Бабочка во времени. Новое прошлое

Бабочка во времени. Новое прошлое
Рацлава Зарецкая

Сентябрь, 1910 год. За плечами у России массовые крестьянские волнения, позорный проигрыш в русско-японской войне и "Кровавое воскресенье", а впереди – убийство Петра Столыпина, Первая мировая война и свержение монархии. Все идет своим чередом, пока ранним утром Нева не выбрасывает на берег девушку и юношу, чей внешний вид совсем не соответствует моде начала двадцатого века. Их случайным образом замечает проезжающий мимо князь Владимир Михайлович Волконский, который, сжалившись над детьми, сажает их в карету и отвозит к себе домой. Он и представить не может, что эти двое – гости из будущего, которым под силу предотвратить одно из самых трагичных событий двадцатого века – гибель династии Романовых.

Рацлава Зарецкая

Бабочка во времени. Новое прошлое

Дорогие читатели! В этом романе присутствуют как реальные исторические события и личности, так и вымышленные, которые будут часто переплетаться друг с другом. В целом же данный роман – плод моего воображения, которое было вдохновленно историческими событиями царской России. Также прошу не повторять то, что совершили герои в прологе – это не только наказуемо, но еще и небезопасно. Будьте благоразумны!

Часть первая

«Новое прошлое»

Пролог

С крыши бывшего доходного дома на набережной Фонтанки открывался потрясающий вид на ночной Петербург. И пусть Фонтанка – не Нева, и отсюда не видно Петропавловки, Зимнего дворца и Адмиралтейства, но зато можно разглядеть Исаакиевский и Казанский соборы, а также Аничков мост.

Мама не разрешала гулять мне по городу ночью и тем более лазить по крышам. Но со мной был мой брат Дима, а ему стукнуло уже двадцать лет. Он учился в Санкт-Петербургском государственном университете по специальности «история» и подрабатывал экскурсоводом. Одержимый историей родного города и дома Романовых, Димка в свободные от учебы дни водил туристов по Петербургу и рассказывал им тайны дореволюционной России.

Я его одержимости умершими людьми и прожитыми эпохами не разделяла. Мне легко давались иностранные языки, и я думала связать свою жизнь с ними, ведь куда интереснее общаться на разных языках с разными живыми людьми!

– О чем задумалась? – спросил у меня брат.

– О будущем. – Я плотнее закуталась в легкую куртку.

Начало сентября в Питере выдалось солнечным и теплым, однако ночью температура падала до семи градусов, а с Балтики то и дело прилетал холодный ветер.

– А я вот думал о прошлом.

– Ты всегда только о нем и думаешь, – скривилась я. Мне было интересно с братом до того момента, как он начинал говорить про историю.

– Никак не могу перестать этого делать, как ни старался. – Димка повернулся ко мне и потрепал по волосам.

– Отстань. – Я увернулась от его лапы и поправила фиолетовые волосы, которые едва доходили мне до подбородка.

– Я уже и забыл, какой у тебя натуральный цвет волос. Не надоело портить их?

– На себя лучше посмотри, – огрызнулась я.

Димка рассмеялся. Что ни говори, а брат у меня был красавцем. Он унаследовал от мамы пшеничные волосы и медовые глаза, а также всю красоту ее лица. Я же больше взяла от папы – была маленькой, рыжей и конопатой. Зато глаза были красивыми, изумрудными, с коричневыми крапинками.

– Да, я красавчик. – Димка гордо выпятил грудь. – Попади я в прошлое лет на сто, все царевны бы мечтали выйти за меня замуж.

– Опять ты про свое прошлое. – Я достала из кармана помятый чек, расправила его и сложила бабочку. Ногтем изящно загнула ей уголки крыльев. Порывшись в набедренной сумке, выудила фломастер в цвет моих волос и раскрасила им бабочку.

– Лучше бы самолетик сделала, он бы хоть полетел, – заметил брат.

– Бабочка тоже полетит, если поймать ветер.

– Ага, вниз. – С этим словами он ударил по внешней стороне моей ладони. Рука дернулась, и бумажная бабочка подпрыгнула вверх, а затем полетела вниз на землю.

– Ну зачем? – разочарованно протянула я.

Брат пожал плечами, глупо улыбаясь.

Внезапно ветер усилился и растрепал мои волосы. Бабочка, что на моих глазах упала с крыши, вдруг поднялась над нашими головами и полетела в строну Невы.

– Ого! – произнесла я, провожая бабочку восхищенным взглядом. – А ты говорил, не полетит!

Брат присвистнул и, взглянув на часы, объявил:

– Пора выдвигаться. Осталось полчаса до развода моста.

Я вздохнула.

Сегодня был тот редкий случай, когда наши родители покидали нас на целые сутки и уезжали на дачу к своим друзьям, которые отмечали там годовщину свадьбы. В эти дни мы с Димкой допоздна гуляли по городу, лазили по крышам и ели шаверму, которую не одобряла мама.

– Давай быстрее, – поторопил брат, придерживая для меня дверь парадной.

Нам надо было пересечь Фонтанку, дойти до Невского, а оттуда – к Дворцовому мосту, чтобы перейти на Васильевский остров, и все это мы должны были успеть за полчаса – родители всегда приезжали рано утром, потому что маме надо было на работу.

Перейдя Фонтанку по мосту Ломоносова, мы юркнули в узкую улочку между домами. Димка шустро лавировал мимо припаркованных машин, ведя меня короткими путями сначала в сторону канала Грибоедова, а затем по Невскому проспекту прямиком к Дворцовому мосту.

Ровно через полчаса мы были на месте. Ни минутой раньше, как назло.

– Все, не успели, – хрипло произнесла я, упершись руками в колени.

– Успели, он еще не начал подниматься.

– Да, но… – Димка не дал мне договорить, схватил за руку и потащил к мосту.

На нас никто даже не обратил внимание, когда мы пересекли Дворцовую набережную и вбежали на мост. Люди загудели только когда мы уже были почти что в середине.

– С ума сошли? Уходите оттуда! – донеслось до нас.

– Где полиция?! Какой беспредел!

– Почему не перекрывают въезд?!

Я обернулась на толпу. Люди тыкали в нас пальцами и снимали. Димка крепко сжал мою руку.

– Вика, не тормози! – крикнул он.

И тут одновременно случилось две вещи. Во-первых, задул сильный ветер, который растрепал мои волосы так, что они облепили мои глаза, лишив возможности видеть. А во-вторых, мост под ногами начал дрожать.

Я выпустила руку брата и принялась с остервенением убирать волосы с глаз.

– Вика, прыгай! – Голос Димки оказался несколько дальше, чем я рассчитывала.