Принцесса из борделя

Пожалуй, для того чтобы восстановить по крайней мере четвертую часть замка потребовались бы огромные средства, но, по собственным словам мужчины, дело было не в деньгах, а в отсутствии свободного времени и плана, для разработки которого также требовалось освободить руки. Я пыталась вызнать, чем же именно он занимается, какие обязанности лежат на плечах магистра, но Луций достаточно строго сказал мне, что есть вещи, которыми он не может делиться не только со мной, но и вообще ни с кем.

После того разговора у меня остался неприятный осадок, а на следующее же утро у порога моей спальни появилась большая коробка синих роз с запиской, написанной витиеватым почерком: «Извини, что был резок. Л.»

Но в самом деле было ли ему за что извиняться? С того момента, как я рискнула и отправилась в никуда с одержимым Сомерайтом, моя жизнь, можно сказать, наладилась. Меня больше не хотели продать, я в принципе не была заперта… просто самоубийством было покинуть Беккен в одиночку…

У меня появилась даже медная ванна! По правде, она там и была, в моей королевской опочивальне, просто я извлекла ее из завалов и как следует очистила.

Набирать в нее воду и нагревать ее не составляло труда, благодаря чародейским знакам «аквум» и «афламм», вот только с выносом воды было сложнее, но об этом всегда можно было попросить Луция, который приказывал выполнять сию неблагодарную работу одержимым. А захаживало их в крепость, надо сказать, не мало!

Первое время у меня дух от страха перехватывало, когда я встречалась на лестнице в его кабинет с рогатыми… и сказать по правде не все они были такими демонически привлекательными, как знакомый мне Сомерайт. Пожалуй, здесь можно было говорить даже об исключении из правил – этот одержимый вел себя удивительно прилично в сравнении с остальными, выглядел опрятно и внушал страх, но все же не откровенное отвращение.

На предложения Луция приставить ко мне кого-то я всегда отвечала отказом. А вы бы согласились, чтобы рядом с вами все время ошивался похотливый полудемон? Хотя, признаться, чем больше времени проходило с моего бегства, тем отчетливее я слышала то, чего не было во мне раньше. Все мое естество, отравленное проклятьем, желало близости, хоть я и сопротивлялась тому…

За время, проведенное вместе, Луций и правда стал мне другом… первым в моей жизни настоящим другом, по крайней мере мне так хотелось верить в это! Но в глубине души я все ждала, когда же он проявит ко мне иные чувства. Ведь все было ясно, было озвучено и осмысленно мной. И даже принято, как данность – я источник большой силы… желанной силы, так неужели я не желанна и ему?

Я сопротивлялась, мне было противно осознавать это частью своей натуры, но мое тело порой жило словно отдельно от меня. Оно требовало эмоций, страсти и порывов… должно быть, так себя ощущала Ирис, которую отец за руку привел в бордель, не справившись со страстностью дочери.

Бывало я просыпалась среди ночи от яростного желания, терзавшего меня и почти сражалась с собой, всерьез размышляя над тем, чтобы подняться по винтовой лестнице в кабинет, где Луций спал на жестком диване и лечь рядом… прижаться, ощутить этот его волнующий аромат…

Но хуже этих ночей были только утра в его кабинете, когда мне казалось, что он читает мои мысли… и знает все, что творится в моей дурной голове! Как же иначе объяснить ту загадочную улыбку, что скользила по его губам? Но мужчина хранил молчание и вел себя как обычно. Не выказывал мне особых знаков внимания, не бросал взглядов, намеков. В конце концов именно это он мне и обещал – быть другом.

Но теперь мне внезапно стало этого мало. И все же меня в наших отношениях беспокоило не это, а то – хотела ли я Луция или мне просто нужен был мужчина.

До чего же грязно я чувствовала себя во время таких размышлений.

***

Дни становились короче, и колдун появлялся в башне в все реже. Теперь он дольше задерживался в отлучках и иногда разговаривал со мной только во время завтрака обеда или ужина, а то и вовсе запирал кабинет перед моим носом, прося не беспокоить его.

Я обижалась на него, но был ли в том какой-то прок? Этот человек ничего не должен был мне. Наоборот, это я пользовалась его милостью. В какой-то момент я и вовсе перестала появляться в его кабинете.

Так, быстро сблизившись в начале, мы отдалились друг от друга настолько, что стали жить под одной крышей, точно трубочист и фонарщик, которые не пересекаются в общих комнатах и коридорах, потому что один уходит на работу, когда другой уже спит, а второй делает все наоборот.

Белый снег, выпавший за стенами крепости Беккен больше не таял, ночи стали такими холодными, что я перестала гасить камин…

Тогда-то это наконец и произошло.

17. Лечу в небо, падая в пропасть

– Банагор знает, что ты со мной.

Ранним зимним утром Луций постучался в дверь моей спальни и заставил вылезти из-под теплого пухового одеяла. Попросил подняться к нему, чтобы позавтракать вместе, хотя этот по началу обязательный для нас дружеский ритуал давно канул в лету. Вот и теперь, мы не ели. Просто сидели у накрытого кофейного столика, я на диване, он в кресле. Колдун был напряжен и смотрел на меня пристально, не отводя своих холодных голубых глаз, словно не решался что-то сказать. Принять какое-то важное решение.

Я поняла его взгляд по-своему и решила задать вопрос в лоб.

– Но… ты же знал, что это произойдет? Луций, я не знаю, что между нами не так в последнее время, но я чувствую, что что-то изменилось. Скажи мне честно, ты жалеешь о том, что помог мне?

– Глупости. – Не задумываясь ответил он и прикрыл глаза рукой, словно боролся с сильной усталостью. – Он знает, кто увел тебя у него из-под носа, но никому не известно, что я обитаю здесь. Что до демонов, то они не нарушат молчание, даже если дракон живьем будет снимать кожу с ими одержимых.

