Распад. Новое солнце

Мусорщица оттолкнулась от стены и направилась к выходу. Поравнявшись с беспалым, она услышала его довольный голос: «В следующий раз все будет по-другому».

Да, будет. Между ним и Анией. Между Анией и старостой. Всей ее выдержки едва хватило, чтобы не сорваться, не убежать прочь… из цеха, из Дампа, туда, где она будет свободна. Но разве в нашем тесном мире существует такое место?

Нет, это глупо. Тут ее жизнь, ее друзья и вещи. Тогда почему чуть раньше, когда рука Кларота лежала на ее бедре, и до того, когда под ногой осела мина, она считала, что у нее никого и ничего нет? Может, именно сегодня она, наконец, честно себе во всем призналась? Черт, почему же так сложно жить с открытыми глазами!

Ания вышла на улицу. Заметила это лишь благодаря моросящему дождю, что начался снаружи.

Если бежать, то куда? В другое поселение? Как будто ей это позволят! За беженцами все время следили, не навязчиво, но регулярно, оправдывая это законами военного времени. На любое перемещение требовалась бумажка, которую выдавал староста, и даже от одной мысли о Клароте Анию всю передернуло. Уйти в самоволку тоже не получится: ее быстро найдут и вернут обратно, но до этого пару недель подержат в камере. Поэтому девушка плавно подталкивала себя к решению, которое раньше казалось ей немыслимым, – уйти туда, где светит солнце… и будь что будет. Она может поменяться сменами и уже завтра пересечь границу, а после никогда не возвращаться, – прятаться, сколько получится, но жить по своим правилам. Небо плакало, а Ании хотелось поскорее прийти домой, принять вожделенный душ и все еще раз хорошенько обдумать, но столпотворение на главной улице сначала ее отвлекло, а потом – испугало.

Четырехметровая черная машина возвышалась над людьми и двигалась по направлению к цеху разборки. Девушка никогда не видела Голема в функционирующем состоянии. Бот излучал такую силу, которой просто невозможно было не восхищаться. Как бы мусорщица сейчас радовалась, как бы завороженно смотрела и смеялась, если бы не знала – он пришел по ее душу. Вместо ликования потерявшая самообладание мусорщица спряталась за ближайшую стену, сорвала с предплечья наруч и выкинула его подальше в переулок, после чего села на землю и обхватила колени руками.

Все кончено. Они ее нашли.

Столпившихся беженцев очень интересовал и в большей степени беспокоил неожиданный визит вооруженных людей.

– Кто вы?

– Что случилось?

– Уберите оружие, тут же дети!

– Сохраняйте спокойствие, – оглушающий голос исходил от бота, но на самом деле принадлежал идущему сзади человеку в темно-бордовой военной форме, с шевроном пограничной службы на плече. Остальные солдаты (всего человек десять) вышагивали рядом. Их лица скрывали шлемы, но заметная настороженность прослеживалась во всем: в движениях рук и тела, в том, как они сжимали автоматы и оглядывались по сторонам. Военные пришли не с «миром» – это противоречило самому их названию.

– Скажите, что произошло?– спросила одна из мусорщиц, подойдя слишком близко.

– Делайте, что вам говорят, – спокойно произнес военный, но явно дал понять, что не потерпит еще шага в свою сторону.

Гул становился все громче, напряжение нарастало.

– Вставай.

Грубая на ощупь рука заботливо обхватила Анию за плечо. Девушка подняла голову, сама удивившись, что не испугалась этого прикосновения. Пожилой мужчина, наверное один из прохожих, что видел ее, когда она привозила по улице чужака, улыбнулся ей и помог подняться.

– Не выделяйся. Иди вместе со всеми на площадь. Говори, только когда все говорят, делай то же, что и остальные. И вытри эти слезы, дитя.

Он подтолкнул ее вперед, отстав на несколько шагов, словно отдав ей часть собственных сил. Ания развернулась, пытаясь вспомнить имя этого человека, поблагодарить, но тот лишь покачал головой, поймав ее растерянный взгляд, и прокричал:

– Да что вы себе позволяете! Вы нам не хозяева!

– Верно, – подхватили остальные беженцы. – Что вам нужно? Говорите или проваливайте!

– Сохраняйте спокойствие, – вновь раздался голос из громкоговорителя. – Это для вашей же безопасности.

