Потерянные жизни

девушки сидели рядом с парнями, и лишь она одна, была никем не занята. Он понял, что она свободна, ни к кому не привязана и это вдохновило его, поскольку она ему понравилась. Но он не знал, как начать с ней разговор, не то, что стеснялся, боялся испугать её своей грубой речью и от этого пыхтел, не зная, что предпринять.

– Виталий! – вдруг спросила его девушка – А, отчего Вы молчите?

Виталий вздрогнул от неожиданности и смущённо пробормотал:

– Да я не знаю о чём говорить.

– Расскажите о себе. Чем занимаетесь на работе? Дома? Какие читаете книги?

– Да ничего особенного – ответил Виталий – как и все работаю и живу… Вспомнив о книгах, он перечислил названия некоторых книг, которые прочитал. Он увидел, как у неё вспыхнули глаза, конечно же, она читала эти книги и любила их. Тема книг сблизила их. Анна, так звали девушку, оживлённо заговорила о героях знакомых им книг. Было видно, что она от корки до корки прочитала все эти книги, не пропуская ни строчки. Виталий больше слушал, чем говорил и на этот раз чужое многословие его не пугало. В ходе беседы он узнал, что она приехала сюда вместе с подругой, а всех остальных гостей не знает и не имеет к ним никакого отношения.

4

Анна жила в областном центре и после окончания вечеринки он вызвался её проводить. Они дошли до вокзальной площади, сели в такси и вскоре приехали в город Б. Анна показала свой дом, где она жила вместе с матерью, в квартире на втором этаже. Они немного посидели в садике возле дома. Из её рассказа он узнал, что она, окончив школу, поступила работать в одно из учреждений города секретарём-машинисткой.

Домой Виталий вернулся поздно, сейчас же лёг спать, но ему не спалось. Он всё время вспоминал Анну. Молодая, стройная девушка, с красивым, полукруглым лицом, обрамлённым густыми, каштановыми волосами, запала в его душу.

Запомнились ему её большие, карие глаза, наполненные нежностью и добротой.

Казалось, что её образ вытеснил все его сомнения в отношении женщин и, что теперь он готов, приблизившись к одной из них, навсегда соединиться с ней.

Следующая их встреча должна была состояться, уже в другую субботу. На этот раз он пригласил её в кино на дневной сеанс. Затем они гуляли по городу и разговаривали, о чём попало. Впрочем, Виталий больше молчал, слушая затейливую речь своей спутницы. С каждой новой встречей они становились всё ближе друг к другу. И вот настало время, когда Виталий уже не мог представить себя без Анны. Вскоре Анна уговорила его познакомиться с её матерью. Они жила вдвоём с матерью. Других членов семьи не было видно. Виталий не стал спрашивать у Анны про отца – его это не интересовало. Мать Анны, Зинаида Васильевна, приветливая, пожилая женщина, лет пятидесяти,

пригласила их за стол, на котором по этому случаю находилось изобилие разной еды. На столе, кроме всего, стояли бутылка вина и водки.

Виталий, в смущении от Зинаиды Васильевны, молча сел рядом с Анной. Анна познакомила мать с Виталием, рассказала, где он живёт и работает. Виталий подтвердил это и добавил, что живёт в частном доме один, после гибели отца.

Соболезнуя Виталию, Зинаида Васильевна налила в рюмки себе и Анне вина и хотела открыть бутылку с водкой, но Виталий предпочёл вино. Помянув отца Виталия, они продолжили беседовать, причём многие вопросы Зинаиды Васильевны смущали Виталия. На её вопросы о его зарплате, о перспективах на работе, и о многом другом, о чём Виталий даже не задумывался, он отвечал вяло, без всякого воодушевления, даже с каким-то кислым выражением лица, что явно не понравилось Зинаиде Васильевне. Анна тут же перевела разговор на другую тему.

Виталий, тяготясь своей ролью жениха на смотринах, стал ёрзать на стуле, посматривать на часы и сказал Анне, что уже поздно и ему пора уезжать.

Когда Анна, проводив Виталия, вернулась домой, мать решила переговорить с дочерью.

– Не кажется ли тебе, что твой Виталий, какой-то странный?

– Что же в нём странного? Обыкновенный парень, как и все. Может даже и лучше других.

– В том-то и дело, что обыкновенный. Не перспективы, ни желания учиться и повышать свою квалификацию, я в нём не заметила.

– Да может, он просто не хочет об этом говорить.

– Всё может быть. Но ты не торопись, дочь. Время ещё есть. Надо узнать его, как следует. Одно хорошо, что у него свой дом. Для молодой семьи это настоящий подарок. Но, как бы не ошибиться.