– Тогда что не так? – На самом деле этот вопрос мне хотелось сказать не спокойно, а выкрикнуть ему в лицо, потому что именно он мучил меня все это время.

– Мы не можем больше здесь оставаться. Точнее я не могу. – Добавил колдун и мне показалось, что его голос дрогнул. – И не могу оставить тебя здесь одну. Потому что без меня эта крепость больше не будет надежной защитой для тебя.

– Я не понимаю. Почему? – Опешила я.

Седоволосый не торопился с ответом. Все его движения, резкие хаотичные, говорили о крайнем нервном напряжении и мысленной борьбе, что шла внутри его сознания. Луций вертел перстень на пальце, бегал взглядом по комнате, словно ища поддержку или предлог. Чего он боялся? О чем не хотел говорить?

– Я отправляюсь в Чернолесье, в Амадаэн-сур – сердце леса. Это может быть опасно, но взять тебя с собой – все что я могу тебе предложить.

Я замерла. Внутри меня все похолодело.

– Зачем? Я хотела сказать… разве Чернолесье не на востоке Эвенора? Ведь… дракон…

– Да, это совсем рядом с его логовом. – Закончил за меня мужчина и заговорил быстро и ровно. – Но он не будет ждать, что мы появимся там. Это было бы по меньшей мере глупо нам так приближаться к нему.

– Да, глупо… но почему…

Луций не дал договорить:

– Так ты отправишься со мной или нет? Ты можешь остаться здесь, но у нас не будет связи с тобой… долго. Я оставлю нескольких приглядывать, но боюсь, они не составят хорошую компанию.

«Будто ты сам в последнее время был хорошей компанией» – зло продумала я, а в слух сказала:

– Ты не хочешь мне что-либо объяснять, так? Ну, хорошо. Ты мог бы попросить Сомерайта побыть со мной? Я очень давно его не видела и, пожалуй, он единственный из всех твоих одержимых не пугает меня до потери пульса.

Луций дернулся, когда я упомянула имя его слуги, доставившего меня сюда, и долго молчал, то ли взвешивая слова, то ли пытаясь что-то прочесть в моем лице, позе, взгляде которым я старалась буравить его так же холодно. Между нами словно выросла непреодолимая стена. Я чувствовала, как он закрывается от меня, но почему? Из-за чего наша дружба так скоро сошла на нет? Правильно говорил триединый, попробуй разбери что там, в голове у этого колдуна! Какие мотивы им движут, демон его побери?!

– Сомерайта Барджузи Гроуда больше нет. Он был первым до кого добрался Банагор, когда начал поиски.

Его слова, словно ударили меня по лицу. Как это нет? Я бы не стала утверждать, что испытывала к желтоглазому особо трепетные чувства, но нет – в смысле нет?

– Что… – Промолвила я почти беззвучно. Все внутри меня онемело. Несмотря ни на что мне было жалко его… а мысль о том, что он погиб из-за меня, просто разрывала сердце.

– Его агенты ищут тебя всюду. За твою поимку назначено солидное вознаграждение в сто пятьдесят тысяч делариев и сто за сведения, которые приведут к тебе. Люди Банагора успели побывать и в Базеноре, но там они искали не тебя, а меня. Генрих с ними не церемонился, думаю, они поняли, что так просто меня не найти. Я тоже нынче популярная и широко известная персона, но за меня не объявить вознаграждения – никто попросту не станет связываться с колдовским орденом и его магистром. Поэтому дракон повсюду шлет своих шпионов, розамундские земли так и вовсе кишат этими пришельцами.

– Ты говоришь так, словно не был к этому готов. – С горечью отметила я. Так вот оно что – Луций просто испугался того, какую ответственность взвалил на себя, взявшись помогать девушке в беде?

– Отнюдь. Все именно так, как я и предполагал. Вот только я не думал, что мне придется… – Он замолчал, так и не договорив. Дурацкая привычка обрывать предложения! И что же мне должно остаться? Переспросить, о чем он, и вновь не получить никакого ответа? – Ты отправишься со мной или останешься тут, Лобелия?

Я смерила его уничтожающим взглядом. Будто он вообще оставил мне выбор… да он никогда не оставлял мне его! Может в том и был его коварный план, заманить меня в ловушку, создав иллюзию выбора? Ни при каких условиях нельзя забывать, что он черный барон. О них не рассказывали добрых историй. Я встала и начала нервно мерить шагами комнату.

– Вижу, что у меня нет вариантов. – Наконец ответила я. Если мне приходится ждать его ответов, то пусть и он ждет. – Но я хочу знать, что происходит, потому что я чувствую себя овцой, которую ты ведешь на заклание! – Вот теперь я уже выкрикнула ему это в лицо.

Вдруг, что-то произошло с ним, словно маска непоколебимости спала с лица колдуна – мужчина порывисто, резко поднялся с кресла и через какой-то миг преодолев расстояние, уже впился своими губами в мои! Его руки притянули меня к себе, скользнули по спине к шее, к бедрам. Он целовал жадно, настойчиво… как человек пересекший пустыню, вожделел бы каждый глоток воды, так и он скользил по моим губам, словно только они были способны утолить жажду.

Его, мое – наше дыхание сбилось, и я почувствовала, как земля уходит из-под ног – это он поднял меня на руки, закинув мои ноги себе на бедра. Я обвила руками его шею и запустила пальцы в жесткие серебристые волосы – сколько же раз мне снилось это ночами и как же это было обезоруживающе прекрасно.

Я даже не попыталась сопротивляться. Даже не подумала об этом, когда безошибочно угадала порыв, распознала чувственное возбуждение, едва Луций направился в мою сторону!