Океания

Я понимаю, сколько сложно Вам поверить в мою убежденность нашего уже имевшего места ранее знакомства и тем более довериться речам человека, незнакомого Вам, да еще и обращающегося со столь странными утверждениями в не менее странной форме. Основная мысль моего обращения к Вам заключается в следующем: весь опыт моей жизни, полный поисков Истины, не внешнего устройства мира, но построения своего внутреннего универсума, привела меня к убеждению в том, что человек, бредущий по дорогам жизненных перипетий, ожидает Встречи, той единственной, самой Главной, ради которой, собственно, и прибыл на Землю. Метафорически сравню сие умозаключение с рыбаком, забрасывающим сети каждый день в надежде вытащить Крупную Рыбу. И вот он вытаскивает всю свою жизнь из вод на берег рыбу, разную, крупную, мелкую, но на смертном одре рыбак будет сожалеть, что Крупная Рыба так и не пришла, а жизнь уже закончена, при этом среди его улова была самая большая, Крупная Рыба, но рыбак ждал еще большую. Встреча была, но не состоялась. Бог дал, что обещал, человек же в погоне за большим дара не принял. Надеюсь, что не утомил Вас своим косноязычием, и если Ваши прекрасные очи следят за бегом букв по строкам, Вы уже догадались, к чему я вел рассказ о рыбаке и его промысле. Увидев Вас и будучи потрясен столь мощным эмоциональным внутренним ураганом при этом, я уверен, что эта встреча – Божий дар, та Самая крупная рыба. Вы – моя, я – Ваш. Сударыня, заклинаю Вас использовать это счастливое стечение обстоятельств. Стрела рассекает стрелу, если только пустил ее Робин Гуд. Бог Хронос управляет Временем, ни Вам, ни мне, никому, кроме него, не подвластна эта река. И воды, омывшие Ваши ступни, не донесут до меня ни капли из тех, что коснулись вожделенной кожи, если только Он волею своей не пустит воды вспять. Так доверимся же тому, чего желает Бог – нашей встречи. И да успокоят Ваше сердце перед принятием ответа мои заверения в чистоте чувств, помыслов и желаний, кроме одного – увидеть Вас подле себя еще раз, пусть и будет эта встреча на Миг, но одна будет в нашей судьбе, и не промахнется Робин Гуд, и не проспит Хронос».

4

«Вы напрасно полагаете, Мой оставшийся в межлунье друг, что на “Выходе” я не заметила Вашего пристального взгляда. Мы, Хранительницы Гибких Энергий, имеем глаза и на затылке. Уверена, Вы поняли, что это шутка, и оценили ее. Я с великой осторожностью начинала прочтение Вашего послания ко мне, но заканчивала его с чувством радостного сожаления о скорой кончине Ваших слов. Отвечая на просьбу, высказанную Вами в столь учтивой напористости и так вдохновенно, о проведении встречи на планете, которую Вы посетили своим воображением, я, не смущаясь, даю Вам согласие, закрепленное моим Высоким Намерением, но хочу огорчить Вас, мой проницательный друг. Место, что Вам привиделось, еще только в планах Создателя Всего, и нам придется подождать сигма в сигме ионов лет до сотворения нашего с Вами мира. Сами того не подозревая, Вы заглянули слишком глубоко в Его планы и дали имя новому Шару – Земля. Мне же позвольте дать нам наши имена, я выбрала Адам и Ева.

До нашей, запланированной Вами, мой будущий Адам, встречи».