Дома Виталий, вспоминая как его допрашивала, видимо уже на правах тёщи, Зинаида Васильевна, вновь погрузился в сомнение. Опять в нём проснулось чувство презрения к женщинам, с их любовью к вещам, к предметам быта, к роскоши и к власти над мужчинами. «Ну, уж, не поддамся!» – пробормотал он. Как и прежде, вернулась к нему мысль, что зря он втянулся в эту любовь. Хотя она и дарит какие-то светлые ощущения радости, но чем глубже он втянется, тем глубже увязнет и вряд ли уже сумеет выползти из неё, на свободу, к которой привык. Вот сейчас он живёт один и волен делать всё, что захочешь. Никто и слова не скажет. Да и кто скажет, ведь рядом никого нет. А будет жена – ей нужно будет многое. И всё это, «многое» должен будет осуществлять он, как муж. Как муж, он будет обязан исполнять все её прихоти, по какому-то, неписаному, призрачному, не поддающемуся объяснению, закону.

5

После этого он долго не ездил к ней, но однажды, она сама нагрянула к нему, неожиданно, как снег на голову. Увидав её, яркую, светящеюся, лёгкую и

стройную, подобной солнечному лучу, он ахнул от изумления и тут же, позабыл все свои сомнения. Она кинулась к нему, и, обняв его, закружилась вместе с ним. Потом оттолкнула от себя и строго спросила: «Отчего же ты не приезжал? Ведь мы с тобой договаривались?»

Виталий что-то промямлил в своё оправдание, наверное, хотел сказать, что у него не было времени. Она приняла его оправдание. Оглядела его холостяцкий быт. Зашла на кухню и тут же заговорила о том, что они сейчас приготовят обед на двоих и послала его на рынок за недостающими продуктами, а сама начала заниматься уборкой дома. Когда Виталий вернулся нагруженный разными продуктами, в доме был уже наведён полный порядок. Чистота и порядок как будто изменили все его комнаты. Ему даже показалось, что он зашёл в чужой дом. На кухне он стал помогать Анне. Приготовив вкусный борщ, нарезав салаты, Анна достала из своей сумки бутылку красного вина.

Их пирушка удалась на славу. Потом они сидели на диване, целуя друг друга и Виталий, неуклюже и робко, признался ей, что любит её. Анна оживилась, услышав долгожданное признание, и благодарно расцеловав его, стала собираться домой.

Свадьба их состоялась в сентябре, в благодатное время года, когда уже не было зноя, но было ещё тепло. Солнце на небе сияло по-прежнему, подобно золотому сгустку, ещё не одолеваемое тучами и лишь редкие облака виднелись на горизонте, и в них не было ничего угрожающего. В саду краснели яблоки, желтели груши, мерцали синие сливы. Начало осени всегда привлекало людей своей необычной тишью, приятным сиянием неба и последней роскошью зелени, как трав, так и деревьев. Эта часть времени года, который часто называют бархатным сезоном, за его непередаваемую нежность и приятную свежесть погоды, могла быть сравнима с подобием временного, земного рая. Не в это ли время человек ощущает необъяснимую лёгкость своего тела и неосознанную радость сердца и души. Именно в эти дни, изобилием разных фруктов, овощей и иных плодов переполняются базары, рынки, торговые точки городов и всех поселений. Не зря же, во многих странах, свадьбы назначаются именно на осень.

Конечно, нельзя было назвать свадьбу Виталия и Анны пышной и изумительной по своей роскоши. Да и присутствовало на свадьбе людей не более пятнадцати человек. У Валерия не было своей родни, лишь несколько человек с работы. Остальные представители от Анны. Но главными на этой свадьбе были, конечно же, они сами, Виталий и Анна. Свадьба проходила, как и положено: Загс. Обмен кольцами. Признание в любви.

Были тосты, пожелания, музыка, танцы, песни. Все веселились почти до самого утра. Впервые за долгое время дом отдался вдруг безудержному веселью.

Никогда Виталий не видел такого сборища у себя дома. Ни всех из гостей, которые были у него на свадьбе, может быть, он уважал. Не каждый из них был его искренним другом. Даже товарищ по работе был для него просто

товарищем по работе. Но ради Анны, с которой решил он связать свою жизнь, перетерпел Виталий их присутствие в своём доме.

Медовый месяц молодых прошёл здесь же, в доме Виталия. Никто им здесь не мог помешать. Одни на весь дом. Живи и радуйся! Любовь как будто бы стёрла с их сердец все былые сомнения, смятения, переживания. Любовь приподняла их над жизнью и как бы стряхнула с них всё не нужное. Но как только кончился медовый месяц, вновь поставила их на грешную землю.

Но не одной любовью жив человек. Надо было работать, чтобы поддержать ту же, любовь. Как и всем людям, им надо было как-то обустраивать начавшуюся новую жизнь и добывать средства для её продолжения. Вскоре Анна устроилась кассиром на железнодорожной станции.

Жизнь продолжалась.

