Из Лондона с любовью

Хотя он не раз объяснял мне, чем занимается, я мало что понимала, кроме того, что он работает в крупной производственной корпорации в Лос-Анджелесе. Его мешковатые костюмы вводили в заблуждение: Фрэнк был богат, очень богат. Может быть, даже миллионер.

– Это… замечательно, – сказала я, рассеянно оглядываясь на вход в клуб и все еще видя перед собой лицо Эдварда.

– Чей это пиджак? – На мгновение его мальчишеская улыбка померкла, и я уловила на его лице выражение ревности, даже недоверия.

– Я… забыла пальто в метро. – Я уже лгала напропалую. – И один добрый пожилой джентльмен одолжил мне пиджак.

Улыбка Фрэнка мигом вернулась на место, и он выскользнул из собственного помятого пиджака.

– Пожалуйста, надень мой. Я настаиваю.

Я покачала головой.

– Нет-нет, все в порядке. Холодно, замерзнешь без пиджака. А этот я… верну в клуб… завтра по дороге на работу.

Он кивнул, на мгновение успокоившись. Темный автомобиль подъехал и остановился рядом с нами.

– Это мой, – сказал он. – Могу я… пригласить тебя куда-нибудь?

Я покачала головой.

– Спасибо, но… Мне правда пора…

– Всего на один глоток, – сказал он, не переставая улыбаться. Свет уличных фонарей отражался в его бледно-зеленых глазах и открывал редеющие у лба волосы. Конечно, он не обладал ни обаянием Роджера Уильямса, ни изысканными манерами Эдварда Синклера. Зато Фрэнк смотрел на меня – настоящую! – как на богиню, и это казалось… приятным.

– Я знаю неподалеку одно местечко. Там подают гнусные коктейли, а если повезет, – он умолк и взглянул на свои золотые часы, – мы можем успеть на выступление комика. Что скажешь?

Я хотела отказаться. Нужно было отказаться, но Фрэнк улыбался настолько нетерпеливо и заразительно, что уголки моих губ помимо моей воли поползли вверх.

– Это значит «да»?

Я смущенно огляделась, как будто сами стены Королевского автомобильного клуба могли шпионить за мной.

– Хорошо, – наконец сказал я. – Но только один глоток.

– Только один, – подтвердил он, помогая мне сесть в машину. Придержав платье, я подвинулась на сиденье, чтобы он мог сесть рядом.

– Тебе бы понравилась Калифорния, – заговорил Фрэнк, когда шофер завел двигатель и вырулил на проезжую часть.

«Очень может быть», – подумала я, вполуха слушая, как он болтает о своем любимом штате: пальмы, океан, солнце. Об Америке я знала только из телевизора, и все это казалось прекрасным, но далеким, как на открытке.

Мы вышли из машины недалеко от Мейфэйра. Из ближнего клуба доносились звуки саксофона. Мы отыскали свободный столик, и Фрэнк заказал нам по мартини. Пока я занималась оливками в своем бокале, он рассказывал об успешной сделке и сообщил, что собирается назад в Калифорнию.

– Может быть, ты… поехала бы со мной, – смущенно сказал он. – Погостить.

– О, Фрэнк, – ответила я. – Это очень… мило с твоей стороны, но мы ведь знакомы всего ничего.

– Знаю, – согласился он. – Но не представляю, как уеду из Лондона… без тебя.

Я наконец поняла, что Милли оказалась права кое в чем еще.

– Ты… очень хороший, – продолжала я, снижая обороты. – И мне с тобой очень интересно, не сомневайся. Но пойми, сейчас мне… слишком рано принимать такие важные решения.

– Ну конечно, – быстро сказал он, касаясь моей руки. – Я и не думаю тебя торопить, просто… Я никогда не встречал такой девушки, как ты, и мне больно думать, что нас будет разделять океан.

Я сделала большой глоток мартини. У меня не было слов.

– Послушай, есть другой вариант, – продолжал он. – Я могу остаться еще на пару месяцев. Босс не будет возражать. Здесь еще куча работы. Мы могли бы… не спешить, узнать друг друга получше. Что скажешь?

– Я… ну… – Я сглотнула, не зная, что сказать. – Фрэнк, пожалуйста, не стоит менять планы из-за меня.

– Значит, ты не хочешь, чтобы я остался?

– Конечно, я буду рада, если ты останешься. В смысле, хочу сказать, я не хочу, чтобы ты уехал… – Я говорила сбивчиво и невразумительно. Но для Фрэнка мои слова звучали райской музыкой.

– Тогда решено, – уверенно заявил он. – Я продлю командировку, и мы будем проводить больше времени вместе.

Я не очень понимала, на что сейчас согласилась, но Фрэнк вдруг заказал нам еще по мартини, и мы подняли тост за наше будущее.

– Позволь пригласить тебя завтра на ужин, – сказал он, сияя. – Куда хочешь. Хоть в «Ритц».

Конечно же, внимание Фрэнка мне льстило. Он смотрел на меня так, словно я была наследницей престола, а не продавщицей из «Хэрродса», выросшей в трущобах Ист-Энда. Но завтрашний вечер исключался. Меня уже пригласил Эдвард.

Я покачала головой, но он не отставал.

– Тогда послезавтра?

– Хорошо, – сказала я, не в силах придумать отговорку.

Перед уходом я заказала два кофе с собой. Мы вышли из клуба, и Фрэнк с удивлением посмотрел на меня.

– Я не пью кофе.

– Я знаю, – сказала я. – Это для…

– Разреши подвезти тебя до дома, – сказал он, наклонившись ко мне, когда его шофер подъехал к тротуару.

Я покачала головой.

– Спасибо, но все в порядке. Я лучше… поймаю такси.

– Давай, это же нетрудно.

Когда я отказалась во второй раз, он протянул мне несколько фунтов на такси. Я чувствовала одновременно и вину, и облегчение. Зарплата только в следующую пятницу, а мой кошелек худел на глазах.

– Скорее бы четверг, – сказал Фрэнк, помогая мне сесть в такси. Мы отъехали, и я помахала ему на прощание.

– Вот. Это вам. – Я протянула таксисту кофе.