Ледник

– Не понимаю… Ты упрекаешь меня?

– Я хочу попрощаться.

– Я не верю. Это же шутка?

Пауза.

– Ты бросаешь меня?

– Выходит так.

Лицо Петре опустилось.

– А как же твоя мать? Как же семья, работа?

– В каком смысле?

– Ты все понимаешь.

– Я никогда и ничего не понимала, Петре. Я лечу. Что будет там, не знаю. Как-нибудь выкручусь, посмотрим.

– Ты никуда не полетишь.

– Отпусти мою руку. Я лечу. Ты понял?

Ненавижу мужскую истерию. Ничего интересного и неожиданного.

Я вышла из клиники и выкинула телефон в мусорку, куда сразу полез грязный мальчишка. Надеюсь, ему доставит блаженное удовольствие мой альбом. Теперь я задалась вопросом, зайти ли к девочкам? Думаю припадков на сегодня хватит. А дед? С ним все же лучше проститься.

Дед жил в одноэтажном собственном доме за рекой. С центра пешком минут двадцать. Но при таком листопаде весь час. Я спустилась на причал. Через речку пять минут. На аквабус стояла страшная очередь. Меня ухватил под локоть неприятнейший кряжистый тип:

– На лодке без очереди.

Отлично. Я пошла за ним и села в скрипучее судно еще с двумя женщинами. За скорость я заплатила в три раза больше, как собственно и за нервы. Лодка опасно качалась, да и сопрановый капитан был не особо трезв. Зато как я была счастлива, когда ступила на землю.

Я закрыла за собой калитку, дед сидел под кустом сирени на скамейке, ел чернику. Он отложил журнал про путешествия. Его глаза были обвязаны красной лентой.

– Привет, дед. Изучаешь дикие пляжи?

– Приветствую, молодежь! Да вот, старый нашел за шестнадцатый год, перечитываю. Я все звоню тебе, а телефон говорят недоступен.

– Странно, вроде работает. Я ненадолго, у меня самолет.

– Ааа, слышал, улетаешь… Чаю со мной не выпьешь?

– Нет. Тебе мама не звонила?

– Не слышал.

Я села рядом. Черника кислющая.

– Ты когда обратно? Звони и рассказывай как там. Буду глотать слюнки.

– Дед, может снимешь повязку? Сколько ж уже не видел меня?

– Это невозможно.

– Конечно.

Бессмысленный разговор.

– Ладно, мне пора.

Я хлопнула ладонями по коленкам.

– Дай обниму тебя. Совсем похудела, ничего не ешь поди?

– Еще как ем.

Мы молчали. Я смотрела на красный бандаж.

– Позавчера ты ходил с зеленой повязкой.

– С желтой, Иф.

– С желтой, да…

Я может быть никогда не вернусь. Я вероятнее всего никогда тебя не увижу… и ты еще встаешь в позу. Попытаюсь еще раз.

– Я хочу, увидеть тебя.

Дед вздрогнул.

– Знаю, что будешь брыкаться, но я уезжаю надолго. Ты же понимаешь, может случиться что угодно, ты не молодой человек.

Но дед играл в молчанку.

– Ты можешь посмотреть на меня?

– Ифе, я не сниму повязку.

– А если это последняя встреча?

– Что ты несешь! Я буду отплясывать на твоей свадьбе.

– Ты и правда слеп.

– Не правда, Иф. Я вижу слишком хорошо.