Пролегомены к будущей ядерной войне. Повесть

– Герда, – прошептал он, – родная моя, хорошая. С трудом подняв руку, он начал гладить собаку по холке – та радостно заскулила и еще сильнее прижалась к нему черным мокрым носом. Герда не давала ему утонуть в новом забытьи. Постепенно сумрак вокруг стал проясняться. Николай стал различать контуры предметов, и, наконец, осознал, что источником света было какое-то убогое подобие дверного проема.

Приподнявшись на локтях, он вгляделся – рядом с проемом кто-то был, он разглядел силуэт высокого человека.

– Где я? – прошептал Николай.

Человек молчал, но чуть наклонил голову, не спуская с него глаз, видимо, раздумывая, отвечать или нет. Собака с любопытством смотрела на него, виляя хвостом. Николай повторил вопрос погромче.

– Ты в Саблино, в саблинской общине! – негромко произнес Матвей, наконец, – а скажи ка друг, кто ты такой и что ты у нас забыл?

«Саблино» – это слово разлилось внутри Николая теплым и радостным чувством. Он все-таки добрался.

– Я жду, – ледяным тоном произнес человек.

– Я… Я… как бы это сказать, – запинаясь, начал Николай, – я вообще-то… ну как сказать, я инженер-химик и мы, я тут…

– Мы? – уточнил человек.

Ну да… мы. Тут просто так не объяснишь, извините, пожалуйста, я все еще без сил. Скажите, пожалуйста, Вы знаете, где здесь находится Институт химической физики? Институт имени Марковникова?

– Институт химической физики… – Матвей уже давным-давно не слышал этого словосочетания. Хотя, конечно до войны все местные знали, что неподалеку от Саблино, посреди лесного массива находится закрытое заведение, целый научный городок – морковка, как они называли его промеж себя. После ядерных ударов по Москве институт эвакуировали, а до персонала, кто в нем остался довольно быстро добрались старики – как рассказали Матвею саблинцы, когда он вернулся в поселок, чудом уцелев в бункере. Территория института и то, что там находилось, саблинцам были неинтересны. Возможно, там ошивались старики, да периодически наведывались сумасшедшие праведники.

– Ну был тут такой, – ответил, немного помолчав Матвей, – а ты-то кто и зачем он тебе?

Глаза собеседника буквально вспыхнули огнем. Сделав усилие, он сел. Тотчас, собака тут же лизнула его по щеке.

_ – Вы сможете меня туда… меня, кстати, Николаем зовут, – начал он, -, понимаете, в общем, задание у нас, у меня, мне бы передохнуть, а потом с вами в институт попасть. Я не смогу один – поможете?

Матвей недоуменно смотрел на него. Сзади послышался шум, в землянку ввалился Игорь, держа в руках огромный рюкзак Николая.

– Вот что, Коля, – не оборачиваясь на Игоря, произнес Матвей, – давай ка ты для начала нам расскажешь, как ты тут очутился, откуда пришел с такой едой и объяснишь подробно, что это за штуки ты с собой носишь.

– Вы ничего не повредили? – испуганно спросил Николай.

– Нормально все с твоим барахлом! – сердито сказал Игорь.

– Отвечать собираешься? – спросил Матвей.

– Ой, простите меня, пожалуйста, просто за последние несколько дней я уж совсем измотался. И огромное Вам спасибо, что помогли мне, спасли меня. Без вас погибли бы мы оба с моей Гердой.

Парень говорил искренне. Матвей это чувствовал, но постепенно в нем росло раздражение – на свой вопрос ответа он не получал. С шумным вздохом он сложил руки на груди.

– Я, я…. – Николай явно подбирал слова, – если вкратце, мы теперь вроде понимаем, как победить стариков. Как сделать, чтобы они исчезли, наконец, все.

– Чего? – удивленно спросил Матвей.

– Ну я, мы, в смысле институт есть один закрытый в Екатеринбурге, я там работал и жил, – заговорил парень, – мы выяснили недавно, как их можно устранить. А теперь мне уже в ваш институт нужно. Только без вас я не справлюсь, я пока шел несколько раз чуть не погиб.

Игорь недоуменно посмотрел на Матвея. Тот не сводил глаз с гостя и его собаки.

