Патрициана

– Вы с ума сошли, – Лефендорф обернулась к нему, – он на ногах не стоит.

– Забираете выигрыш, прелестная? – Лемера встретилась взглядом с Сантом и скрипнула зубами.

– Если вы так ставите вопрос, я удвою ставку. Но этот бой не должен состояться, это несправедливо.

– Вам ведь не было жалко барса. Что же случилось теперь?

Лефендорф закусила губу.

– Давайте гонг, – потребовал Сант, и гонг ударил.

Крылатый медленно встал, более опираясь на посох, чем на свои ноги. На лице его не было ни удивления, ни страха. Снова им овладело безразличие. Он более не поднимал глаз на зрителей, взгляд его был прикован к ящеру, появившемуся из-за поднятой решетки.

Виверн был чуть больше человеческого роста в длину – молодая и оттого яростная особь. Он двигался медленно, переваливаясь с лапы на лапу, но метавшийся в приоткрытой пасти раздвоенный язык говорил о том, что виверна перед боем не кормили.

Выигрыш человека в таком бою – в скорости. Если успеть нанести удар первым, не важно куда – по тонким перепонкам крыльев, в незащищённую ямочку между ключиц – есть шанс, что зверь уже не атакует, а значит, появится время, чтобы добить его. Но крылатый стоял не двигаясь. На секунду Лефендорф озарила догадка – он не хотел драться с животными. Только с энтари. Но такое безразличие к собственной жизни казалось ей странным.

Виверн пошёл в атаку первым. Он изогнул шею и дохнул пламенем. Крылатые с поворотом ушёл в сторону, но пламя прошло по левой руке – Лефендорф заметила, что она висит неподвижно. Значит, он будет воевать одной рукой.

Новый плевок пламени – гладиатор снова ушёл в сторону, но не перекатом, что сэкономило бы время и позволило отойти дальше, а в полный рост.

– Это же бойня, – услышала она женский голос из соседней ложи.

– Это и интересно, – ответил её спутник.

Виверн изогнул шею и попытался цапнуть противника зубами. Зубы вскользь прошли по плечу, но и виверн отвлёкся, так что крылатые успел ударить его посохом по длинной шее. Виверн закричал по-птичьи, но плеча не выпустил. Он рванул на себя, вырывая из руки противника кусок мяса. Птичий крик повторился.

Виверн попробовал крови и теперь его было не остановить. Крылатый попытался перейти в наступление, но, нанеся всего два удара, был вынужден отступить. Теперь он был стеснён в движениях ещё больше. Виверн переступил с ноги на ногу и, ударив лапой, покатил человека по песку. Прижав его к земле, он взгромоздился сверху, и Лефендорф попрощалась со своим неожиданным фаворитом, а заодно и с парой тысяч монет – но что-то изменилось.

Слева от неё в воздухе промелькнул белоснежный силуэт, взметнулись на ветру пряди чёрных волос. Велена приземлилась на ноги как кошка и раньше, чем виверн успел обернуться, полоснула его клинком по крылу – она-то знал, как драться с подобными тварями. Виверн завизжал и отскочил в сторону. Зрители ахнули и затаили дыхание. Иногда кто-то из аристократов нарушал правила, чтобы защитить свою ставку, как Сант совсем недавно, но только так, чтобы нарушения никто не заметил.

Велена дождалась, пока виверн повернётся к ней мордой. Когда же это произошло, она молнией бросилась вперёд и всадила меч в жёлтый, широко открытый, глаз. Виверн оглушительно завизжал. Велена выдернула клинок и с размаху отрубила ящеру голову. В этом не было необходимости – тот уже был мёртв.

Подняв за перепончатое ухо здоровенную голову, она двинулась к императорской ложе. Бросила её на землю перед балконом и низко поклонилась, не отводя взгляда от императора. Лемера видела, что лицо императрицы побагровело от ярости.

– Вы нарушили правила, – сказала она то, что и без того было очевидно, но император тут же опустил руку её на плечо, принуждая замолчать.

– Лишь потому, что хотела преподнести этот дар вашим императорским величествам сама. Ведь я достойна этого не меньше, чем безродный раб.

Лемера закатила глаза.

– Спасибо, – сказала она негромко, когда подруга вернулась на своё место.

– Не хотела, чтобы твоя ставка пропала, – сказала Велена и мягко улыбнулась.

Улыбка была почти искренней, и всё же обмануть гетеру не могла – Лемера видела, что патрициане одинаково безразличны и желания императора, и желания подруги. Чего добивалась Велена Хейд, как обычно, оставалось только гадать.

Глава 3. Встреча

Сант хрустнул яблоком, а когда обнаружил, что Велена поворачивает голову к нему, сделал вид, что внимательно рассматривает надкушенный фрукт.

– Пошло, – заявила Тайра и, взяв в руки кубок с вином, покачала его, а затем посмотрела на просвет.