5

«Сударь, сказать, что я смущена Вашими речами, – назвать песчинку горой, но конфузия моя не окрашена румянцем стыдливости или негодования, а имеет оттенок вспыхнувшего в глубинах памяти воспоминания, совершенно не связанного с моей жизнью. После прочтения Вашего письма, а со вчерашнего дня оно живет в моем корсете подле сердца, и доставала его из этой сокровищницы я уже несколько раз, что должно льстить Вам, я видела сон. Странный, обогащенный цветом и приправленный звуком, столь правдоподобный, что определенно казался явью. В нем были Вы и я, в ином облике и виде, я, по крайней мере, ведь Вас еще не знаю. И там, во сне, что столь близок к яви, как близки любовники при встрече долгожданной, я называла Вас Адам. Вы непременно улыбнетесь, читая эти строки, и мне кажется, что эту вот улыбку Вашу я уже люблю. Теперь глаза закройте, милый мой Адам, представьте: Вам протягиваю руку, что видите на безымянном пальце? Там кольцо, увы, я обручена. Ваш Робин Гуд, учитывая ветер, по неосторожности подставил ему открытый глаз, и заслезился он, стрела не расщепила сестру свою, рыбак закинул сеть с дырой и рыбы никакой не вытащил на берег. И Хронос, заглядевшись на отражение свое в Великих Водах Времени, не обратил внимания, что двое уже вошли в поток и Встречу друг с другом ждут. Прощайте, мой Адам, быть может, на иной планете, коль и угодно Богу будет создать таковую, мы встретимся первыми мужчиной и женщиной, ступившими на новый Путь.

Ваша Ева».

Гармония и Хаос

Из окон льется тусклый свет.

Сыра от слез моих лучина.

Приди, хоть через сотни лет.

Здесь мягок хлеб, свежа перина.

1

Второго дня было прохладно, и я надел костюм, а вчера с самого утра шел дождь, и мне пришлось накинуть плащ. Сегодня, напротив, жара, но я не могу ничего снять из надетого, и если завтра случится резкое похолодание, нужно будет поверх костюма и плаща натягивать что-то теплое. Сколько мое бедное тело, не имея возможности для переодевания, выдержит на себе камзолов, кафтанов, воздушных сорочек, тяжелых рыцарских доспехов и не менее громоздких бальных платьев? А если вдруг после снегопада я захочу принять водные процедуры, то резиновую шапочку необходимо умудриться взгромоздить на ушанку.

Теперь представьте, что душа просто вынуждена делать это, каждое новое воплощение добавляет свою «оболочку» поверх прежних, и полукомичная картинка с одеждами, описанная выше, оборачивается причудливыми искажениями тонких планов.

2

Моисей скорее почувствовал, чем увидел, Свет, мягкий, струящийся в его сознании теплыми благозвучными волнами. Свет был кругом, сам Моисей как будто бы утопал в удивительном киселе, плотном, полупрозрачном, успокаивающем и расслабляющем. Благостное состояние сознания казалось вечным, память невидимой рукой отсекла от того, что было вообще и явилось «Здесь и Сейчас». Моисей перестал существовать отдельно от Света, его само-определенность растворилась в мелодии, он исчез как нота, вобрав в себя звучание целиком, он был не он, но перед ним был Бог.

Моисей, или то, чем он являлся сейчас, осознал это всей сутью, всем окружающим его «киселем», и в сознании начали явственно возникать, перед тем, что теперь составляло «глаза Моисея», буквы. Они «брались за руки» и связывались в слова и предложения. Десять строк «увидел» Моисей, десять Истин навечно поселились в его сознании, десять посланий отпечатались в его памяти.

– Что это, Господи? – пронеслось эхом внутри него.

– Это мост, Моисей, от Меня к тебе, от Создателя – до его образа, от Бога – к душе. Иди по нему – и придешь ко мне, сойдешь, упадешь и, поднявшись, окажешься в начале пути. Каждая Истина из десяти – это одеяние души, или ее Гармония. Она есмь дочь Моя, Мой дар, Мое естество. Нарушая Истину, рождаешь Хаос, это твой сын, порождение твоего выбора, свободу которого Я даровал каждой душе. Хаос – это роба, она отягощает, уплотняет и затвердевает душу. Знание это передай Сынам Израиля, пусть чтят заповеди в осознании, а нет – так и в страхе перед Гневом Моим.

– Господи, да поверят ли мне, что не удумал во сне тяжелом, что от Тебя Слово сие?

