Обманутая

Открыв глаза, Олеся приподнялась и осмотрелась: она все еще была в этой квартире, но рядом было пусто. Провела ладонью по подушке и кивнула сама себе. По всей видимости, Эрик давно проснулся. Та сторона постели, на которой он спал, была холодной. На подушке еще осталась небольшая вмятина от его головы, но больше ничего не напоминало Олесе о том, что она спала не одна. Спала с чужим парнем, которого любила в той части своей жизни, про которую забыла. Сомнений не оставалось – Олеся верила Эрику. Ведь как он мог ее обмануть, такую уязвимую и незащищенную? Еще немного понежилась в кровати, перевернулась на другой бок и посмотрела теперь на слегка приоткрывшуюся дверь. «Подняться и пройтись по квартире еще раз», – думала, продолжая лежать и гадать, в квартире ли Эрик. Олеся хотела бы встретиться с ним сразу после того, как приведет заспанное лицо в порядок, переоденется и выпьет хоть стакан воды. Ее мучила безумная жажда, на языке ощущался кислый и далеко не приятный привкус. Все последствия тех таблеток, которые она теперь должна исправно пить.

Все же, поднявшись с кровати, Олеся заправила постель, подошла к шкафу и снова оглядела его содержимое. Одежды было довольно мало: найти оправдание этому она сразу не могла. Может, она раньше просто не любила наряжаться или у них какие-то финансовые проблемы, из-за которых бюджет на одежду довольно мал? Олеся не могла ответить на этот вопрос именно сейчас. Поэтому просто осмотрела содержимое шкафа и выбрала что-то, к чему потянулась ее рука сама. Взяв простой салатовый сарафан в бежевый горошек, она бросила взгляд на дверь. Она так и оставалась приоткрытой. Олеся тихо вышла из комнаты, проскочила в пустую ванную комнату и приняла бодрящий душ, приводя мысли в порядок. После собрала влажные волосы в высокий пучок, завязала его тонкой белой резинкой, которую нашла на полочке в ванной. Резинка показалась ей новой, будто только сегодня с нее сняли ценник. Надев белье, такое же новое, Олеся влезла в сарафан и кое-как застегнула молнию на спине. Взглянула на отражение в зеркале еще раз и сама себе улыбнулась. Выглядела она уже не так страшно в сравнении со вчерашней ночью – синяков под глазами почти не было, на щеки вернулся легкий румянец, а кожа едва заметно сияла.

Она пришла в себя лишь тогда, когда услышала стук входной двери. Резко обернулась и схватилась руками за раковину, сжимая ту пальцами. Неожиданно для самой себя ей вдруг стало страшно. «Эрик? Пожалуйста, пусть это будешь ты», – подумала она, медленно отходя от раковины и останавливаясь у плотно закрытой двери.

Эрик вернулся домой безумно уставшим, несмотря на то что было всего около двенадцати часов дня. Последние несколько часов Эрик решал вопросы по поводу документов Есении Чеховой, которая теперь для всех стала просто Олесей Чеховской. Полностью фамилию он менять не хотел, чтобы не создавать себе же еще больше путаницы. Боялся, что в любой момент мог ошибиться в своих же словах.

Заметив, что дверь в спальню открыта, а Олеси нет, он испугался. На секунду ему показалось, что Олеся сбежала. Но как? Дверь была заперта на ключ, окна были такими старыми, что так просто открыть их было невозможно. Олеся точно была в квартире. Эрик увидел свет из-под двери ванной, выдохнул и расслабился.

Она в квартире. Все хорошо.

– Будешь завтракать? – крикнул, снимая с плеч куртку и кладя во внутренний карман новые документы Олеси. Старые он надежно спрятал в сиденье своего автомобиля. Были вшиты в заднее сиденье, и просто так найти их было невозможно.

– Да.

«Расслабься, это всего лишь твой парень, ничего страшного не произошло».

Эрик прошел в кухню, поставил греться чайник и начал готовить яичницу. Олеся вошла за ним, стараясь вести себя спокойно и буднично, а Эрик пытался не пялиться на нее и скрыть эту глупую улыбку.

Глупую и проклятую.

– Спасибо, – присела Олеся за стол и придвинула к себе темно-синюю тарелку с вкусно пахнущей яичницей. В животе предательски все скручивало от безумного голода.

– Приятного аппетита, – он сел на стул напротив нее. Олеся бросила взгляд на небольшую, такого же цвета, как и тарелка, кружку. В комнате было очень тепло, приятно пахло обедом и каким-то травяным чаем. Каким именно, Олеся понять не могла.

