Пленница Берга

– Мне будут ставить уколы? – спрашивает  потрясённый Роман, в его глазах ужас.

– В тебя стреляли из пистолета, а ты боишься уколов? – с недоумением   смотрю на него.

– Я не боюсь, – защищается он, затем здоровой рукой натягивает одеяло на грудь.  – С детства их не переношу.

– С ним всё будет в порядке. Пока лекарства не доставили,  ты можешь подождать в своей комнате. Я принесу тебе ужин!

Роберт хватает меня за руку.

– Не нужно меня таскать, я способна ходить без поддержки! – Я резко высвобождаюсь.

Он приподнимает бровь, но больше не трогает меня.

– Твое поведение  принесет тебе много неприятностей, – предупреждает он меня. Фыркнув, я направляюсь к двери.

– Мы вернемся, как только привезут лекарства, – говорит он Роману,  следуя за мной к двери. Когда я оказываюсь в коридоре, то  пропускаю его, чтобы он шёл впереди меня. Роберт бросает на меня любопытный взгляд, идёт по коридору в сторону комнаты, ожидая, что я последую за ним. Но он ошибается. Это мой единственный шанс.

Резко развернувшись,  я мчусь в сторону лестницы.

– Валентина – слышу я его рёв позади, но мои ноги  несут меня на всей скорости. Когда я спрыгиваю с последних трех ступенек на площадку, боль пронзает мою ступню. Не обращаю на нё внимания, вижу входную дверь и бегу к ней. Моё прерывистое дыхание, топот ног, паническое сердцебиение в ушах, заглушает движения Роберта, я его не слышу. Я хватаюсь за ручку двери, поворачиваю её, резко тяну на себя.

Свобода прямо здесь, в пределах моей досягаемости. Но в этот самый момент меня дёргают назад,  сильная рука обхватывает меня за талию. Я кричу, когда меня отрывают от земли и заключают в медвежьи объятия. Их них не вырваться. Я истерично ору, верчусь, дрыгаю ногами и руками. Отчаянно борюсь за свою свободу.

– У тебя и так достаточно проблем, прекрати. Опасный тон Роберта Берга подпитывает мою панику. Удар ногой, резкий стук, дверь захлопывается.

– Всё, хватит! – Он швыряет меня на пол. Моя задница ударяется о мраморный пол,  я отползаю назад. Может быть, я еще смогу убежать, теплится глупая надежда. Но тут он хватает мои волосы и рывком поднимает меня на ноги. Я царапаю его за руку, пытаясь освободиться от болезненной хватки, но он только крепче сжимает её. – Я сказал, ХВАТИТ.

Его глаза расширились от ярости, но именно его голос заставляет меня дрожать от страха, проходящего по моему позвоночнику.

Спокойный. Контролируемый. Опасный.

– Отпусти меня!  – Я пытаюсь повысить голос, но мое горло сжимается, слова больше похожи на всхлип. Он ничего не говорит, просто смотрит на меня, как будто просчитывает следующий шаг.

Принимает решение.

И, наконец, с коротким кивком,  моя судьба решена. Не отпуская моих волос, он разворачивает нас и начинает подниматься по ступенькам. Я иду за ним как барашек на цепи, согнувшись, не отстаю от него, пытаясь ослабить давление на кожу головы. Она горит, но он не сдается. Когда мы снова в коридоре, идти за ним становится легче, но он не дает мне выпрямиться. Оказавшись на втором этаже, я ожидаю, что он отведёт меня в ту комнату, которую для меня определил. Вместо этого он идет к другой двери, толкает дверь и втаскивает меня внутрь, захлопывает её ногой, как только мы проходим дверной проем. Я едва могу смотреть по сторонам, но я вижу, куда он меня ведет.

Клетка.

– Нет! – Я хватаю его за запястье и пытаюсь освободиться от его хватки. Он игнорирует меня. Раздается металлический скрип, меня ещё сильнее толкают на пол.

– Залезай! – Он отпускает мои волосы, чтобы подтолкнуть вперед. Я спотыкаюсь и падаю на колени.

– Нет. Я качаю головой, но мой голос срывается с одного слова. Я не могу туда войти.

– Валентина, залезай в свою клетку, или я сорву с тебя одежду, накажу тебя и всё равно засуну  туда.

Он действует не из ярости или неконтролируемой ярости. Хуже того, как непринужденно звучит его голос. Как будто в этот момент он показывает мне, кто он на самом деле.

Этот человек, стоящий рядом с металлической клеткой, заставляющий меня ползти внутрь, – настоящий Роберт Берг. Человек, которого все боятся.