6

Через год родилась у них дочь, которую назвали Верой в честь бабушки Анны. После родов Анна немного потускнела, хотя оставалась такой же энергичной и словоохотливой. Виталий по-прежнему, больше молчал, чем говорил. Но теперь это уже меньше волновало Анну, потому что всё внимание она уделяла своей маленькой Вере и постоянно разговаривала с ней. Вера в ответ ей, сопела, кряхтела, и, протягивая к ней ручки, всхлипывала. Виталий не отличался сильной любовью к маленькой Вере, лишь иногда подходил к ней, брал на руки и, подержав немного, вновь опускал в колыбельку. Дом его теперь не был безмолвным, как раньше, в нём довольно часто раздавался плач Веры, смех и беспечный говор Анны. Часто можно было слышать и голос тёщи, помогающей Анне ухаживать за ребёнком. И опять в Виталии рождались былые сомнения. Иногда он не находил места в своём же доме. Ему казалось, что он не приспособлен к семейной жизни. Жена часто просила его, то сходить на рынок, то понянчить Веру, пока она постирает. Да мало ли забот по дому. И это ему почему-то не нравилось. Он не относился к тем мужчинам, которые берут инициативу в свои руки и делят все домашние обязанности не пополам, а наоборот, выполняют большую её часть сами.

Но никогда, Анна его ни в чём не упрекала. Да и сам он, вроде бы старался выполнять все её просьбы, хотя и без всякого энтузиазма.

Так прошло четыре года, и у них опять родился ребёнок. На этот раз мальчик. Назвали его в честь отца Виталия, по предложению Анны, Вадимом. Вадим рос легко и быстро и был более оживлённым и разговорчивым, чем отец. Виталию было лестно, что у него есть сын. Он знал, что многие мужчины мечтают о рождении сыновей, но по каким-то неизвестным причинам у них рождались дочери. Виталий мог бы гордиться, тем, что у него и дочь, и сын, но и к детям у него было какое-то равнодушие, как будто и дети изгоняли его из дома. Ему, почему-то не нравилось, что он обязан содержать и жену, и детей. Эти глупые рассуждения многие не могли бы понять, но для него они становились чуть ли не навязчивыми идеями и постоянно его тревожили.

Когда Вадиму исполнилось три года, он стал ещё живее. Много бегал, играл в разные игры, шумел и кричал, и это угнетало Виталия, привыкшего жить тихо и безмолвно.

К этому времени страна, в которой жил Виталий со своей семьёй, претерпела существенные изменения. Под влиянием людей, которым захотелось свободы, исключительно во всём, и которые приложили все свои усилия, чтобы заразить своими идеями людей столиц и крупных городов, где обычно решаются наиболее крупные политические вопросы, эта страна, известная всему миру под названием СССР, неожиданно развалилась, что привело к смятению всех его бывших граждан. Развал страны, не только вызвал смятение в людях, но и разрушил экономику, промышленность и социальную структуру страны, которая худо или бедно, всё же обеспечивало нужды своего населения. Резко ухудшился уровень жизни людей, упало их материальное благосостояние. Многие заводы и фабрики прекратили своё существование. Во многих предприятиях и учреждениях, в том числе и государственных, произошли сокращения. Коснулось это и железнодорожной отрасли. Виталий, правда, остался на своей работе, так как слесаря в то критическое время, были просто необходимы, для ремонта изношенных вагонов. Но Алла была сокращена. Пришлось жить на одной зарплате. К тому же цены на продукты питания и на одежду, резко поднялись.

Виталий был равнодушен к политике. Когда-то, ещё в школе, был он пионером.

Но кто в СССР не был пионером? На этом его политическая карьера и закончилась. В комсомол он не рвался, коммунистом не стал. Никаких общественных нагрузок не имел. Он даже не был совком, как сейчас называют всех бывших граждан СССР. Он был просто одним из многих людей, ничем не отличающийся от других. Впрочем, может быть, и отличался он от других, своей необъяснимой особенностью, неописуемым характером, своей исключительной индивидуальностью.

Можно было бы подумать, что он даже не заметил, что вдруг развалилась страна, в которой он жил, хотя поверить в это было трудно, так как об этом чрезвычайном событии говорили всюду и везде. Но лично он по данному поводу никогда и нигде не высказывался, даже в разговорах с женой, довольно равнодушно относясь ко всем земным событиям. Но и с женой, разговаривал он мало, не находя с ней никаких общих тем.

Для того, чтобы как-нибудь пополнить семейный бюджет, Анна, с одной из своих подруг по бывшей работе, стала продавать на барахолке свои прежние платья, костюмы и некоторые вещи своей матери. У неё возник новый круг знакомых торгашей, которых в то время называли «челноками». Вскоре она вместе с ними, стала ездить в областной центр, а затем и в другие крупные города, одним словом, стала «челноком». Мать старалась помочь дочери, ухаживала за детьми, когда Анна уезжала в длительные поездки.

Виталий не одобрял такие поездки и, хотя польза от этих поездок всё-таки

была, он упрекал её, а иногда даже кричал, что она неизвестно где мотается.

Но Анна не могла отказаться от своего небольшого бизнеса, как тогда стали говорить, потому что надо было и одевать, и кормить детей. Ведь вряд ли Виталий смог бы обеспечить семью, на свою небольшую зарплату. Каждая её поездка угнетала Виталия, вызывая в нём и раздражение к ней, и недоверие. Капля за каплей, накапливался в нём гнев, наполняя сердце. Теперь уже он не был похож на того, каким был раньше – на простодушного, молчаливого парня. Вид его изменился, хотя и незаметно для других. На лице преобладала угрюмость. В колючих глазах пряталась злость. Голос стал жёстким, каким-то хриплым и неприятным.

7