Проклятая каста

– Ну, тогда, успехов, до свидания.

6

Под крылом убегают назад дома и улицы столицы. Самолет заходит на посадку на Центральный московский аэродром. В просторном салоне Ли-2 на 28 мест я оказался единственным пассажиром. Прям мистика, гонять такую машину в такую даль из-за моей скромной персоны.

Пробежав по бетонной полосе, самолет зарулил на стоянку рядом с аэровокзалом.

– Пройдемте, товарищ, – пилот, выйдя из кабины, открыл дверь и спустил на поле лесенку, а когда я спустился на бетон, подал мои вещи.

– Спасибо, до аэровокзала пешком дойду?

– Так точно, нам специально поближе разрешили встать.

В это время аэропорты еще не были наглухо ограждены от окружающего мира, до эпохи террористических актов и незапланированных полетов в арабские страны было еще далеко. Так что я спокойно обошел здание аэровокзала и остановился на площади.

Интересно, целый самолет за мною в Сибирь заслать можно, а вот машину подогнать к аэропорту не додумались. Впрочем, не велик боярин, доеду на метро.

Купив в вестибюле станции «Аэропорт» билетик, спустился на платформу. Будучи впервые в Москве, долго недоумевал, что за станция «Аэропорт» посреди города и на большом удалении ото всех современных аэропортов столицы. Только позже прочел в Интернете, что аэропорт там-таки был. Правда, давно и не долго. Но именно в него я сегодня и прилетел. А вообще: удобно, с самолета и прямо в метро. Даже покруче аэроэкспресса будет.

На станции «Охотный ряд» сделал пересадку с зеленой на красную ветку. И, выйдя уже на следующей станции «Дзержинская», оказался на ставшей давно уже родной Лубянке.

К зам. начальника ГУГБ и начальнику СМЕРШа по совместительству, меня в этот раз, проводили без задержек. «Как же я скучал по этим медвежьим объятиям». Проверив, на месте ли плечевые суставы, я присел напротив Виктора.

– Ну и к чему такая спешка?

– Не поверишь, – смеется Виктор, – замотались и чуть не забыли, что ты у нас в команде играешь для недругов роль большого вопросительного знака, в тени которого мы обтяпываем наши делишки. Хорошо, что твой давний доброжелатель товарищ Жуков стал суетиться, наведываться к тебе на квартиру, спрашивать, когда появишься. А Анька, умница, мне позвонила.

– А из-за чего сыр-бор-то?

– Да тут совещание завтра будет у товарища Сталина с Политбюро, командованием фронтов и представителями Генштаба по поводу планов на летнюю кампанию. Я особо не вникал, но твой крестник состряпал какой-то гениальный план, который должен позволить уже в этом году завершить боевые действия.

– И, поскольку там участвуют конно-механизированные войска, Жуков, понятное дело, встал в позу «а баба Яга против»? – продолжил я. – А что Шапошников говорит?

– А ничего Борис Михайлович не говорит, плох он очень, отправили на море. Сталин настрого запретил даже упоминать при нем о работе, пока легкие не восстановятся от чахотки. А в Генштабе сейчас исполняет обязанности Василевский, и он себя не очень уютно чувствует между авторитетом Блюхера и Жукова. Вот и решили собрать расширенное заседание, по поводу которого Жуков до тебя и домагивается.

– Ясно, так чего мне делать-то?

– Как чего? Езжай домой, повидайся с семьей, отдохни с дороги и встречай незваного гостя, делай умный вид, ну а завтра перед совещанием переговоришь с Мишей или с Блюхером, они тебе растолкуют, в чем там дело в действительности.

– А ты на совещании будешь?

– А куда я денусь-то? Но ты ведь знаешь, что я в военных вопросах ни бельмеса не смыслю, так что буду исключительно в виде группы поддержки при голосовании «за наших». Ну, еще и доклад сделаю по поводу нашего планируемого ракетного показательного выступления. Вы там как, до Первомая полсотни изделий сможете поставить?

– Да, вроде бы, проблем не вижу, если смежники не подведут, то наш конвейер справится.

– Пусть попробуют, – усмехнулся Виктор. – Головы открутим, у товарища Сталина на эту акцию устрашения большие надежды.

– А Аня дома, не на службе?

– Вот блин, совсем ты, Лева, от дома отбился. У Ани, как ты понимаешь, самый высокий допуск в Союзе, за исключением тебя, конечно. Так что ее вызываем стенографировать только наиболее секретные совещания. На это время она оставляет Ваньку с женой маршала Буденного.

– Понятно, ну, тогда я пошел.

– Давай, Аньке и Ванюхе привет, – улыбнулся Виктор, – завтра, кстати, она и будет совещание стенографировать.

7

Третий этаж, знакомая массивная деревянная дверь с ковриком для вытирания ног. Достаю ключ, который уже давно соскучился по работе в ящике стола, и потихоньку открываю дверь. В квартире, как всегда, стоит вкусный запах какой-то готовки. Стараясь шуметь побольше, разуваюсь и снимаю шинель. На звуки в коридор выглядывает Аня.

– Ванюша, папа приехал!

Из комнат торопливый перебор босых ножек, и в коридор вылетает русое вихрастое чудо в длинной рубашке и коротких штанишках.

– Папка! Папка приехал! – чудо подбегает и взлетает в воздух на моих руках, маленькие ручки обнимают шею.

– Здравствуй, дорогой! – целую упругую румяную щечку, сын хитро смотрит, и я ободряюще киваю. Он лезет в верхний карман гимнастерки и достает оттуда когтевскую поделку. Староверы, видевшие у меня в кабинете Ванькину фотокарточку, презентовали искусно вырезанную из рога собачью упряжку.

– Мама, смотри какие собачки! Папа, а что они делают?

– Ну вот, смотри, веревочки – это алыки, они идут к центральной направляющей, так собачки все вместе чего-то тянут.

– А чего тянут?

– Да все, что угодно, – конец амортизатора заканчивается искусно сделанным когтем, – зацепляешь вот за эту штучку какую-нибудь машинку, и они тянут.

– Ура! – Ванька выкручивается из рук на пол и убегает в комнату.

Теперь можно обнять и жену, она прячет лицо у меня на груди, а я отвожу русую челку и целую в лоб.

– Вы надолго?

– Посмотрим, совещание завтра, а обратно полечу, как самолет следующий пойдет.

– Есть хотите?

Усмехаюсь:

– Ну, с такими запахами, даже если бы не хотел, то захотел бы…

Аня вспыхивает, как всегда, когда ее хвалят.

– Это Ваньке, мы ведь вас не ждали, сейчас по-быстрому что-нибудь приготовлю, – убегает на кухню.

Заглядываю в гостиную, на ковре среди разложенных игрушек, которых с моей последней побывки, явно прибавилось, сидит Ванька. Зацепил когтем за бампер полуторки, увидел меня.

– Пап, смотри, собачки машинку тащат!

Улыбаюсь, тут-то, конечно, упряжка будет как бы не побольше машины размером, а про себя вспоминаю анекдот, как купил чукча КАМАЗ, и когда у него спросили, «как машина», отвечает: «Хорошая машина, большая, только собаки быстро устают тащить».