Я проглатываю еще одну мольбу и перехожу на четвереньки. Бросив быстрый взгляд вперед, я начинаю двигаться и заползаю внутрь. Дно выстилает сплошной пол, но остальное – металлические прутья. В моём детстве у родителей была собака, у неё была подобная клетка, только в несколько раз меньше.

Как только я заползаю, дверца за мной захлопывается. Я поворачиваюсь лицом к ней, хватаюсь за прутья, пока Роберт приседает передо мной, защелкивая замок.

Навесной замок. Я поднимаю свои глаза, полные слёз, чтобы встретиться взглядом с ним. С чудовищем. В его выражении лица спокойствие, которого раньше не было.

– Я знал, что ты будешь хорошо смотреться здесь,  – насмехается он надо мной. – Как будто она создана для тебя. Он просовывает один палец через прутья и ловит слезу на моей щеке. Подносит её к губам, улыбается, слизывая каплю.

– Я вернусь, как только доставят лекарства. Пока меня нет, постарайся вести себя хорошо. Тебя и так ждёт чертовски суровое наказание перед сном.

– Роберт…подожди… прости! – кричу я ему, когда он идет к двери спальни. – Пожалуйста!

Дверь тихо закрывается, мгновение спустя свет в комнате гаснет, мое дыхание замирает в груди.

У меня был один шанс. И я его не использовала. Упустила.

Глава 9

Роберт Берг.

Валентина не смотрит на меня, старательно избегает зрительного контакта. Ведёт себя тихо и смирно. Теперь, когда она  поняла, что её ждет, я ожидаю некоторого повиновения.

Я не собирался держать её в клетке. Когда мы  вышли из комнаты Романа, я всё еще не знал, что с ней делать. Но  когда она попыталась убежать, то подписала себе приговор. Её участь была решена.  Я не позволю ей  сбежать. И  не собираюсь терпеть никакого непослушания, пока она находится в моём доме. Здесь один хозяин – я.

– Видишь, не так уж и страшно! – Мягкий голос  Валентины доносится до меня. Я стою у окна, наблюдаю за манипуляциями,  которые она делает Роману.

– Я больше боялся, – отвечает Роман, снова бросая любопытный взгляд в мою сторону. Когда я вновь  привёл Валентину в комнату брата, он заметил, как изменилось её поведение. Роман хорошо знает меня, умеет держит свои вопросы при себе. Впрочем, я всё равно не собираюсь ему отвечать.

Валентина  убирает флаконы с тумбочки, выбрасывает пустые контейнеры в мусорное ведро, стоящее рядом с кроватью.

– Почти закончила, – говорит она, проверяя капельницу. Она была удивлена, когда увидела всё необходимое оборудование, уже готовое к использованию. Я понятия не имел, что требуется так много всего. Но если имеешь деньги и связи, то можно получить всё. Один звонок нужным людям и через час всё доставлено.

– Я засыпаю. Это, наверное, лекарство действует! – Рома откидывается на подушки и закрывает глаза.

– Сегодня ночью ты должен  спать спокойно. Я тебя не потревожу, за исключением случая, когда нужно будет принять таблетку. А с уколами всё достаточно просто, ничего сложного. На  самом деле, многие пациенты делают дома сами себе или родственникам. Это легко. Я могу показать тебе…

– Как часто нужны уколы? – интересуюсь я. Я не мешаю ей, пусть делает свою работу, но как только закончит, она вся моя.

– Два раза в течение семи дней, – говорит она, не глядя в мою сторону. Она проверяет под его повязкой, нахмурившись. –  У него небольшая температура, но к завтрашнему дню она спадёт благодаря антибиотиком. Я откидываюсь на стул. –  Все готово, – заявляет она и снимает перчатки.

– Рад, что ты будешь рядом, по крайней мере неделю, – Роман улыбается.

– Посмотрим. – Валентина напрягается, легко похлопывает его по плечу. Взгляд Романа  метнулся вновь ко мне, но я не реагирую. Мой разум уже прорабатывает детали её наказания. Ей это точно не понравится, но главное, понравится мне. Мой член твердеет как сталь просто от мысли о том, как мой ремень хлещет её по упругой  заднице.

– Пора идти. Пусть он отдыхает!  – Я встаю со стула и открываю дверь. На этот раз она не будет пытаться бежать к двери. Она поняла, что это невозможно. Роман бросает на меня суровый взгляд. Словно пытается мне сказать,  будь с ней помягче.

Но я не собираюсь быть снисходительным и делать послабления.  Она не заслужила.