– Достанет разума твоего, Моисей, сделать так, чтобы уверовали. Аминь.

3

Утром Моисей объявил народу своему, что идет на гору Синай разговаривать с Богом. Обещал отсутствовать сорок дней, а после принести Великую Истину. Сыны Израиля молча смотрели на одинокую фигуру, поднимавшуюся в гору, и многие сомневались в Моисее, а многие – и в Боге его. Моисей же по дороге примечал кустарник для костров и дымов Небесных, да места, где устроить камнепады – Громы Праведные со-творящие. Поднявшись на вершину Синая, нашел он два камня, плоских, как щит воина, и возблагодарил Бога, ибо стать теперь Моисею камнетесом, а камням найденным – скрижалями.

4

Гармония явила себя ослепительно белой, сияющей на фоне сияния, изумляющей среди изумляющего. Одеяния ее благоухали ароматами самой Жизни и источали мелодии Сотворения.

Моисей спускался с горы на крыльях Гармонии, не чувствуя ни острых камней под ногами, ни тяжести каменных скрижалей. В его руках была Истина Бога, и он нес Гармонию в мир. Мир встретил его радостными воплями народа Израилева, толпившегося вокруг Золотого Тельца. Моисей от удивления встал как вкопанный: Первая заповедь, выбитая им в камне, была нарушена до того, как прочитана. Хаос в грубой форме животного, облаченный в желтое, вибрирующий на уровне кристаллической решетки металла, решительно занял свое место подле Гармонии, придавив полы ее туники блестящим от многочисленных прикосновений поклоняющихся копытом. Каменная скрижаль выпала из рук Моисея и раскололась…

5

Так уж повелось у человеков: рождаясь на земле, душа получает Скрижали и одеяния Гармонии в сочетании с робой Хаоса и спускается в мир со своей «горы Синай», чтобы попытаться взойти на «Голгофу».

Создав кумира себе и поклоняясь ему, «принаряжается» душа в те же иллюзии, что сопровождают идола, пред которым колени преклонила, и марает светлое платье Гармонии чужими блестками и украшениями. Вторую заповедь дал Создатель тем, чья гордыня спорить с Ним не решается, но в страхе своем ищет подмену в меньшем, ибо стоять подле Великого есть великий труд. Моисей вспомнил свое состояние во сне, когда Бог был рядом, – огромное счастье и огромное напряжение.

6

Закончив выбивать в камне третье Слово Господне, Моисей задумался: что Богу от упоминания Имени Его, пусть и пустого? Отчего наказание ждет слово точащего понапрасну? Можно ли обесценить Бесценное, не касаясь его? Но Имя Бога есть канал, код к разговору, ключ к вратам, что ведут к стопам Его, а если дверь хлопает на ветру в доме вашем и мешает беседе или сну, не захлопнете ли вы ее?

Неряха с глазами глупца и длинным языком – таков облик Хаоса, когда призовешь его, нарушив третью заповедь, а от суетливости его светящемуся платью Гармонии забрызганным быть грязью тонкого плана.

7

– Не устал ли ты от повествования, дорогой мой Читатель?

– И не думал, – ответишь ты. – Вон, Моисей, сорок дней трудился над скрижалями, и ничего.

Ты прав, только к вечеру шестого дня выбил он четвертое Слово Господне и, осознав его, отдыхал от трудов праведных весь следующий день, посвятив его общению с Богом. Возможно, он созерцал небо, трогал рукою нагретые солнцем камни, играл с ящерицами, мысленно поднимался к светилам небесным или погружался в себя, застывая взглядом на натруженных ладонях. Все это было разговором с Богом, ибо все это и есть Бог. Продолжи он скрести каменную плиту без перерыва – и Гармония души его уступила бы место Хаосу, спрятавшему лицо свое от мира, закрывшему очи свои от Бога, отвернувшемуся от самого себя и твердящему скороговоркой: «Некогда прерываться, нечего валяться, день и так короток, дел невпроворот».

