Квази Эпсилон. Заключенный

– Ты что творишь? Давай, одевай обратно намордник, – прошипел он.

Сейчас никого из мобов не было видно, но это не значит, что их нет поблизости. Никаких больше порывов, кроме как глубоко дышать, я не испытывал.

– Он правильно сделал, что снял маску, и вы тоже снимаете, – за меня ответила Джинкс. – Ваши маски в последние сутки были нужны только для того, чтобы сдерживать вонь. За два дня они постепенно адаптировали ваш организмы к атмосфере Евы, увеличивая процент кислорода, так что теперь это просто аксессуар.

– Звучит как писсуар, – опять по-глупому пошутил Бишкек.

Все-таки вульгарный зоновский юмор впитался в него до костей. И парни сняли с лица свои намордники. От постоянного ношения у всех на лицах остались отметины в тех местах, где прилегали резинки к коже.

– Ты помнишь, зачем мы здесь? Давай иди, ищи свои лютики-цветочки, – все так же полушепотом напомнил Бишкек, в то время как сам, глубоко вдыхая, наслаждался свежим тропическим вечерним воздухом.

– Ну тогда подвинься, ты стоишь на нем.

Я подошел к растению и коснулся его рукой. В это же мгновение, мою руку схватила колючая лоза, чтобы целенаправленно воткнуться в кожу. Я с силой дернул руку из этой хватки, но никак не мог освободиться. Как бы я ни старался вырваться, лоза все глубже засаживала иглы, удлиняя их под моей кожей.

– Вот тварь, – со злостью в голосе произнес я. – Я тебя посадил, вырастил, а ты, плесень подноготная, еще и на меня кидаться собралась?

– Что происходит? – с тревогой в голосе поинтересовалась Джинкс.

– Настя, дай-ка мне тот ножичек, который я тебе подарил. У нас просто конфликт отцов и детей, и нужно провести показательную порку, – ответил, указав на окровавленную руку оплетенную шипастой лозой.

– Он на тебя с агрился? – поинтересовался Гриха.

– Типа того. Настя, дай мне уже наконец этот чертов кинжал, – я начал срываться на крик, боль нарастала, а полоска жизни уже уменьшилась на треть.

– Не смей на меня кричать, – с холодом в голосе ответила она. – Иначе я этим ножом тебя прямо тут и кончу.

– Да пошла ты, сама видишь, что мне нужен нож! – я уже откровенно кричал на нее.

– Держи! – сказала она и воткнула мне «акулий зуб» в плечо снизив мое количество хитпоинтов до половины.

– Тварь, – только и смог ответить я и зубами потянулся к рукоятке.

Свободная рука обвисла безвольной плетью, видимо она перебила нервы. Знает, тварь, куда нужно бить. И даже таким небольшим весом смогла нанести такой крит. Я зубами вытащил из тела свой подарок и вложил его в оплетенную ладонь. Сейчас только этой рукой я мог шевелить. Как назло, парни не собирались мне помогать, просто смотрели за тем, как я сражаюсь со своим детищем. Но стоило только лезвию в моей руке коснуться плетей лозы, как они тут же рассекались без сопротивления, как натянутая веревка под ножом. Через полминуты я уже полностью освободил руку от пут. А еще я восстановил свои хитпоинты. Процентов десять примерно, но восстановил. Да, подаренный мною клинок обладает вампиризмом. Я поднял логи и прочитал:

Вы нанесли Омеле-Хищнику 54 урона. Вы восстановили при помощи «Акульего зуба» 18 хитпоинтов.

Вы нанесли Омеле-Хищнику 60 урона. Вы восстановили при помощи «Акульего зуба» 20 хитпоинтов.

Вы нанесли Омеле-Хищнику 48 урона. Вы восстановили при помощи «Акульего зуба» 16 хитпоинтов.

Ага, тогда этот кинжал и вправду такой необычный. При его помощи я могу восстанавливать себе здоровье. Странно, с прошлым моим изделием такого не наблюдалось. Хотя там все понятно, я ведь резал мертвого моба. Тут же я сражался с вполне живым, хоть и растением. Я нашел взглядом это растение-Иуду, напавшего на своего создателя, идентифицировал его.

Омела-Хищник. 74 уровень. Класс: хищник-паразит. Агрессивность: Высокая.