– Там, понимаете, хранится, как бы сказать… вещество одно. Особое вещество. Нигде больше в России, а, возможно, и в мире его больше нет. Но оно крайне важно, сейчас, возможно, это самый важный и ценный предмет на планете. Только с ним можно победить стариков. Там в моем рюкзаке, Вы, наверное, уже нашли, есть аппарат. Этот аппарат… – Николай стал отчаянно жестикулировать, пытаясь подобрать слова, – это излучатель, он – как бы оружие против них. Не совсем правильное слово, но считайте, что это оружие. Так вот, чтобы оно работало и нужно это вещество. Мы во время экспериментов в Екатеринбурге израсходовали все его наши запасы. То, что находится в вашем Институте – это последние образцы, но их хватит… должно хватить. Не считая, конечно, того, что у меня в рюкзаке лежит. Мы когда вылетали из Екатеринбурга взяли то, что осталось от экспериментов, двенадцать капсул, одной на два залпа хватает, но пять я уже израсходовал, пока к вам шел, на стариков истратил. Боюсь, остальное потратим, пока с вами до Института дойдем.

– Ну да. Истратил ты на стариков! – язвительно прошипел внутренний голос Николая. – Да ты же в обделавшееся от страха животное превратился, после того как вертолет рухнул и таким все эти дни и оставался. Из вертолета выбрался, и припустил, никому больше не помог, хотя крики слышал, только собаку вытащил. И потом в лесу от каждой тени шарахался. На стариков ты, мой хороший, от силы одну капсулу потратил, а остальное по теням, да по кустам. Ведь собака же ведь даже не лаяла, когда ты палил.

– Так, стоп! – резко сказал окончательно запутавшийся Матвей. – Давай по порядку: что за институты, что за излучатель, причем здесь старики и что за вещество?

– Вещество это, – начал отвечать нервничающий Николай на последний вопрос, – дает излучение особое, с помощью которого можно избавиться от стариков.

– Что за излучение-то такое? – подал голос Игорь.

– Излучение, – Николай запнулся, – излучение нормальности. Мы так и прибор назвали – излучатель нормальности, ИН-1 сокращенно. В рюкзаке, опытный и пока единственный образец.

В землянке повисла гробовая тишина, нарушаемая лишь прерывистым дыханием Герды.

– Мы его даже ласково, Инной, Инкой называли, – потупив взгляд, тихо добавил Николай.

– Боже, как же по-идиотски это прозвучало, – пронеслось у него в голове, – а ведь тогда в институте казалось, что термин «излучение нормальности» – самый точный.

Собственно, так оно и было, но брови Матвея и Игоря поднялись почти до корней их волос – настолько изумленными стали их лица.

Представьте себе мир без стариков, – тихо забормотал полностью лишенный какой бы то ни было уверенности Николай. – Вы куда угодно направиться сможете, взять что угодно, делать что угодно, как раньше.

Матвей был в полном недоумении, но старался не показывать этого. Излучатель нормальности? Устранить стариков? Парень говорил что-то фантастическое, даже сказочное, нечто, во что поверить было нельзя.

– Вот что, парень, – сурово начал он, – в институт никто не пойдет. Это опасно. А вот ты для начала, расскажи-ка нам вот что…

Он сделал полшага к Николаю и в этот момент Герда поднялась и посмотрев, на него зарычала.

– Псину свою быстро усмири – приказал Матвей, – а то сейчас пристрелю ее.

Николай в недоумении начал гладить собаку, приговаривая – Гердочка, ну ты чего? Сидеть, спокойно!

Но собака продолжала рычать.

– Ну что ты, хороший мой, устал небось, – послышался со стороны входа скрипучий, но мягкий старушечий голос. – Отдохни.

Матвей и Игорь резко повернулись и увидели, как в землянку вошла невысокая старушка, одетая в длинное серое пальто с повязанным на голове серым меховым платком. Овал ее лица был ненормально вытянут вниз. У нее был длинный с небольшой горбинкой нос и огромные синие, смеющиеся глаза. Старушка улыбалась.

Герда перешла на свирепый лай, готовая в любой момент вступиться за хозяина.

– Мой, хороший, это я, отдохни, – с улыбкой промолвила та.

.– Невозможно! – эта мысль на долю секунды оглушила Матвея (ведь магнолии никогда не подводили), но тут же, собрав всю свою волю, он заорал:

– Людка, Анька, Ольга, бегите!!!

– Раз криков снаружи еще не было, – успел подумать он, – значит, либо старушка их не заметила, либо они, надрессированные им лично, уже как можно тише убегают со всех ног прочь.

Сзади старушки показалась испуганная Нина.