Проза

– Как же такого осторожного приручил?

– Помнишь, когда поступление отмечали? Мы с тобой…

– Конечно помню. Разве такое забудешь.

– Дня два спустя сидели мы с Петькой, общались. Смотрю, за окном, на ветке, – живность пернатая. Черный, как сажа. Я Петьке показал: «Обрати внимание, нас подслушивают». Ворон не улетает, рассматривает нас, а мы его. Я подошел к окну, он встрепенулся, на дерево взлетел. Тогда я хлеба на подоконник накрошил и отошел. Птица ноль внимания. Только, когда окно закрыл, он осторожно стал приближаться. Ветка тополиная как раз к подоконнику подходит. Он по ней, как по трапу, спустился, оценил яство и застучал клювом по крошкам. Частенько стал прилетать. А недавно попробовал его из рук покормить. Долго он не подходил в первый раз, присматривался. Потом все же решился. Подкрался, на меня посматривает, я жду. Сначала как бы неуверенно клюнул… Теперь привык, с подоконника не берет хлеб, ждет, когда я в руку насыплю.

– Бывает же такое.

– Настя, ты на море была когданибудь? неожиданно спросил Юра.

– Да, лет шесть назад с родителями ездили.

– Оно запуталось в твоих волосах. Этот запах… Ты забрала его частицу с собой.

– Романтик ты мой.

– Настя, поехали к морю.

– А как же учеба?

– А наплевать. Хочется бросить все и уехать… К шуму кипарисов и рокоту прибоя. А что, я бы в ресторанах выступал, ты тоже куданибудь устроилась. Жили бы на побережье. Класс.

– Сумасшедший.

– Иногда хочется побыть сумасшедшим, хотя бы минуту.

– Зачем?

– Чтобы почувствовать жизнь. Настоящие чувства бывают только без ума. Они захватывают, уносят тебя далеко, далеко…

– Юра!

– И тут ты слышишь зов из реальности: «Юра!» И все. Кстати, о реальности. Как у тебя успехи на ниве ученья?

– Нормально.

– Хорошо тебе.

– У тебя что, проблемы?

– Как всегда, проблема у меня одна, и имя у нее с ругательным корнем «мат».

– Или мать…

– Какой дурак придумал сдавать экзамен? Попади мне в руки скальпель власти, удалил бы я из нашей программы царицу наук, больно уж эта царственная особа мне шею натерла.

– Какой ты злой и кровожадный.

– Я бы подоброму, под наркозом…

– Потерпи, мой хирург, самоучка. Экзамен сдадим и забудешь…

– Я уже сдавал, ты знаешь, чем это закончилось.

– Ты же потом пересдал.

– А сейчас сразу пересдам.

– Как это?

– «Студенческая весна» скоро. Буду выступать.

– Тем более. Победишь – протащат.

– Для этого место второе, хотя бы, нужно занять. А лучше первое.

– А кто будет, знаешь?

– Витька из промышленного, Боря из экономики, Стас из академии управления, Серега из политена. Двоих не считаю. И этот, Илья, кажется, из педа.

– И с кем тебе состязаться?

– С Ильей я ни разу не сталкивался, а как работает, видел. Мне ловить нечего.

– Ну и пусть, второе в любом случае твое.

– Где второе, там и третье, а где третье, там и четвертое, и так далее. Да и ректор намекал: «Мы на тебя, мол, надеемся. Не подведи». Попробуй тут не победить.

– Да и черт с ним, с Ильей. Обыграешь. Я вообще слышала, что он пьет крепко.

– А кто в нашей стране не пьет? Одни меньше, другие больше.

– Говорят, он на сцену трезвым не выходит.

– Я тоже иногда немного употребляю, ну и что?

– Ты иногда и немного, а он постоянно за кулисами бутылку держит. Для заправки.

– Силен. Но как бы там ни было, от этого не легче. Ладно, хватит о грустном. Скажи лучше, Настя, за что ты такая красивая?

– Не поняла.

– Я счастливый человек. Такая прелесть рядом. Губки свои пухленькие надует, чудо.

– Юра… Если Петя придет…

– Не придет, он у Ленки сегодня…