Стимбокс

Бродяга

Ветер с лёгким шелестом гнал волны по степной траве, выгоревшей за лето. Бледно-жёлтый простор равнины, выжженной солнцем, с бегущими по ней волнами чем-то напоминал море.

А город Трэшвиль в Южной Октании с кольцом стен и парой башен, подобно мачтам возвышающихся над ними напоминал корабль, неспешно плывущий посреди степного моря.

У городских ворот дежурили двое псов-стражей. Один, сидя прямо на земле, дремал, спрятавшись в тенёк. Второй пёс стоял над ним на вышке, опираясь на древко копья, и обозревал окрестности. Не по-осеннему жаркий вечер и монотонность пейзажа навевала дремоту, но он пытался держаться. До окончания смены оставалось немного.

– Скоро стемнеет, – заметил стражник на вышке. – Подымайся, Хокли. Пора закрывать ворота.

Сонный стражник, зевнув, лениво поднялся с земли и поплёлся к запирающему ворота механизму, стоящему у сторожки. Но его остановил оклик дозорного:

– Хотя нет. Погоди.

– Чего там, Айман? – недовольно отозвался тот.

– Кто-то по дороге чешет. К нам, вроде бы. Судя по фигуре, пёс.

– Далеко этот бродяга?

– Где-то с милю отсюда.

– К шеварам. Пускай в поле ночует, – отрезал Хокли. – Я закрываю.

– Слушай, а давай поспорим! – предложил Айман. – Дойдёт этот пёс до ворот до того, как пробьют часы на башне у магов или нет. Если дойдёт, я выиграл, если нет – ты. Идёт?

– На что спорим?

– Как насчёт пяти медных монет?

– Десятку на то, что не успеет.

– Договорились.

Оба стражника уселись у ворот и принялись ждать припозднившегося путника.

Время шло. Странник приблизился достаточно, чтобы стражники смогли его хорошенько разглядеть.

Путешественник был молодым псом. Невысокий, но жилистый, по масти видно было, что в нём течёт кровь полудиких кочевников. Его чёрную с рыжими подпалинами шерсть прикрывал длинный коричневый плащ. За плечами виднелся складной лук и простой дорожный мешок.

– Да уж, небогатая псина, – заметил Айман.

С башни между тем послышался звонкий удар колокола, отмеряющего время.

– Всё, я закрываю, – сказал уверенный в своей победе Хокли и направился к лебёдке. – Доставай деньги, Айман!

Странник, однако был уже недалеко. Увидев, что створки ворот начали смыкаться, он встал на все четыре лапы, не слишком заботясь о сохранении лица, и вприпрыжку понёсся ко входу, успев вбежать в городские ворота аккурат с последним ударом колокола. Ворота захлопнулись за самым его хвостом.

– Ай молодец, успел! – засмеялся Айман. – Не пришлось тебе ночевать прямо в поле под стеной! Гони мои десять монет!

– Можешь содрать их со своего дружка, – огрызнулся Хокли.

Айман фыркнул и подошёл к путнику.

– Кто таков? Зачем пришёл в город? – осведомился он у путника.

– Моё имя Номад, – представился пёс. – Иду из Диких земель. Зашёл переночевать. Это Трэшвиль, верно?

Странник говорил, будто нехотя сплёвывая слова через зубы. Видно, в Диких землях ему нечасто случалось найти собеседника, и он почти отвык разговаривать. Голос его, несмотря на молодость, был хриплым, как у поживших своё псов.

– Другого Трэшвиля в здешних местах нету, – сказал Хокли. – Так что, если тебе нужно именно в Трэшвиль, то ты пришёл по адресу. Плати пошлину и оставайся, если надо.

Номад послушно открыл кошелёк, доставая мелочь.

– Не подскажешь? Есть тут трактир или что-то в этом роде? – спросил он.

– Вон, гляди – на площади двухэтажный дом под красной крышей. Это трактир «Три топора», – сказал Хокли. – Все, кто приходит в Трэшвиль, в первую очередь туда идут. Там и вывеска есть, если читать умеешь, в чём я сомневаюсь, то не ошибёшься. Трактирщика зовут Феликсом. В трактире и поешь, и переночуешь.

– Благодарю, – кивнул Номад.

– Да не за что. Шагай отсюда.

Стражники ушли в сторожку. Номад огляделся по сторонам.

Сразу за воротами начиналась городская площадь, замощённая диким камнем, сквозь который пробивались пучки травы. От площади расходились узкие улицы, похожие на норы.

Прямо напротив ворот – здание, выкрашенное жёлтой краской, с белым портиком и башенкой. Верно, городская ратуша.

Чуть в стороне – круглое строение, похожее на обвалившийся термитник – такое же грубое и такого же землисто-рыжего цвета.

Башня с часами, которую было видно издалека, стояла не на площади, а где-то в глубине городских кварталов. «Выстроена качественно, – отметил про себя Номад, – не в пример прочим городским построена. Почти как в столице».

Чуть левее от неё высилась фабричная труба. Работа в мастерской уже закончилась, но остывающая труба всё ещё выбрасывала копоть на крыши окружающих домов.

Так, а вот, левее ратуши – двухэтажный дом. Стоит не на самой площади, скорее уже на улице, так, что сразу и не разглядишь. Над входом вывеска, а на вывеске что-то написано и нарисованы три топора. Похоже, это и есть трактир, о котором говорил стражник.

Номад вошёл внутрь.

Зал трактира погружён в полутьму. Обстановка скромная, даже более чем. Только тяжёлые столы и длинные скамьи, да несколько высоких стульев у барной стойки. Хотя чисто, прибрано.

Посетителей в этот час было немного. Номад, не обращая на них внимания, направился к барной стойке и устало плюхнулся на стул. Вещевой мешок и лук бросил рядом.

Трактирщик Феликс, толстый полосатый кот, протирал тряпкой стаканы. Выгоревшей шерстью и жилистыми лапами, привыкшими скорее к мотыге, чем к посуде он больше напоминал фермера, чем трактирщика.

Заметив нового посетителя, он посмотрел на него исподлобья, пристально оценивая. Запылённый плащ и всклоченная шерсть не произвели на него впечатления. Вряд ли у такого бродяги достаточно денег в кошельке.

– Чего желаешь? – буркнул он.

– Чего-нибудь выпить с дороги. И пожрать. Всё равно что, лишь бы побыстрее.