Мужчина и женщина: бесконечные трансформации. Книга третья

Но почему так случилось, что подчёркивает многие критики, что жена лучше – эмоциональней, выразительней, – сыграла свою роль? Предложу две версии.

Или жена превосходит самого Джейлана как актриса, она пластичней, гибче, чувственней.

Или, талант талантом, но жена Джейлана просто как женщина, как человек, пластичней, гибче, тоньше мужа в самой жизни. Он что-то ей объяснил, словом, жестом, молчанием, она услышала, почувствовала много больше, потому что просто по их совместной жизни знала, чувствовала много больше.

Право читателя решать, что это, частный случай, или так случается повсеместно.

Алексей Герман и Светлана Кармалита: «идеальный брак» в моём представлении

Алексей Герман[118 - Герман Алексей – русский кинорежиссёр, сценарист. Среди его фильмов: «Мой друг Иван Лапшин», «Двадцать дней без войны», «Хрусталёв, в машину».] – прекрасный российский кинорежиссёр. Некоторые его фильмы смотреть трудно, пересматривать не буду (например: «Хрусталёв, в машину»). Другие завораживают («Мой друг, Иван Лапшин», «Двадцать дней без войны»). Так называемое «реалистическое кино», почти «документ», понимаешь с какой дотошностью к каждой детали всё это сделано, но, на мой взгляд, это всего-навсего приём, элементы стилистики. Алексей Герман снимал поэтическое кино, но это не означает, что его фильмы это «аттракционы метафор». Поэтическое поскольку ему нравится «незнаковая знаковость», ему нравится, когда ничего не выпирает, ничего себя не демонстрирует, поэтическое поскольку есть пронзительная печаль по человеческому. По Хайдеггеру[119 - Хайдеггер Мартин – немецкий философ, см. о нём и Ханне Арендт отдельный опус 13 в разд. 6.] я бы сказал «экзистенциалы печали». Вспоминаю встречу прощания немолодых Людмилы Гурченко[120 - Гурченко Людмила – советская российская актриса театра и кино.] и Юрия Никулина[121 - Никулин Юрий – советский и российский артист цирка, киноактёр.] из фильма «Двадцать дней без войны» и думаю, что это сцена одна из вершин мирового кинематографа. Равная улыбке Кабирии, в последнем эпизоде фильма «Ночи Кабирии»[122 - Кабирия – персонаж фильма итальянского режиссёра Федерико Феллини «Ночи Кабирии», которую играет Джульетта Мазина.].

Но оставим кинематограф Алексея Германа, я собираюсь говорить о другом.

Как-то, уже в давние времена, когда ещё жил в СССР, в доме кинематографистов в Репино, в столовой, за соседним столом, сидели Алексей Герман и Светлана Кармалита[123 - Кармалита Светлана – российский киносценарист], и я исподволь наблюдал за ними. Пара как пара, люди немолодые, мало говорили, чувствовалось, что понимают друг друга без слов, хотя почему так решил, сказать мне трудно.

Допускаю, что придумал, но потом, когда по российскому канал у «Культура» смотрел передачу об Алексее Германе и Светлане Кармелите, вспомнил эту встречу в столовой. И подумал, что наверно это и есть «идеальный брак», поверх времени, поверх «гендера» и прочих теоретизирований, которыми злоупотребляю в этой книге.

Не буду дальше рассуждать, просто приведу некоторые слова, которые говорили друг о друге Герман и Кармелита. Привожу не буквально, но за смысл ручаюсь.

Она о Нём:

«Я знаю о нём всё, походку, настроение, по движению спины могу судить о его настроении. Но что происходит в его голове, в которой рождаются его образы, мне неведомо».

Он о Ней:

«Она без меня ничего не сможет сделать. Но, вместе с тем, и я без неё ничего сделать не в состоянии.

Я, конечно, её знаю. Иногда преклоняюсь. Она мартышка, которую погладил бог. Есть другие мартышки, но их не погладил бог».

Вот и всё, что запомнил и записал. Не так много, но мне кажется, что достаточно. Ничего не следует добавлять.

Сэлинджер – Уна – Чаплин: счастливая судьба женщины…

Планировал написать об этом треугольнике, но после того как прочёл роман Фредерика Бегбедера[124 - Бегбедер Фредерик – современный французский писатель, публицист, литературный критик.] «Уна&Сэлинджер», отказался от этой идеи.

Но и обойти судьбу этой женщины, не смог. Не так часто встречаются женщины со счастливой судьбой. Поэтому ограничиваюсь небольшим текстом в «Дневнике», в необходимых случаях цитируя роман Бегбедера.

В русском издании на четвёртую обложку романа Бегбедера вынесены следующие слова:

«Любовь взаимная счастлива, но заурядна,

любовь галантная мучительна, но возвышенна.