– Почему я потеряла сознание? – Она наколола на вилку небольшой кусочек поджаренного до золотистой корочки белка. «Как я люблю», – проскочило в ее мыслях так быстро, что она не сразу поняла это.

– Что-то с давлением, если я не ошибаюсь, – сейчас ему кусок в горло не лез. Ведь привыкнуть к тому, что Олеся теперь рядом, его любимая девочка, он все еще не мог.

– А что доктор сказал?

– Точную причину не определить, но это один из вариантов. Точно не болезнь или что-то такое. Просто такая реакция твоего организма. Ты упала, и так произошло.

– Понятно. А те лекарства, которые ты просишь пить вечером, они… для восстановления памяти или…

– Нет, для этого нет волшебных пилюль, глупышка, – улыбнулся Эрик, держа в руке кружку с чаем. – То для профилактики. Для лучшего сна и спокойствия. Я завтра заеду в больницу, поговорю с доктором, может, он что-то выпишет тебе.

Кивнув, Олеся молча доела, допила чай без сахара. Она могла почувствовать в нем нотки мяты или мелиссы и что-то фруктовое со сладким послевкусием. Когда завтрак закончился, Олеся молча поднялась и пошла мыть посуду, делая все это на сплошном автоматизме.

– Как твое самочувствие? – Он смотрел на нее сейчас без зазрения совести. Проходился взглядом по всем изгибам ее тела, скрываемым тонким сарафаном, который сам ей купил. От этой мысли кружилась голова, появлялись лишние мысли, заставляющие приливать кровь к низу живота.

– Относительно. Голова не болит. А больше ничего. Странное чувство.

– Тебе нужно что-то? Ты только скажи и… я достану все, что тебе нужно. – Эрик наклонил голову и пробежался взглядом по ее стройным ногам. Парень улыбнулся немного глуповато, понимая, что Олеся привела себя в полнейший порядок, воспользовавшись всем тем, что он купил ей.

Он.

– Музыка, – бросила на него быстрый взгляд, а после вернулась к посуде. – Я бы послушала что-нибудь.

Он поднялся из-за стола и подключил телефон к старенькой колонке, которую захватил из машины, и, не раздумывая, включил плей-лист любимых песен Есении Чеховой. По комнате разнесся приятный голос Avа Max, и Олеся бессознательно начала двигать бедрами в такт мелодии, повторять те движения, которые помнило ее тело. Даже не задумывалась об этом. На мгновение Эрик оказался в своей маленькой квартирке на окраине города. Снова сидел за столом и пересматривал видео Есении, любовался ею и влюблялся все сильнее с каждым новым движением. Олеся танцевала без задней мысли, просто давала себе то, чего хотела, – танцы. В ее голове не возникало никаких воспоминаний, из-за которых уже волновался Эрик. Не удержавшись, Эрик поднялся и начал танцевать рядом с ней. Исполнял свои давние мечты и едва держал руки при себе, а они так и норовили обнять Олесю, закружить в танце.

Вытянув руки над собой, Олеся запрокинула голову, прикрыла глаза и улыбнулась так ярко и беззаботно, что, казалось, могла осветить целую улицу в самый пасмурный день. Олеся закружилась на месте, заставляя юбку сарафана слегка приподниматься и еще сильнее оголять ее загорелые ноги. Потеряв равновесие, Олеся споткнулась и едва не упала. Вовремя успела ухватиться за спинку стула, да и руки Эрика не дали ей упасть.

– У меня всегда были проблемы с этим движением, – проворчала Олеся, потирая пальцами колено. Она слегка ударилась о стул, но знала, что синяк на том месте точно появится.

– Осторожнее, – он постарался пропустить ее слова мимо ушей.

«Она сказала это случайно. Расслабься и успокойся, идиот!» – приказывал он себе. Сделав шаг назад, Эрик не мог заставить себя отвести взгляд от Олеси. Она распустила волосы, которые были слегка влажными и волнистыми, что умиляло Эрика и заставляло раздражаться Олесю.

Есения никогда не любила волнистые волосы. Только на себе.

– Я пойду в комнату, наверное, – Олеся осмотрелась по сторонам и остановила взгляд на Эрике. На его легкой улыбке, на выразительных глубоких глазах, которые все же очень нравились ей.

Кивнув, он вызвался помочь, аргументируя это тем, что она еще неважно чувствовала себя. На деле так и было – эти неожиданные танцы заставили легкую головную боль стать сильнее, теперь она давила на виски. Когда Олеся легла на кровать, Эрик выскочил из комнаты. Достал с полки в прихожей небольшую коробочку с новеньким и самым простым телефоном, а после вернулся в спальню.