– Это наш дом, – услышала Ания собственный клич. – Не смейте говорить, что нам делать!

После сказанных слов девушке стало стыдно, ведь пару минут назад она планировала бежать отсюда, но мораль – роскошь, и тот, кто отчаянно старается выжить, не может себе ее позволить. А жить она хотела. Здесь и сейчас. Всегда.

– Да! Точно, молодец, Ания, – мусорщицы, словно племя воинственных амазонок, начали напирать все уверенней. Солдаты избрали единственно правильную в этой ситуации стратегию – ускорили шаг, чтобы не связываться с толпой разгневанных женщин. Благо впереди уже показалась главная площадь.

Король со всей его свитой ждал их на месте, широко улыбаясь непрошеным гостям.

– Добрый день, наши доблестные защитники, – прохрипел Янус Кларот. – Чем обязаны неожиданному визиту?

– Вы Кларот, староста этого поселения? – спросил один из солдат, выходя вперед.

– Все верно.

Людей вокруг становилось больше. Жители собрались на шум, разве что детям строго-настрого приказали не выходить из дома.

– Нам нужно поговорить, наедине, – произнес военный, подойдя вплотную к Клароту.

«Этот, значится, командир», – подумал староста.

– Не стоит, у меня нет секретов от моих соседей. Говорите, что хотели, – он намеренно сказал это громче, чем следовало.

– Что вы вытворяете? – подался вперед военный, но Кларот сразу же его перебил:

– Нет, это вы что вытворяете, командир? – А потом тихо добавил: – Сами виноваты, заявились сюда со всей кавалерией и с шашками наголо. Не хотите, чтобы эта толпа вышла из себя, тогда придется вам подыграть. И ради бога, уведите эту штуку в сторону, – произнес Кларот, многозначительно указав на Голема.

Военный помедлил и осмотрелся, встретив множество недовольных взглядов, после чего прикинул собственные шансы. Голема он решил не отзывать, но говорить начал:

– В двенадцать двадцать один была замечена аномалия в этом квадрате. Часть мин и камера вышли из строя. В тот момент кордон проходил один из ваших мусорщиков, у нас есть данные его геолокации. Он либо знает причину произошедшего, либо сам стал причиной аномалии. Мы хотим допросить владельца наруча ЯН-1.

Кларот изменился в лице.

– Секунду, – он развернулся, но командир схватил его за руку.

– Стоять, ни шагу больше.

Приклады автоматов остальных солдат нашли опору в области плеча.

– Тише, командир, не нужно резких движений, – теперь настала очередь старосты тщательно подбирать выражения. – Мне надо лишь отдать парочку распоряжений. Не волнуйтесь, я все время буду у вас на виду.

Между двумя взрослыми мужчинами началась игра в гляделки, правда, старосте в основном приходилось всматриваться в забрало шлема, но, наверное, ему как-то удалось выиграть, ведь командир отпустил Кларота и дал сигнал своим бойцам успокоиться. Староста, до последнего ожидающий подвоха, скомканно поблагодарил и вернулся обратно к беспалым.

Наступило затишье, во время которого Анию оглушили перешептывания. Она чувствовала осторожные взгляды собравшихся, скользящие по ее лицу, невзначай затрагивающие, но бьющие словно хлыстом. Местные знали, о ком именно говорили военные. Ну конечно, они знали, ведь слухи в Дампе всегда разносились быстро, однако, вместо того чтобы расступиться, броситься от нее словно от прокаженной, беженцы встали подле и выстроили человеческую баррикаду из спин.

– Что вы делаете? – спросила она, ужасно разозлившись и подалась вперед, к вступившимся за нее людям. – Уходите, немедленно! Сгиньте, ну!

– Молчи, дура, – высокая женщина с такими же тренированными руками, как и у Ании, оттолкнула ее назад и наградила неодобрительным взглядом. – Хочешь, чтобы они все заметили?

– Да и пусть, – шипя, ответила мусорщица. – Я не боюсь, я справлюсь. Как и раньше, как и всегда!

– Может и так, но вместе у нас шансов побольше.

– Уйдите, я не стану еще раз повторять, – не унималась Ания. – Они же вас застрелят, вы же понимаете?

– Чушь. Не посмеют. Кишка тонка у этих мужиков. Им с нами и за тысячу лет не сладить.