– Просто ты привыкла нюхать кровь связанных рабов, – ответила Велена. Она всё ещё тяжело дышала, но не желала показывать, что реакция компаньонов её задела. «Друзьями» Велена этих двоих никогда не называла, хотя и знала их очень, очень давно.

Она скинула с плеч перепачканную кровью тогу и промокнула краешком вспотевший лоб. Теперь, когда бой подошёл к концу, ей больше не хотелось находиться здесь, среди них.

Велена взяла с подноса раба кувшин с вином и сделала несколько крупных глотков прямо из него. Отставила в сторону и снова подошла к парапету, под которым недавно свершился бой.

Раба уносили на носилках. Глаза его были закрыты, а пепельные волосы разметались по соломенному тюфяку – абсолютно неуместному, если бы кто-то спросил её.

Велена не знала, чем так привлекло её это существо. Она ходила на арену, потому что сюда ходили все, не чувствуя вкуса чужих побед. Вместе со всеми пила вино и проигрывала деньги на закрытых патрицианских вечерах. Велене было душно здесь – сколько она себя помнила. И этот странный боец стал первым в её жизни существом, чьи когти прорвались сквозь марево нескончаемого римского дня, в котором она тлела на солнце и бесконечно умирала. Он стал наваждением, и, увидев его в первый раз, Велена поняла, что придёт и будет смотреть ещё. Теперь она ходила на Арену только ради него. Вот уже четырнадцать дней.

«Я хочу его себе», – подумала Велена. Мысль родилась внезапно, как и все мысли, которые она обычно воплощала в жизнь. В это мгновение Велене было абсолютно всё равно, что гладиатор ни жив, ни мёртв. Что денег у патрицианы давно уже едва хватает на то, чтобы раздавать долги, а поставщик фруктов третью неделю работает на неё в кредит. Велене было всё равно, что скажут благородные патриции, когда увидят рядом с ней мужчину-раба, крылатого – уже не мальчика, каких дозволялось заводить аристократкам, а взрослого воина со шрамами на плечах.

Велена увидела эти шрамы, и внизу живота завибрировала дрожь, при мысли о том, как она могла бы коснуться их. Провести кончиками пальцев, исследуя один за другим.

Обычно если Велена чего-то хотела, она мгновенно приводила это желание в жизнь, и потому, резко развернувшись на пятках, перебросила тогу через согнутый локоть и сообщила остальным гостям:

– Я хочу прогуляться. Ложа в вашем распоряжении, а меня можете не ждать.

Тайра и Дариус переглянулись между собой.

– Я, пожалуй, пройдусь с тобой, – сказал Дариус.

– И я, – поддержала Тайра.

– А я уж точно не останусь здесь одна, – Лемера в мгновение ока соскочила со своей скамьи.

Велена закатила глаза, но промолчала. Она всё равно не знала, куда собирается идти и что будет делать теперь.

Все вчетвером они вышли в коридор, серпантином оплетавший трибуны по окружности, и медленно стали спускаться вниз.

– На днях будем играть у меня, – сказал Дариус задумчиво, оглядываясь по сторонам, – Кто придёт?

– Я уезжаю, – равнодушно ответила Тайра.

– А я может быть, – ответила Велена, не глядя на него.

Горожане, разодетые в зелёные и алые тоги, раскланивались перед ними, встречая на пути, но Велена не замечала и их. Она думала о том, как мало изменился этот город за прошедшие шестьсот лет – и в то же время насколько он стал другим.

Энтари, приплывшие в Империю из неведомых на материке южных земель, могли бы превратить его в рай на земле. Но вместо этого лишь научили местных жителей курить табак, а сами переняли их привычки к кровавым играм и любовь к бесконечной войне.

Она попыталась представить, каким был этот колизей шесть сотен лет назад, и обнаружила, что видит его точно таким же, как сейчас.

«Но мой отец не был таким, как они», – подумала она в недоумении, – «Он верил в ту войну, которую вёл», – и тут же мысленно посмеялась над собой. Теперь, когда Империя простиралась от тёплых Средиземных берегов и Апеннинского полуострова до ледяных морей севера, когда покорила и хвойные леса, и заснеженные вершины, и огромные ледники, ей не с кем больше было воевать. Дальше на юг – только бескрайние песчаные пустыни и коралловые рифы. Да ещё таинственная земля за туманами, куда им, энтари, не вернуться уже никогда.

На нижнем этаже амфитеатра расположились торговцы выпечкой и вином. По большей части их услугами пользовались простолюдины, и Велена миновала их, не обращая внимания ни на кого. Зато Сант не преминул схватить пробегавшую мимо прислужницу за зад. Взвизгнув, та накренила кувшин с вином, так что Тайра мгновенно отшатнулась от неё, столкнулась плечом с горожанином, спешившим по своим делам, и принялась демонстративно отряхивать испачканную о него тунику.