Благоухание молока

Я, было, ринулся к окну, но нет, не пролезу. Тонко игольное ушко, а плечи слишком широки. Сначала нос поймал манящий аромат знакомого парфюма и лишь спустя секунду мой локоть подхватила уже знакомая тонкая рука.

– Быстрее. Идём!

Тонкие пальцы с красными ногтями стучали по кнопкам пульта. Дверь открылась внутрь и мы проскользнули в едва появившуюся щель между броней металла и бетоном класса B80.

Она толкнула меня в кресло, уперла руки в свою талию, а глаза в мой правый глаз.

– Я слушаю, – молча сказала она.

Я открывал рот как рыба, но слова не выходили. Просто потому, что в голове не было порождающих речь мыслей. Тишину нарушил ее шепот рядом с тем же ухом, через которое она пыталась попробовать на вкус мои мозги:

–Кормил голубей на крыше, да? И случайно оказался в самом охраняемом объекте города.

Попробовав вкус крови своей треснутой губы, я не растерялся:

– Ну, не так уж он и охраняется раз я здесь.

– Не время для гордыни.

– А ты как здесь оказалась?

– У меня есть допуск да будет тебе известно. И, между прочим, я видела тебя в тот день когда ты приходил к деду. А еще, если бы ты был более внимателен, ты бы заметил мою машину позади твоей, но ты был увлечен киванием женщине с коляской и поэтому я задаю тебе вопросы, а не ты мне. Итак, зачем ты здесь?

Я не знал, можно ли было ей доверять, но она спасла меня от охраны и у меня не было другого выбора, кроме как сказать правду. Про версию о кормлении голубей она бы не поверила.

– Ищу вырванную страницу. Там дается пояснение о Золотой Ветви Миров. Мне нужно понять, что это, потому что приходил твой бородатый шеф и оставил мне одну штуковину сделанную непонятно из чего. А еще он запретил мне работать по направлению фонда раскрытия потенциала. И я хочу знать почему. Вот.

– Всё?

– Всё.

Она освободила свою талию от тисков лозопобдных пальцев и позволила огню стекать ручьями прямо в пол спецхрана. Но поскольку помещение было изолировано от электромагнитных волн, у меня было ощущение, что фейерверк отражается и рикошетом освещает всю комнату искрами вечного костра.

– Да прекрати ты смотреть как завороженный. Надо думать, как выбираться отсюда, а ты всё зайчики солнечные ловишь.

– Знаешь, в темном мире, порой, это очень увлекательное и единственно верное занятие

– Ладно, сделаем так, я представлю тебя на выходе как своего переводчика. Выйдем как ни в чем не бывало. Главное улыбайся.

– Стоп стоп стоп. Я пришел сюда, не чтобы уйти через парадный выход с женщиной в обнимку. Мне нужен ответ на мой вопрос!

– Через 5 минут заканчивается последнее окно допуска для работы с документами. Тех, кто задержался, ждет допрос. Ты этого хочешь?

– Мне терять нечего Мария. Говори все что знаешь и уходим.

– Ты не овен случайно?

– Близнецы. А ты рыба, а все рыба говорливые, так что делай, что звездами предписано. Я слушаю.

– Страницу, которую ты ищешь, вырвала я. И я велела передать тебе папку. Мы работали все вместе в одном отделе над одним проектом. Женщина, которая приходила тогда ночью, ее послала я.

–Я могу увидеть эту страницу?

– Позже. Время не ждет, мы должны спешить.

Дверь бесшумно открылась. Коридор был пуст, но предстояло миновать пост охраны на входе. И даже, несмотря на шахматы, эти парни могли дать мне фору в боевых навыках и в случае чего явно изменить направление вечера. Уверенный шаг двух пар ног нескромно нарушал нависшую тишину.

– Ты знаешь какой-нибудь редкий язык кроме сензара?

– Только английский.

– Понятно. Тогда просто молчи, когда мы будем проходить мимо них, я всё сделаю сама.

Ребята, заметив приближающихся особо трудолюбивых работников, поднялись со своих мест:

– Добрый вечер, господа, задерживаетесь. Не порядок, – обращался к нам один из представителей Ларца.

Меня разбил приступ гомерического хохота, то ли от страха, то ли от эйфории, я подошел к нему и в глаза сказал:

– Двое из ларца одинаковых с лица! – повернулся к спутнице и добавил уже шепотом –беги!

Ударив по кнопке, женщина рванулась к двери. Не став испытывать судьбу на прочность я испытал свой лоб. Удар пришелся непосредственно в переносицу. Человек упал, брызгая кровью на пол. Навстречу мне вышел человек вдвое больше меня. Не думая, я бросился к нему в ноги и дернул на себя две ступни. Йети рухнул навзничь. Я перепрыгнул исполина и помчался следом за ней. Она подхватила меня при слете с крыльца и получилось так, что я прямиком рухнул в салон авто. V-образная английская восьмерка, не щадя резину, выплюнула нас гиперпространство. Я кое-как успел подобрать ноги и захлопнуть дверь.

– И чего теперь будет с нами?

– Не знаю, скорее всего, сначала проверят Архив на пропажу документов, а потом объявят нас в розыск по внутренним каналам. И, как ты понимаешь, эти самые каналы работают намного эффективнее официальных.

– Но мы ж ничего не взяли!

– Мы посягнули на систему. На идеологию. Такого Центр не прощает.

– А ты почему ввязалась в это всё? Ведь ты могла спокойно сдать меня охране и курить свои сигары у шкатулки с изумрудами!

– Видишь ли, та самая папка не должна была попадать к тебе в руки. Изначально Центр вообще хотел поставить крест на проекте Кали Огня. Ты считаешь, что твой дед, приседавший со штангой под 100 кг в 80 лет и бегающий марафон, умер случайно?

– Ты намекаешь, что Центр подарил ему свободу от тела?

– Я лично знала человека, который занимался, скажем так, освобождением твоего предка.

– Знала?

– Знала. Теперь его самого нет в живых. Но это не главное. Главное, какие планы Центр имеет на тебя.

– И какие же?

– Пока не знаю. Но все, кто видел Дерево Мнимого Греха, не прожил дольше года. Это своего рода подарок Центра человеку, которого собираются стереть. Поверь, не каждому дается возможность осознать реалистичность своей любви. Для большинства это лишь страсть и скоротечная мечта, завершающаяся разводом или смертью. Увидев человека, который дорог твоему сердцу как плод того дерева, ты встретишь его в следующий раз, когда родишься вновь. Это, пожалуй, высший дар, который способен принять земной человек – дар Узнавания. Я не думала, что он поведет тебя к Дереву. Если бы знала, никогда не втянула тебя в это. После того визита я глаз с тебя не сводила, поскольку считаю себя ответственной за происходящее.

– Что я такого сделал, что помешал Центру?