Знакомы тебе такие одежды? Боль в спине, шум в голове и пустота в душе. Это четвертая заповедь, которой ты пренебрег. Гармония терпеливо наполняла собой дни твои, ты же в отведенный срок не наполнил Гармонию собой.

8

Приступая к пятому Слову Господа, которое относилось к нему опосредованно, Моисей усердно молился. Будучи младенцем, он не помнил рук матери, опускающей его в воды Нила, и, принимая в сердце заповедь о почитании родителей, оных был лишен волею Бога, переживал опыт, ему не знакомый. О чем говорит Бог, если отец и мать не достойны почитания и уважения? Может быть, в благодарность за жизнь, о которой я не просил? Но на все воля Божья, и на мой приход в мир в том числе, значит, и родителей дарует Бог, а дар Божий есть сам Бог. Через почитание родителя почитаешь Бога. Гармония не оставит душу почитающего, и свет одежд ее коснется душ тех, кто дал жизнь и тело тебе вместе с Богом. Оскорбив же или унизив мать свою или отца, открываешь двери Хаосу в лохмотьях серой неблагодарности, подхваченных черной веревкой самости, от пояса твоего к горлу несчастных предков твоих.

Это самые ближние среди ближайших, коих возлюбить научиться надобно, а не порочить, ибо с этой кочки душа делает шаг в зловонное болото насилия и…

9

…Господь предупреждает: «Не убий». Таково Слово Его шестое.

Моисей помнил это деяние. Плеть в руках египтянина, согбенный обессилевший раб, спины обоих мокры: у надсмотрщика – от пота, у Сына Израилева – от крови. Рука Моисея сама схватила камень и с силой опустила его на голову египтянина. Он убил, Бог не дал ему тогда не нарушить шестого завета. Снова острый камень в руках Моисея, но теперь он выводит им Слово. Слезы орошают камень, руки дрожат так же, как и тогда. Не убий, не убий, не убий. А я убил. Два слова, но как тяжело дается работа. Два слова, но как больно пальцам удерживать инструмент. Два слова, но Моисей точно знает им цену.

Сверкающая белизна одежд Гармонии окрасится в цвет пролитой крови, Хаос со звериным оскалом будет тыкать острыми, как ножи, когтями в нежное и испуганное тело ее. Муки Гармонии – муки душевные. Два слова, нарушая которые, мир будет жить много веков. Закончив надпись, Моисей рухнул, словно сраженный невидимым врагом, и в таком положении встретил рассвет.

10

Липкие пальцы и еще более липкий взгляд, ухмылка на губах и высунутый от вожделения язык – вот вам портрет Хаоса, вьющегося вокруг Гармонии, задирающего подол ее туники и хохочущего в восторге от собственной проделки. Погрязнет в сетях из переплетенных тел, кто хоть раз предастся наслаждению в угоду себе, порабощая душу низкими вибрациями и превращая тело в животное. Господь даровал на Земле Адаму Еву, а Еве – Адама, ибо двое не разрушат друг друга, но приумножат, оставаясь вдвоем. Лунным светом сотканы тенета, у Бога – Свет, и нет тенет.

Моисей завершил седьмое Слово – «Не прелюбодействуй» – и подумал о мире, в котором прелюбодеяние стало обычной страстью, и в воображении его люди, пораженные этим грехом, представились рыбами с телами скользкими и обнаженными в сетях темных рыбаков, что охватили ими воды людские и стягивают несчастных безумцев к берегу, где ждет их погибель. Моисей закрыл лицо руками и заплакал.

11

День следующий начался с потери. Пропал острый камень, тот самый, коим выцарапывал он Слово Господне на скрижалях. Первой мыслью было – украли, но Моисей тут же улыбнулся ей – Кто? На всей горе сейчас было две души – он и Бог. Моисей огляделся и… нашел свой инструмент неподалеку, среди других камней. Видимо, укладываясь на ночь, случайно столкнул его с таблички.