Синдром потерянной души

– Я чуть не сдох от волнения!

– Прости-и-и, – протянула я, обвив его крепкие плечи руками и уткнувшись носом в его шею. Запах лаванды и цитруса окутал меня с головы до ног.

Так вот, как пахнет любовь?

– Одними извинениями ты не отделаешься, – заявил Кирилл, поглаживая меня по рукам. – Теперь я хочу знать о твоей болезни все. Без утайки.

Я недовольно сморщилась. Правда ему не понравится, однако и дальше утаивать все от него тоже не стоит. Если все ему не рассказать сейчас, то потом либо он узнает все от моих вездесущих родителей, либо эта тайна будет постепенно расти, превращаясь в огромную пропасть между нами.

Вздохнув, я сжала кулаки и сползла на пол, поближе к Кириллу. Сняла с себя куртку и ботинки, которые до сих пор были на мне, поджала ноги под себя и, снова вздохнув, начала рассказывать все с самого начала. А именно с моего первого переселения в умственно-отсталую девочку.

Мое сознание было заперто в поврежденном мозге целый месяц. Я не могла произнести ни слова, лишь мычала и выла. К телефону меня не подпускали, мысли постоянно путались. Казалось, что все это страшный сон, в котором ты хочешь закричать, но никак не можешь этого сделать. Когда я, наконец, вернулась в свое тело и рассказала, что со мной произошло, мама с бабушкой начали показывать меня самым известным врачам, каких только находили. Однако нам помогла не современная медицина, а знахарство.

Я не стала подробно рассказывать обо всех моих переселениях. Упомянула лишь тот факт, что в телах мужчин мне ни разу быть не доводилась. Помолчав немного и собравшись с духом, я рассказала, как недавно переселилась в Кирилла. Мне было страшно смотреть на него, я не знала, что выражает его лицо – брезгливость, ненависть, непонимание, недоверие?..

Рассказывая о событиях из недавнего прошлого, я нервно заламывала пальцы, глядя на свои тощие коленки. Я не скрывала своих чувств – говорила все, что было у меня на душе. Как я сначала была ошеломлена переселением, как привыкала к его телу, как видела сны из его прошлой жизни. Не забыла рассказать и о том, как я по нему скучала, как переживала, как звонила его сестре и представлялась коллегой по имени Катя. Закончила я свой рассказ на моменте, когда пришла в его дом и соврала, что я сиделка.

Воцарилось гробовое молчание. Мне все еще было страшно взглянуть на Кирилла, и я, сжавшись еще больше, уткнулась носом в коленки. Гнетущее молчание давило. Тикающие настенные часы вдруг стали настолько громкими, что мне захотелось вскочить и выкинуть их из окна.

Внезапно Кирилл зашевелился. Вытянул подогнутые под себя ноги и тихо вздохнул.

Я затаила дыхание, ожидая от него дальнейших действий.

Спустя примерно минуту он отстраненно заметил:

– А я думал, что за Катя с работы мне никак не может дозвониться…

– Я назвала первое имя, что пришло в голову, – пробубнила я в колени. – Не угадала?

– Неа.

– А ту, что звонила и орала в трубку писклявым голосом, как зовут? – Я отчаянно пыталась держать разговор на плаву.

Голос Кирилла мне не нравился. Отстраненный, безжизненный, почти холодный. Так он разговаривал со мной в нашу первую встречу. Правда, сейчас в его голосе не было презрения. Может, еще не все потеряно?..

– Карина, – спустя некоторое время ответил Кирилл.

– Ну, чуть-чуть промахнулась, – попыталась пошутить я.

Но Кирилл не посмеялся. Лишь хлопнул в ладоши и, неуверенно поднявшись, бросил:

– Мне надо все обдумать, а ты пока отдохни. Выглядишь не очень.

С этими словами он оставил меня одну, а сам направился в кухню и громко хлопнул дверью. На автомате я убрала куртку и ботинки, переоделась в домашнюю одежду и, забравшись под одеяло, свернулась комочком. Спать совершенно не хотелось, но отдохнуть все же следовало. А еще позволить Кириллу побыть одному и обдумать мои слова. Интересно, он мне поверит?

Вопреки своим желанием, я все же задремала, а когда проснулась, почувствовала страшную жажду. Будучи уверенной, что Кирилл в кухне, я направилась в ванну, чтобы выпить воды из-под крана. Тихо пройдя мимо закрытой кухни, я распахнула дверь в ванную и обомлела. Кирилл стоял передо мной полностью без одежды. По счастливой случайности его достоинство было скрыто за полотенцем, которое он держал в руке.