Навык: «Идентификация 12».

Вот это да, вот это стоило сейчас осмыслить. Вот почему мое растение перестало отзываться вчера: оно стало хищником. Видимо, именно оно убивало и отгоняло инсектоидов. Ведь не просто так оно выросло до такого уровня. Я создал монстра. Я повернулся аккуратно, стараясь не кричать, произнес нашей группе:

– Ребята, я понял, почему растение отказалось меня слушаться и кто прогнал всех насекомых. Это хорошая новость.

– И по закону жанра должна быть и плохая новость, – выдал свою догадку Бишкек.

– Короче, расклад такой. Хорошие новости: мое растение смогло прогнать всех инсектоидов, а кого не прогнало, тех съело. Плохие: оно стало полностью неуправляемым, вернуть контроль не получается, нападает на всех, и оно выросло до 74 уровня. Так что смотрите под ноги.

– Никто никуда не расходится, все друг другу помогают. И правда, ребята, смотрите под ноги. Свою миссию мы выполнили, проходим обратно в бункер, – скомандовал неразговорчивый в последнее время ОУКБ.

– Зуб верни, – ласковым елейным голосом произнесла Джинкс.

– Давай я лучше тебе его в глаз воткну? – предложил я этой чертовке.

Только что она воткнула мне нож в руку, а сейчас просила его вернуть. Как будто ничего не произошло. Что в голове у нее творится? Она же отмороженная. Ее логика хромает на обе ноги. Да не просто хромает, у ее логики ноги расстреляны, причем из чего-то крупнокалиберного.

На мой ответ, она громко засмеялась.

– Ну попробуй, Грут, – и она изобразила неприличный жест из одного пальца обеими руками.

– Я тебя услышал, – ответил я и от всей души, с размаху, насколько хватило сил, бросил нож в заросли.

– Это был мой нож! Мой! Ты мне его подарил, – на глазах этой бестии проступили детские слезы обиды.

Она рухнула на землю и громко зарыдала, уткнувшись лицом в ладони. Ничего, пусть поплачет, как говорила моя бабушка: «Золотая слеза не выкатится». Вот уж чего я точно не хочу, так это отношений с ней. Я ожидал чего угодно: что она в меня выстрелит, что ударит. Но того, что она заплачет, я абсолютно не ожидал. Мы втроем сейчас наблюдали нечто абсолютно непонятное и столь же редкое. Как полет кометы, как первый запуск ракеты в космос, так и эти слезы. Все это было столь же редко и необъяснимо.

И только я хотел подойти и пообещать ей новый, другой кинжал, еще лучше этого, как она поднялась на ноги и посмотрела на меня. Ее лицо было красным, почти таким же, как и ее волосы и заплаканные глаза. Вот сейчас, в эту минуту, я был готов дать слабину. Но Джинкс только крикнула, что ненавидит меня, активировала свой костюм и, растворившись в воздухе, побежала прочь в джунгли.

– Бедовая она, берегов не видит, – озвучил Бишкек свой вывод, к которому я пришел давно.

С этим выводом я был полностью согласен, но теперь стоял вопрос, что нам делать и как ее искать. Или дать ей время. Интересно, сколько ей в реале? Ведь игра вообще-то шестнадцать плюс, все, кто младше могут зайти только с разрешения родителей. А она на взрослого и адекватного человека никак не тянет. Скорее на подростка, напичканного гормонами.

– Вот дура, у нас под ногами растение хищник, раскидавшее несколько паков монстров сорок плюс, а она решила истерики закатывать, – от бессильной злобы проговорил я. И добавил: – Хотя, что с ней будет, переродиться в контейнере и все.

Я еще не забыл тот свой прокол с восприятием этой реальности на барже, из-за которого я потерял тридцать пять недель УДО. Это просто игра, и это надо почаще самому себе напоминать. Здесь невозможно умереть окончательно, по крайней мере, не нам.

– Короче, откатится немного в опыте, максимум – это уровень потеряет. Зато, надеюсь, мозгов прибавится, – согласился Бишкек. – Ей давно уже пора преподать урок.

– Может, пойдем, посмотрим как она? Как-то не по-мужски бросать ее, – впервые Гриша проявил человеческие чувства.

