Ксанф. Источник магии

– Честер! С тобой все в порядке?!

Кентавр стоял на берегу, медленно покачивая головой. Взрыв мало повредил лицо Честера, и без того не отличавшееся красотой, но Бинка больше заботил его разум. Неужели разорвавшийся рядом ананас может вызвать сотрясение мозга?

– Честер, ты слышишь меня?!

Тот даже не повернул к нему головы. И тогда Бинк догадался, в чем дело: кентавр оглох от взрыва!

Бинк отчаянно замахал руками, и наконец Честер обратил на него внимание.

– Говори громче, я тебя не слышу! – Тут кентавр понял все сам. – Я оглох! Ничего не слышу!

Кажется, если не считать внезапной глухоты, он был в полном порядке. Бинк, с облегчением избавившись от тревоги за друга, тут же снова ощутил, как его непреодолимо влечет к Сирене. Он поманил Честера.

– К черту Сирену! – крикнул Честер. – Я ее теперь не слышу. Надо быть идиотом, чтобы тащиться к ней! Она смертельно опасна!

Возле хищного дерева Кромби ненадолго освободился от чар Сирены, но сейчас они снова владели им. А благодаря барану освободился Честер. По-видимому, так действует талант Бинка! Но сам Бинк все еще сидел на крючке. Потому он и зашагал дальше, к острову. Кромби и Волшебник уже почти добрались до него – ведь их не остановило приключение с ананасовыми бомбами.

Честер галопом помчался по тропе и поднял Бинка, удерживая его за локти своими мощными руками.

– Не ходи туда! Это безумие!

– Отпусти меня, лошадиный зад! Мне нужно идти! – закричал Бинк, продолжая перебирать в воздухе ногами.

– Я не слышу тебя, но прекрасно понимаю, что ты говоришь. От такой чуши прямо-таки тошнит! – Честер потряс его. – Есть только один способ прекратить это, пока не погибли и другие.

Он отпустил Бинка и поднял свой длинный лук. Сирена была еще далеко, но лучше кентавров никто из лука не стреляет. Зазвенела тетива, и смертоносная стрела помчалась над водой в сторону острова к сидящей на нем женщине.

Послышался крик боли, и мелодия оборвалась. Стрела Честера попала в цель. Неожиданно они все освободились, ничто больше не влекло их на верную смерть. Талант Бинка наконец-то добился своего: он спас его, не проявившись сам.

Они побежали на остров. Там лежала Сирена – прелестнейшая русалка с волосами цвета солнечных лучей и хвостом, похожим на струящуюся воду. Безжалостная стрела пронзила ее торс насквозь между роскошных обнаженных грудей. Лежа на цимбалах, она истекала кровью.

Но Сирена еще была жива и дышала, хотя стрела, направленная мастерской рукой кентавра, должна была пронзить ее сердце. Она даже не потеряла сознания. Вот она шевельнула головой и подняла лицо к Честеру.

– Зачем ты выстрелил в меня, прекрасный мужчина? – шепотом спросила она.

– Он не слышит тебя – он глухой, – сказал Бинк.

– Я никому не приношу вреда... только любовь... Любовь для всех мужчин... Почему же вы этого не пожелали?

– Какое может быть удовольствие в смерти? – спросил Бинк. – Мы принесли тебе то, что ты принесла сотням других мужчин.

Он произнес это твердо и решительно, но сердце его сжималось от жалости, при виде страданий такого прелестного существа. Он вспомнил, как Хэмели тоже получила похожую рану.

– Я никому не приношу смерть! – возразила Сирена со всей страстностью, на какую была еще способна, и тут же судорожно вздохнула, когда от этого усилия по ее груди потекла струйка крови. Все ее тело ниже плеч было покрыто яркой кровью; она слабела на вазах. – Только... только любовь!

И тут, наконец, она потеряла сознание. Бинк, объятый жалостью, несмотря на все, что знал о Сирене, повернулся к Волшебнику.

– Возможно... возможно ли, что она говорит правду?

Хамфри вытащил магическое зеркальце, на котором виднелось улыбающееся личико младенца.

– Возможно, – ответил Волшебник, оценив ответ зеркала, и тут же задал прямой вопрос: – Говорила ли Сирена правду?

Младенец улыбнулся снова.

– У нее не было злых намерений, – сказал Хамфри. – Она не убийца, хотя и заманивала сюда мужчин.

Путники обменялись взглядами. Затем Хамфри извлек бутылочку целительного эликсира и вылил содержимое на ужасную рану Сирены. Рана мгновенно зажила.

Затем Волшебник предложил Честеру капельку эликсира для ушей, но кентавр отказался. Тогда Хамфри брызнул немного на его заднюю часть, и она внезапно стала столь же прекрасной, какой была раньше.

– Вы исцелили меня! – воскликнула Сирена, с восторгом проведя ладонью по своей груди. – Нет больше ни боли, ни крови! Тогда мне надо петь! – добавила она и потянулась к цимбалам.

Честер пинком отбросил цимбалы прочь. Инструмент пролетел по воздуху, ударился о берег и разбился; затем он скатился по камням в воду и затонул.

– Вот где источник ее магии! – воскликнул он. – И я уничтожил его!

Источник магии... уничтоженный... Не было ли это знамением?

Сирена все же попробовала запеть. Верхняя часть ее торса удивительно расширилась, когда она набрала воздуха, и голос оказался превосходным, но... ничего притягательного в нем уже не осталось. Кентавр и в самом деле лишил ее магии.

Сирена умолкла, а затем печально произнесла:

– Так, по-вашему, именно музыка привлекала сюда мужчин? Я же считала, что им нравилось мое пение...

И стало понятно, что она – всего лишь прелестная и невинная глупышка, вроде Хэмели в стадии красавицы.

– А что случилось со всеми мужчинами? – спросил Бинк.

– Они ушли туда, к моей сестре, – ответила Сирена, указывая на соседний островок. И – надула губки. – Я предлагала им свою любовь... Но они всегда уходили к ней.

Очень занятно! Кто это способен переманить жертву у самой Сирены?

– А кто твоя сестра? Любопытно, какая у нее магия? Она тоже сирена?

– О, нет! Она – Горгона. И очень красивая.

– Горгона! – ахнул Бинк. – Но это же смерть!

– Нет, она никому не причиняет вреда – не больше, чем я сама, – возразила Сирена. – Она обещает мужчин. А мне только очень хотелось, чтобы они верили мне. Ну хотя бы кто-нибудь из них!

– А ты знаешь, что делает взгляд Горгоны? – Бинк был уже возмущен. – Что случается с любым, кто посмотрит в лицо...

– Я много раз смотрела в лицо своей сестры! И ничего мне от этого не сделалось!

Хамфри снова поднял зеркало к глазам.

– Ее взгляд действует только на мужчин?