отправил. Но Титова разве разберется. Замужняя женщина, ребенок. Ей бы в Практичной домохозяйке работать. Муж приходил. Требует, секс ей не давать. Свои проблемы у мужика. А она как раз не против. Ну, что мне делать? Со всех сторон только и слышишь. Где Картошкин?

– В Управление я бы съездил. Там этот Закс. Интересная фигура.

– Основной игрок?

– Играют другие, он тренирует.

– Хорошо, съездишь, что у тебя?

– Убийство музейного работника. Вечером, на улице. Без ограбления. Портфель забрали, потом подбросили. Менты этим занимаются.

– А ты, значит, помогаешь.

– Обижаете. Они не догадываются. Но лучшие их люди. Балабуева я знаю. Дурачком прикидывается, а сам только и ждет, за горло схватить. Я с музейными девчатами на поминках познакомился…

– На чьих это поминках?

– Вот этого убитого. Кульбитин по фамилии.

– Мы тебя ищем, а ты на поминках жируешь?

– Материал может быть. Я с начальником этого Кульбитина разговор имел. У них, кстати, конференция недавно была. По результатам раскопок. И у нас, и в Турции. Иностранцы съезжались. Думал о деле поговорить.

– Чего не поговорил?

– Поговорил. Не на ту тему. Балабуев этот музей по самую крышу обложил.

– Тогда не связывайся.

– Кое-что я успел. – Поскромничал Картошкин. – По убийству Плахов говорить отказывается. А вот на историческую тему сгодится.

– Ладно, пойдет в номер. Очень кстати. А то одну чернуху гоним. Готовь.

– А я уже приготовил.

– Ишь ты, – восхитился редактор. А ну, покажи. Или прочти сам.

Картошкин прокашлялся и стал читать.

Статья касается давней истории и удачно разбавляет сюжеты Криминального курьера, посвященные современным безобразиям.

(Картошкин взял паузу. Редактор подумал, поморщился, опять подумал, но ничего не сказал. Картошкин продолжил).

Недавно в нашем городе проходила представительная конференция, посвященная истории Византии. В работе приняли участие ведущие специалисты ряда стран и международных организаций. Наш собственный корреспондент Федор Картошкин встречался с участниками конференции и неожиданно оказался захвачен историей Византии, закончившей свое существование более 500 лет назад падением Константинополя. Проблема продолжает волновать умы ученых и многих наших соотечественников. Ведь с Византией мы связаны общими корнями православия и культуры, недаром Москва была объявлена Третьим Римом – прямой преемницей погибшей Империи. Кто-то скажет, всё это было слишком давно. Но история прорастает в современность через длинные цепочки человеческих биографий, и, кто знает, как те, казалось бы, навсегда завершенные судьбы, отзываются в нас самих. Курьер надеется неоднократно возвращаться к этой теме.

(Картошкин замолчал. Редактор кивнул, и чтение продолжилось).