И проводить к паромной переправе.
А там монеты две – и вновь назад,
Туда, где можно лгать и править
Свой чёрный бал – на людях… и приват.
Как в домино – две краски маскарада
И на земле рисуют круги ада –
Где мерзости отчётливо видны
Во всех кровавых «подвигах» Войны…
Вот взрыв – и юноша упал, во взоре страх,
Мгновеньями бегут сюжетов вспышки.
А сколько их… о, бедные мальчишки…
Между прологом с эпилогом – боль и прах.
Ну всё, с Войной понятно стало,
Хотя бояться мужу не пристало –
Но не она для нас пристанище души.
Нам Мир с любовью будут идеалом.
О Мире и любви скорей пиши –
Без взрывов, стонов, в неге и тиши.
Так хочется на юность посмотреть,
На молодость в наивной страсти первой.
А самому красиво постареть,
Не поклоняясь ни Аресу, ни Минерве.
Стремление к полёту, вере, чистоте –
Вот то, о чём поют писатель и поэт.
О нежности, душевной теплоте
Мечтают воин, пацифист, эстет…
А первый бал Наташеньки Ростовой?
Что лучше для сюжета для простого!
И первый поцелуй, и детские желанья,
Улыбки, танцы, девичьи мечтанья…
В любви, Войне есть общее – экстаз!
Но если первая есть жизни продолженье –
Стремленье к идеалам, чистоте,
Искусству и природной наготе…
То во второй… от идеалов отреченье,
Души падение и саморазрушенье.
И в этом убеждались мы не раз.
Война и смерть – как сёстры, две подруги.
Когда я в церкви на венчание смотрю,
То понимаю, что нас движут к алтарю
Любовь и Мир – в гармонии, на пару.
Война ж нам дарит ненависть, отраву,
Озлобленность, пороки и недуги.
Что автор нам даёт, во что он верит сам?
Какие движут им подспудные идеи?
Иль только образы и темы им владеют
И всё расписано по планам и часам?
Довольно… всё уже предельно ясно –
Есть Мир, в котором жить непросто, но прекрасно,
И есть разлучница – могильщица Война,