Я был зол и категорически не согласен. Что ей сейчас нужно, так это хороший урок или крепкая порка. Нет, конечно, он всегда был молчалив, если с кем-то и разговаривал от души, то это был Бишкек. Но сейчас он беспокоился о Джинкс, непонятно, с чего бы это? Может, влюбился? Да кто их разберет, эти чувства, тем более у таких интровертов, как наш фанат. Идти за этой бедовой было абсолютно неохота, но крыть аргументы Гриши было ничем. И мы, подобрав маску Насти, двинулись в ту сторону, где она скрылась.

Когда мы окончательно потеряли след, я попросил ребят остановиться. Сейчас стоило прорентгенить все окружающее пространство. Она может сколько угодно быть невидимой для глаз или ментально отводить от себя взгляды, псионик-ассасин. Но там, где она наступает на растения, я ее обязательно увижу. А здесь везде растения. Нет, девочка, эта планета – моя вторая ипостась, ведь как ты про меня сказала: «Я есть Грут»!

Я сел поудобнее, с комфортом: корни подо мной стали мягкими и податливыми, будто я лежал на пуховой перине. Все-таки приятные побочные возможности моего билда. И активировал «Язык трав». В этот раз болезненных ощущений не было, я все видел так же отчетливо, но это уже не было для меня психологическая атакой. Я видел, как ноги Джинкс касаются корней, перепрыгивают через ямы между ними. Я видел, как в ста метрах тихо и мирно лежит кинжал акулий зуб. Надо, кстати, его поднять. А еще я видел, как в метре под нами к нам тянет щупальца Омела-Хищник. Она твердо решила атаковать нас так же, как совсем недавно атаковала и инсектоидов. С этим растением нужно что-то делать, иначе это аукнется в будущем. Сейчас мы вполне способны от него сбежать, стоит только поднапрячься. Ну, конечно, если нам не встретятся по пути мобы, которые свяжут нас боем.

Я поднялся с корней и увидел на месте своего лежбища вмятину, очертившую силуэт моего тела. Растения и вправду принимали меня за своего вожака. Ну или что там у них, у растений, в их иерархии. Указал на маршрут движения Джинкс, а еще попросил немного подождать и сбегал за кинжалом. Не стоило бросать такой полезный девайс в кустах. К тому же это оружие – не последний аргумент в споре с омелой. И мы убежали легкой трусцой, я шел впереди, несмотря на то, что ОУКБ следопытом был прокачан гораздо лучшим. Как показала практика, растения на пути сами уступали нам дорогу, если я шел впереди. Минут за тридцать мы так и не смогли догнать Джинкс, она твердо решила уйти от контейнеров в самостоятельное плавание. Безрассудная девчонка. По дороге Бишкек пытался разрядить обстановку и травил анекдоты с привкусом солдатского юмора, но на Гришу они не производили никакого эффекта. Не просто все с этим парнем. Влюбился он, наверное, а я стал невольным громоотводом для обоих. С одной стороны Гриша мой приятель, с другой стороны Джинкс, которая решила, что я должен быть с ней, и не отступит ведь. Чертовка. Еще через минут двадцать я предложил привал и решил снова просканировать окружающие джунгли. Уже окончательно стемнело и не хотелось впотьмах наткнуться на неприятных местных обитателей. И точно, Джинкс уже напоролась на четырех кошкоподобных мобов двадцать первого уровня. И сейчас сражалась с ними метрах в двухстах левее от нас. Видимо, мы немного сбились с азимутом, или она решила сменить траекторию движения.

Настигли мы ее, как раз когда она разделывалась с последней шестилапой кошкой. Ах, какие красавцы здесь водятся! Шесть когтистых лап, густая золотистая с пятнами шерсть, рысьи кисточки на ушах и хвост, заканчивающийся костяной булавой. Венец эволюции хищника и грациозная машина смерти. Если бы такие кошки водились в нашем мире, то они, без сомнения, украшали бы не только самые лучшие зоопарки, но и частные коллекции миллиардеров, магнатов и шейхов. Сейчас эта кошка была просто бесплатным опытом для Джинкс. И, разделав кошку под орех, Настя повернулась к нам.

– Настя, не дури, – начал диалог Бишкек. – Возвращайся.