Школа. Никому не говори. Том 1.

***

Никто не любит понедельники, и Люба не была исключением.

Выпив стакан молока на скорую руку, она с любовью расчесала блестевшие после вчерашнего купания в бане волосы, оделась-обулась и выскочила в прохладное утро последнего сентябрьского денька.

До окончания четверти ещё три недели. Три недели потерпеть, и целых семь прекрасных дней она не увидит противные рожи своих одноклассников. В библиотеку, слава Богу, ребята не ходят, а она не бывает там, где тусуются они.

Времени этим утром у девочки было с запасом. Можно не торопиться, шагать в школу и погрязнуть в собственных думах. Утренний туман скоро начнёт потихоньку оседать – очень жаль. Потом выползет оранжевое солнце. Туман всегда был приметой ясной солнечной погоды, жаркого сухого дня. Солнце Люба уже давно не любила. Ей нравился дождь и снег. Последнего на Кубани вжизнь не дождёшься!

Тихоня постаралась закрыть калитку без шума, но эта железная гадость всегда скрипела так, будто с момента своего создания специально, из вредности, записалась в ряды стукачей. Хотя именно благодаря этому натужному скрипу Поспеловы всегда знали, что кто-то зашёл во двор.

«Когда я вырасту, я сбегу отсюда. Я обязательно отсюда уеду. Буду жить там, где много дождя и снега. Одна буду жить – никого к себе в дом не пущу! У меня будет маленький домик на горе, с широкими подоконниками – как в сказочных фильмах про эльфов и гномов. Я буду сидеть на этих подоконниках под вязаным одеялом, с кружкой чая, и читать, или смотреть в окно. И никто не будет меня трогать… Здорово-то как!»

– С добреньким утречком, сестрёнка!

Из покрытых туманной ватой садовых зарослей выплыл цыган. Парень уже около получаса ждал выхода Любы, прислонившись к стволу огромной, тенистой алычи и уже стал подозревать, что Имир специально подшутил над ним, дав описания не того дома.

Люба, обомлев, уставилась на мальчишку выпученными от ужаса глазами. Она инстинктивно обернулась посмотреть на окна – вдруг кто-то из родителей сейчас наблюдает за занавеской. А может, соседи смотрят?

– Твою мать!!! – выругалась десятиклассница, напрочь забыв о культуре поведения. – Ты что, ненормальный?!.. Ты специально меня подкарауливаешь в который уже раз?!..

– В смысле?! – шокировался от такого приёма обескураженный Сэро. – Я тебя ещё ни разу не караулил! Просто ждал. Мне скучно одному в школу топать, вот и решил: раз ты неподалёку живёшь, компанию тебе составить. Ну мы же вроде как с пятницы официально знакомы-то, нет?.. Эй, ты чего такая злая?

Люба проигнорировала его шутливый тон и опять пугливо уставилась на окна – надо быстрее уходить.

– Валим!!!.. Быстро!..

Сэро повиновался, удивившись поведению этой девчонки уже в который раз. Теперь перепуганная на мосту «зубрилка» превратилась в неотёсанную командиршу. Юноша попытался дать себе внятный отчёт в том, что его сюда, на Солнечный 27, занесло, но не смог. Лишь только поправил высокую горловину своего свитера на быстром ходу, чтобы стыдливо прикрыть синяки на шее.

Брюнет этой ночью не ночевал дома. Пришёл только на рассвете, чтобы переодеться и взять рюкзак. Вторую ночь подряд парню было не до сна. На выходных, встав в четыре часа утра, мальчик ходил на рынок, где помогал маме с тяжёлыми сумками, ставил палатки, развешивал да раскладывал товар. Руслана не могла подменить маму. Сестра уже подрабатывала, практиковалась в кафешке соседнего городка, готовила торты и выпечку. С субботы на воскресенье Сэро проспал всего час.

Когда рынок зашевелился, мама дала ему денег на конфеты для всей семьи. Особенно для младших брата и сестёр – Розочки, Соны и Яноша. В кондитерском ряду красавчик столкнулся с Натальей – несостоявшейся интрижкой Коробкина. Её рубиновые волосы были собраны в хвост, лицо без косметики выглядело милым и детским. Кокетка подошла к цыгану поздороваться и спросила, помнит ли он её.

– Что за тупой вопрос! Это вчера ведь было: такое не забудешь! Как тебе с Деном обломалось, – съехидничал брюнет.

– Грубиян! – девушка оскорбилась и отвернулась.

– Ну да! Тебя побили ни за что, а грубиян я!

Сэро знал, за что зацепить и как подкатить. Вот они уже сидят на лавочке в парке, щёлкают семечки. Через час – во всю целуются. Он обещал ей прийти вечером, взял адрес и пошёл назад, на рынок, помочь маме убрать палатки и товар.