– Ой, божечки! – пискнула я, отворачиваясь.

Тихий смешок Кирилла донесся до моих ушей.

– С чего вдруг стала такая стеснительная? – ехидно поинтересовался он. – Ты же все это уже видела и даже использовала.

Последнее слово прямо-таки сочилось ехидством.

Я повернула к нему голову, чтобы кинуть на парня злобный взгляд, но тут же пожалела об этом. Вместо того чтобы взглянуть на его лицо, мои глаза почему-то опустились к обнаженному торсу. Мне хотелось убежать, но ноги словно приросли к полу, а глаза не могли оторваться от широкой груди Кирилла и идеальных кубиков пресса. По телу прокатилась волна жара, и я почувствовала, что краснею. Вот же позор…

Взяв себя в руки, я с трудом переключила свое внимание с тела Кирилла на его лицо.

– Не видела, – глухо буркнула я, стараясь не отводить глаза в сторону.

Кирилл недоверчиво изогнул брови и немного наклонился в сторону, из-за чего полотенце в его руке опасно колыхнулось. Размеренно дыша, я всеми силами пыталась удержать взгляд на его блестящих серо-голубых глазах. Что же они выражают? Презрение? Недоверие? Глумление?

– Как же ты переодевалась и принимала ванну? Или ты меня не мыла? – Сарказм в его голосе пугал меня.

– Я…я мылась не совсем раздетой, а переодевалась с закрытыми глазами.

– Хочешь сказать, что тебе ни разу не было интересно взглянуть? – Кирилл видел, что смущает меня этим разговором, но все равно не унимался.

Не в силах больше выдерживать его тяжелый взгляд, я опустила глаза в пол. Тогда Кирилл шагнул ко мне навстречу, а я тут же отошла на шаг назад. Схватилась за ручку двери, но он не позволил мне выйти – стремительно подлетел ко мне и прижал к двери. Я зажмурилась. Главное, не смотреть на него и не думать, что он совершенно голый, а полотенце, кажется, упало на пол…

– Тебе понравилось пользоваться мной? – горячо прошептал Кирилл мне в ухо. – Понравилось жить в моем теле?

– Нет! – выкрикнула я, зажмурив глаза еще сильнее. – Я каждый день думала, как помочь тебе, как вернуть тебя обратно! Ради тебя я сбежала от родных, вонзила себе нож в руку, а потом снова сбежала от родителей! Я чуть не переселилась в другое тело, но благодаря тебе этого не произошло! Я люблю тебя, идиот! Как я могу тобой пользоваться?!

Все это я выпалила на одном дыхании, стараясь не открывать глаза и не видеть, что у Кирилла на лице. Мне кажется, я не вынесу его презрения. От мысли о том, что мое одиночество вернется, меня вдруг затрясло. Из глаз сами собой потекли горячие слезы. Я всхлипнула и невольно заскулила, а через некоторое время почувствовала, как сильные руки Кирилла обнимают меня и ласково гладят по спине. Шмыгнув носом, я обняла парня в ответ и уткнулась лицом в его плечо.

– Прости, маленькая, я довел тебя, – прошептал он мне в волосы. – Хотел поиграть с тобой, но, кажется, перегнул палку…

– Поиграть? – не поняла я. – Так ты на меня не злишься?

– Ну, – задумчиво протянул Кирилл. – Сначала я тебе не поверил, но потом, подумав, пришел к выводу, что ты не врешь. Меня все никак не покидало ощущение, что моим телом кто-то управлял. Да и твое лицо мне было знакомо, будто мы уже раньше виделись. Я поискал в Интернете информацию об этом твоем синдроме, но нашел крайне мало статей.

– Так ты не злишься? – я снова задала мучащий меня вопрос.

– Сначала мне было обидно, но потом это прошло. Перед глазами всплыла твоя милая мордашка, и я понял, что не смогу на тебя злиться. После душа хотел разбудить тебя и обнять, но ты залетела в ванну с таким забавным выражением лица, что мне вдруг захотелось немного над тобой пошутить.

– Пошутил, – буркнула я, вытирая оставшиеся слезы.

– Прости, маленькая.

– Не называй меня так.

– Ну ты же маленькая. И по возрасту и ростом. Как мне еще тебя называть?

– Мне уже есть восемнадцать! Я не маленькая! – упрямилась я.

Ослабив объятия, Кирилл немного отстранился и заглянул в мои заплаканные глаза.