– У меня для тебя кое-что есть, – подошел к кровати и присел у ее ног. Подумав, протянул коробочку и внимательно проследил за Олесей. За тем, как та приподнималась, брала в руки подарок и медленно открывала.

Внутри была самая обычная модель кнопочного телефона с простым браузером, хорошим музыкальным и видеопроигрывателем. Эрик хотел подождать еще немного и подарить его чуть позже, когда окончательно бы понял, что Олеся не сбежит от него. Но все планы пошли по-другому, стоило ей лишь потанцевать с ним меньше минуты в этой маленькой кухне. Эрик увидел в ней не просто девушку, которую любил, но и ту, которая теперь полностью зависела от него. Значит, и сбежать так просто не могла.

– Твой разбился, когда ты упала. – Олеся взяла в руки черный телефон, в котором был забит один-единственный номер Эрика, тоже новый, ведь свою старую симку он давно выбросил. – Я вбил свой номер.

– Спасибо, – ее ладони слегка дрожали. Держа телефон в руке, она наклонилась и, придвинувшись к Эрику, обняла его за плечи, уткнулась лицом в его шею. – Ты пахнешь цветами. Такой приятный аромат, – прошептала Олеся, понимая, что обнимала Эрика гораздо больше положенного.

«Мы встречаемся, такие объятия для нас нормальное явление».

Ему казалось, что он обнимал само небо. Летнее и теплое.

Придвинувшись к ней еще ближе, Эрик провел ладонью по ее волосам, мягким и волнистым. Он мог бы сидеть так всю оставшуюся жизнь: обнимать ее, слушать размеренное биение сердца Олеси, вдыхать аромат ее геля для душа и улыбаться своему неимоверному счастью. Но всему пришел конец, когда Олеся сама отстранилась. Его маленький мир разрушился в этот самый момент.

– Тебе нужно отдохнуть, – его голос предательски дрожал. Из-за Олеси он снова видел себя слабым, но одновременно и сильным. Эта девушка вызывала в нем противоречивые чувства. Кивнув, Олеся легла, спрятав коробочку от телефона в ящик тумбочки, а его сам на столик. Подарок Эрика ей определенно понравился, и этого она не скрывала.

Эрик лег рядом с ней, но строго на свою половину кровати. Закрыл глаза и снова вернулся к недавним объятиям. Думал лишь о том, что нужно сделать, чтобы опять прикоснуться к ней. К его маленькой девочке, отпускать которую он вовсе не планировал.

Девятая глава

– Это так жутко, что ты ничего не помнишь, – через некоторое время прошептал Эрик, открывая глаза и поворачиваясь к Олесе, на бок. Она лежала рядом с ним, пальцами теребила край одеяла, а взгляд был устремлен в потолок.

– Мои воспоминания – это то, что я слышала от тебя. В голове ничего. Пусто. Будто я только что родилась и даже не жила. Вот сколько мне лет? Я даже этого не знаю, ничего не знаю, Эрик. – В ее глазах он увидел слезы, и это было больно, но еще больнее то, как она назвала его. Как же Эрику хотелось, чтобы Олеся узнала его настоящее имя. Чтобы шептала его, когда он целовал ее, обнимал. Чтобы звала, когда нуждалась в его помощи. Чтобы просто знала его. Но это было так опасно, что он продолжал называть себя Эриком. Ее принцем. Свое настоящее имя он выбросил из собственной памяти вплоть до того момента, пока Олеся сама не полюбит его. Так же сильно, как любил ее он.

– Я пытаюсь помочь всем, чем могу, – ответил Эрик. – Тебе двадцать один. Ты родилась двадцать шестого февраля, но отмечать этот день как-то по-особенному никогда не любила. Всегда считала день рождения наитупейшим праздником. Мы все лишь приближаемся на год к собственной смерти. Так ты обычно говорила.

Эрик нагло обманул ее для собственной безопасности и для того, чтобы она не вспомнила настоящую дату дня рождения – двадцать четвертое апреля. Единственное, что волновало сейчас, – а какое число написали в новом паспорте, который он сделал для нее этим утром? Эрик точно помнил, что там тоже был февраль, но какое именно число?

И Олеся правда не любила день рождения. Но не по той причине, которую назвал Эрик. Просто не любила. И все. Точка. Никаких объяснений она не давала. Никогда.

– Я чем-то занимаюсь именно в этом городе? – получив ответ, Олеся кивнула и постаралась запомнить собственный день рождения.

«Двадцать шестое февраля, зима. Ничего сложного, Олеся, правда же?»