Сэлинджер[125 - Джером Дэвид «Джей Ди» Сэлинджер – американский писатель. Стал знаменитым после опубликования повести «Над пропастью во ржи».] и Уна[126 - Уна О'Нил, леди Чаплин – дочь О'Нила, жена Чарли Чаплина.] – это история галантной любви.

Чаплин и Уна – самый счастливый брак, какой я знаю.

Жизнь можно считать состоялась идеально, если пережить и то и другое, как Уна».

На мой вкус, стиль слишком напыщенный, но важна суть. Счастливая женская судьба, которая состоялась в двух актах. Сначала первая любовь, почти в подростковом возрасте, потом замужество на «всю оставшуюся жизнь».

Джерому Дэвиду Сэлинджеру – 21 год.

Его отец – еврей, зажиточный оптовый торговец кошерными копчёностями и сырами.

…важная деталь, может быть от этого еврейства, кошерных копчёностей, Сэлинджер убегал всю жизнь, постоянно что-то доказывал себе и окружающим…

Закончил военное училище, слушал лекции в Нью-Йоркском, а позже в Колумбийском университете. В Польше по указанию отца изучал производство колбас.

В 21 год Сэлинджер начинающий писатель, который опубликовал свои первые рассказы.

Уне О'Нил – 15 лет. Она дочь всемирно известного писателя[127 - Юджин Гладстон О'Нил – американский драматург.].

Она красива, свободна, умна.

«Мать позволяла Уне не ночевать дома с пятнадцати лет – так у неё было больше времени, чтобы писать и тайком от дочери видеться с новым любовником…

– Моя мать крутит романы и хандрит, отец живёт в Сан-Франциско и не отвечает на мои открытки… Надо видеть во всём хорошее: поэтому я самая свободная девушка в Нью-Йорке!».

То, что произошло между Сэлинджером и Уной можно назвать любовью, или как-то иначе, просто в одно слово трудно вместить нежность, ранимость, колкости, и многое другое невыразимое словами, что происходило между ними. Добавим, что для Сэлинджера расставание с Уной стало травмой на всю жизнь, для Уны расставание прошло менее болезненно.

«Уна внушала уважение своей безмятежностью… Когда она улыбалась, две ямочки появлялись на её щеках, и тогда казалось, что жизнь, в сущности, может быть почти сносной, лишь бы всегда блестели глаза».

«Вот в чём твоя прелесть: ты всё время улыбаешься. Но твои глаза зовут на помощь».

«Она испытывала его терпение, и это было ужасно: иногда внезапно, ему хотелось встать и вернутся в одиночестве домой, он чувствовал себя Большим Неуклюжим Олухом».

«– Солдат Сэлинджер, я никогда так не боялась – сказала Уна. – У тебя лицо убийцы.

– Ты права: я тебя задушу, чтобы потом сожалеть о тебе… и томиться. Я обожаю томиться, это моё любимое занятие».

«Я произнесу душераздирающую речь на твоих похоронах, – продолжала Уна. – Тебя наградят посмертно. Все будут восхищаться моим верным сердечком. Сочувственно пожимать мне руку. Как же мне не терпится оросить слезами твою могилу»

«Солдат Сэлинджер» ушёл на войну. Что он хотел доказать себе, Уне, другим, всему миру?

Бегбедер прав: «сегодня с трудом верится, что в первой половине XX в. молодые американцы рвались под пули». Откуда они знали, что кончаются героические века, кончаются века мужской доминации, что все они вернутся с войны «потерянным поколением». Но у «солдата Сэлинджера» были свои резоны и не последний из них: Уна О'Нил. Такой вот своеобразный вызов женщине, любви, судьбе.

Сэлинджер ушёл на войну, писал ей длинные письма, а Уна села в поезд и поехала в Голливуд. Хотела стать актрисой, стала женой Чарли Чаплина[128 - Сэр Чарльз Спенсер Чаплин – американский и английский актёр, сценарист, кинорежиссёр, композитор. Создатель одного из самых знаменитых образов мирового кино – образа бродяжки Чарли.]. Ей было 17 лет, ему 53. У него было много жён, Уна стала последней. Их брак продлился 34 года, у них было 8 детей.

Уна написала Сэлинджеру:

«Дорогой Джерри, я попытаюсь раз в кои-то веки быть не слишком сложной…

Я понимаю, что ты зациклился на мне, потому что далеко, потому что тебе страшно, и мне тоже страшно, что мы не поймём друг друга.

И всё же что-то между нами кончилось.

Ты знаешь, что я восхищаюсь тобой, что твоя необычность меня поражает, и я не жалею ни об одной минуте из тех, что мы провели вместе, даже когда ты не давал мне спать, часами читая вслух свои тексты!..