Развалины Сумрачного Замка

Он пополз назад, наверх, цепляясь за скользкие корни. Когда он выбрался из оврага, лес снова замер. Но теперь он знал – это затишье было обманчивым.

Сквозь чащу проглядывало нечто, похожее на тропу. Ее края были усеяны грибами-биолюминесцентами, мерцавшими ядовито-зеленым. Они вели вглубь, туда, где тьма сгущалась в абсолют.

Он пошел, чувствуя, как шрам на запястье вибрирует в такт шагам. С каждым движением в голове всплывали обрывки:

*Женщина в черном платье, протягивающая к нему руку. Кинжал с рукоятью в виде спирали. Кровь, струящаяся по символам на полу…*

– Кто я? – его голос потерялся среди шепота листьев.

Внезапно тропа расширилась, выведя его на поляну. В центре стоял колодец. Древний, из черного камня, поросший мхом. Над ним склонилась фигура в плаще.

– Ты опоздал, – сказала фигура, не оборачиваясь. Ее голос был мягким, почти ласковым. – Они уже идут за тобой.

Прежде чем он успел спросить «кто», сзади раздался щелчок.

Обернувшись, он увидел их.

Твари.

Такие же, как в пещере, но теперь их было трое. Длинные, скрюченные тела, пальцы-когти, волочившиеся по земле. Глазницы светились зеленым, а рты – вернее, дыры, где должны быть рты – издавали булькающие звуки.

– Вниз, – бросила фигура у колодца.

Он прыгнул в колодец, даже не думая. Падал недолго – холодная вода приняла его, как объятие давно забытого друга. Когда он всплыл, твари кружили над отверстием, но не решались приблизиться.

– Плыви, – сказала фигура, появившись рядом с ним на уступе внутри колодца. Теперь он разглядел ее лицо – молодая женщина с бледной кожей и глазами, как два куска ночного неба. – Они не уйдут. Ты пробудил Лес, а он никогда не прощает.

Она указала на тоннель, уходящий под воду.

– Там твой путь. Но помни: то, что ищет тебя, не остановится. Оно помнит твой запах. Оно помнит, как ты кричал в прошлый раз.

Прежде чем он успел ответить, женщина растворилась, как дым.

Он нырнул.

Тоннель оказался длиннее, чем он ожидал. Когда он вынырнул, задыхаясь, на поверхности, над ним уже было другое небо – багровое, как старая рана.

Сумрачный Замок высился вдали, его шпили пронзали облака.

А у его ног лежал труп.

Свежий, еще теплый. Человек в доспехах, с мечом в руке. Его глаза были широко открыты, а на шее красовался тот же спиралевидный шрам.

В кармане мертвеца он нашел пергамент с единственной фразой:

*«Беги, пока не стал одним из нас».*

Он поднял меч.

Лес смеялся у него за спиной.

Глава 3: Врата из Плоти и Костей

Он стоял перед ним, и казалось, что само небо прогибалось под тяжестью его шпилей. Стены, сложенные из черного камня, покрытого жилками, словно вены, пульсировали. Каменная кладка дышала, выпуская клубы пара с запахом гниющего мяса. Ворота замка были не из дерева или металла – они были сплетены из костей. Берцовые, плечевые, позвоночники, перекрученные в чудовищный узор. Над аркой висели черепа, их глазницы светились тусклым малиновым, как тлеющие угли.Сумрачный Замок.

Он отпрянул, сжимая меч, но мертвец не встал. Вместо этого шрам на его шее разверзся, выпустив черных жуков с блестящими панцирями. Они кишмя ползли из раны, сливаясь в живой поток, и исчезали в щелях между камнями мостовой. Шрам на его собственном запястье ответил жжением – будто под кожей копошилось что-то похожее.Труп у его ног дернулся.

– Войди, – прошелестели костяные ворота. Голос принадлежал не человеку. Это был скрип суставов, треск ребер, стук зубов.

Он переступил порог.

Внутри царил полумрак, пропитанный сладковатым запахом разложения. Сводчатый потолок был усеян крючьями, на которых висели тела. Не трупы – живые. Их кожа была прозрачной, как пергамент, сквозь нее просвечивали синие вены и черные опухоли, пульсирующие в такт чужому сердцебиению. Глаза мертвецов следили за ним.

– Он вернулся… – застонал один из них, мужчина с вырванным языком. Кровь стекала по подбородку, капая в лужицу у его ног.

– Сожги его… Сожги, пока он не вспомнил… – прошипела женщина с выколотыми глазами. Ее пальцы скребли по камню, оставляя кровавые полосы.

Он шел вперед, стараясь не смотреть вверх, но голоса преследовали его:

– Она ждет… Она все помнит…– Ты убил нас… – Ты обещал спасти…

Коридор вывел его в зал с троном. Не было золота, бархата или мозаик – трон был высечен из гигантского клыка, испещренного трещинами. На нем сидела фигура в ржавых доспехах. Шлем скрывал лицо, но из-под забрала сочилась черная жижа. В руках – меч, проржавевший до дыр.

– Ты опоздал на пир, – сказал рыцарь. Его голос звучал как скрежет железа по камню. – Но мясо еще теплое.

Рыцарь указал мечом на центр зала. Там, на столе из человеческих спин, лежало тело. Женщина. Ее живот был вспорот, ребра раздвинуты, как крылья, обнажая пустоту внутри. На шее – спиральный шрам.

– Твоя жена, – рыцарь поднялся, доспехи скрипя и осыпаясь ржавчиной. – Она звала тебя, когда мы вырезали из нее дитя. Говорила, что ты придешь. Но ты…

Внезапно шрам на запястье взорвался болью. Он упал на колени, вскрикнув. В глазах потемнело, и он увидел:

Он сам стоит в этом зале, но стены еще не покрыты кровью. Женщина с шарфом на шее (чтобы скрыть шрам?) протягивает ему ребенка. Младенец плачет, но звука нет. Потом – крики. Тени врываются в зал. Он бросается к жене, но меч рыцаря пронзает ее грудь. Ребенка вырывают из его рук. Кровь. Столько крови…

Видение исчезло. Рыцарь стоял над ним, занося меч.

– Ты забыл. Но замок помнит.

Он уклонился, клинок вонзился в пол, высекая искры. Рванувшись к столу, он схватил окровавленный нож, валявшийся рядом с телом женщины, и вонзил рыцарю в шею.

Из раны хлынули личинки. Они падали на пол, извиваясь, и превращались в пепел. Рыцарь рухнул, шлем откатился, обнажив пустоту – внутри доспехов не было тела.

Он бежал, держа в руке нож, на лезвии которого был выгравирован тот же спиральный символ. Шрам горел, но теперь боль была иной – наказание за воспоминание.

Зал сменился лестницей, ступени которой были покрыты волосами. Они цеплялись за сапоги, шепча:

– Она наверху… Она все видит…

На верхней площадке он нашел ее.