Наташа училась в одиннадцатом классе школы №1 и жила в малюсеньком покосившемся домишке вместе с сестрой и одинокой матерью. Сестра ушла с каким-то парнем, мама – в гости к новому хахалю с ночёвкой. Всю ночь Сэро и Наталья резвились на её старенькой односпальной кровати, потом смотрели телек и снова занимались сексом. Им было жарко, горячо и хорошо. Наташа любила без стеснения, от всей души, да и Сэро в постели совсем не церемонился.

Около пяти утра парнишка перелез через родной забор и осторожно постучался в окно своей комнаты: рядом была комната младших, а он очень не хотел разбудить чутко спавшую детвору.

Из-за занавески вынырнул сонный Имир.

– Открой! – шёпотом попросил Сэро.

– Что ты говоришь? – изобразил на своём лице непонимание решивший подшутить близнец. – Я не слышу!

– Всё ты слышишь, брехун! Впусти меня!

Имир сощурившись, рассмотрел брата и показал на свою шею:

– Что у тебя здесь?..

– Что у меня здесь? – испугался Сэро и начал ощупывать шею и лицо.

– Фууу! – Имир притворно скривился. – Знаешь что, топай-ка через дверь! Вдруг ты заразный!

И резко закрыл занавеску, довольно усмехнувшись.

– Блин, какого хрена?! – психанув, Сэро пошёл ко входу, молясь про себя, чтобы отец не запер на ночь дверь. Объясняться с родителями повесе не хотелось, но ему повезло – дверь была открыта. Дадо уже встал и кормил животину да птиц в пристройках.

Мальчик сразу нырнул в ванную, смыть с себя чужие запахи и пот ночи. В зеркале на его шее красовались желто-синие, с фиолетовым отливом засосы.

«Чёртова Наташа!.. Когда она успела?!.. Почему я не заметил? Как так попался?.. Ну уж ты мне за это ещё ответишь, лохудра!».

Когда Сэро, помывшись, вышел, Имир уже подтягивался на штанге, врезанной отцом в стены под потолком. Из дверей своей комнаты вынырнула Руслана, поцеловала по очереди братьев и посмеялась с синяков на шее последнего:

– Как тебя замечательно комары покусали, родной! Сладко-то было?..

Красавец состроил удручённую гримасу. Выбора не было: придётся добрую неделю ходить в водолазке или свитере под горло да злиться, что позволил себе так опростоволоситься.

Подростки уже выходили из переулка. Сэро хотел было поравняться с Любой, но заметил, что тихушница тут же отстраняется на несколько шагов вперёд. Ровесника это поначалу задело. Цыган, злясь, придирчиво оглядел со спины спешившую Любу и понял, что странная деваха своим поведением опять его забавляет.

– Куда ты так летишь, грубая?.. Где твоё «доброе утро»? – подколол молчаливую девочку Ибрагимов, не желая играть по её правилам. – Тебе не нравится приятная мужская компания с утра пораньше?.. Ааа, понял!.. Ты поела чеснока и боишься меня своим дыханием убить, нет?.. Я люблю чеснок, если что.

– Помолчи, пожалуйста! – коротко буркнула Поспелова, не оценив иронии мальчика.

– Ну уж знаешь, это как-то невежливо, – с досадой отозвался тот.

– Сэро, прошу, пожалуйста! – пискнула школьница на ходу дрожащим, срывающимся голосом. – Я объясню позже, обещаю!.. И иди, будь добр, подальше от меня… Пожалуйста!!!

Старшеклассники молча вышли из переулка, пересекли Таманскую и повернули за угол. Поспелова резко остановилась.

– За тобой, что, следит ревнивый жених? – недоверчиво предположил мальчик.

– Нет, что ты!.. Фууу!!!

– Ну да, на тебя не похоже, – насмешливо согласился цыган. – Хотя всё может быть…

Люба боязливо осмотрелась по сторонам, потом, выдохнув, стыдливо посмотрела в глаза Сэро, ждавшему объяснений.

– Прости, пожалуйста, мне очень неудобно, – девочка, робко поджав губы, ещё раз заглянула в лицо красавцу, решая, стоит ли ему доверять. – Я тебе скажу, но ты не смейся! Ты же не станешь смеяться?.. Тебе, кстати, не будет жарко в такой закрытой тёплой кофте?.. Погодка сегодня обещает быть весьма солнечной…

– Вот уж нет, не будет! Переживу как-нибудь! – оборвал тихоню Сэро и ещё глубже попытался зарыть свою шею в стоячий ворот зимнего свитера: чёртова Наташа! – Ты мне хотела объяснить своё некрасивое поведение с утра пораньше. Я, между прочим, оскорбился!