– Не горячись. Хлебни вон… Что там у тебя? – Смурин показал на кружку.
– Заварил себе кофеек. Остыл, правда, – отпил немного Бречкин.
– Откуда у тебя кофе?
– С банки. Со здешней кухни.
– Так он, наверное, чей-то.
– Спроси вон у Степы. Откуда он там, с Сургута? А живет в общаге у Политеха. Так вот: в общежитии твоя еда на общей кухне только тогда твоя, когда подписана. Все остальное – общее.
– Банка с кофе была подписана?
– Я не проверял, – признался Бречкин.
– Главное, чтобы это реально кофе был.
– Да кофе как кофе, – успокаивал себя Бречкин, невольно принюхиваясь.
– Ну смотри, – улыбнулся Смурин.
– Кстати, о кофе, – вспомнил Леша. – Этот мудак говорил нам простыни не засрать? Они якобы новые?
– Что ты собрался… – Смурин не успел договорить, как Бречкин с упоением плеснул содержимым кружки на белую простынь, мигом пропитавшуюся крепким напитком. Образовалось раскидистое пятно коричневого цвета.
– Сожри, тварь! Сколько раз ты сдавал меня Степанчуку?! Опаздываю, кидаю, пью, матерюсь – все тренеру на ушко, сука!
– Это ты зря, – протянул Смурин, удивляясь поступку Бречкина.
– Вот пусть теперь и решает с этой теткой.
– Цены бы тебе не было, – начал загибать пальцы Смурин, – если б ты не опаздывал, не кидал, не пил, не матерился. По сути, Елизаров прав.
– Тут еще чуток осталось. Сейчас в тебя полетит, – пригрозил Бречкин.
Сергей решил не нагнетать, а лишь получше укрыться одеялом и отвернуться от неадекватного соседа к стенке, а то реально сорвется. Напоследок Смурин не мог не сказать:
– На чем ты, правда, спать будешь?
– Твою мать! – растерялся Алексей, увидев, что уделал свою же постель. – Ну-у, сейчас Богатырев с толчка придет – пусть ложится.
– Не ляжет он туда.
– Я его заставлю.
«Ярость и гордыня. Они тебя погубят, Лешка. К гадалке не ходи», – подумал Смурин, засыпая под злобное бормотание Бречкина, перестилающего постели, свою и Богатырева.
***
В одной из комнат все-таки не спали. Шебаршение продолжилось. Митяев, Зеленцов и Брадобреев выжидали, когда можно продолжить охоту. Усидеть на месте никак не получалось, но и попасться мне на глаза тоже никто не хотел.
– Хоть бы у задрота не было бессонницы, – произнес Зеленцов.
В темноте все трое пытались накинуть на себя приемлемую одежду.
– Кажется, нет, – ответил Митяев.
– А откуда ты знаешь? Свечку возле него держал? – съязвил Брадобреев.
– Часто он сегодня нарывается. Согласен, а, Никит?
– Поддерживаю. Так и хочется его проучить.
– Лучше сразимся на другом поле, братцы-кролики, – предложил Пашка. – Сами знаете где…
– Ты так в себе уверен? – свысока уточнил Зеленцов.
– Завалю любую в два счета.
– Размечтался.
– Я один иду чисто поговорить? – поинтересовался Митяев.
– Хорош заливать. Это на тебя совсем не похоже, – разволновался Зеленцов.
– Заранее сливается просто, – сказал Брадобреев.
– Коплю силы на завтра, – спокойно ответил Арсений.
– У Егорки одни отговорки.
– Вы не понимаете. Я вам уступаю дорогу, чтобы вы оба смогли потарабаниться сегодня. Просто, если я буду в игре, можете даже не пытаться, – заявил Арсений, отчего Никита с Пашей чуть не залились громким смехом.
– Не зарекайся.
Митяев тем временем принялся рыться в том самом бауле с припасами.
– Чего ты делаешь? – забеспокоился Паша.
– Надо захватить допинг для вас, – произнес Сеня и выудил из баула бутылку вина.
– Мы в допинге не нуждаемся, – заверил Никита.
– Не зарекайся, – Митяев вернул Зеленцову его же собственную фразу. – Без этого вы вечность телок уламывать будете. Да и несолидно с пустыми-то руками идти.
– А мы не спалимся с бутылкой?
– Кто не рискует, тот не пьет, – произнес Митяев. – Думаю, Елизаров уже давно пускает слюни на подушку. Либо пишет. Либо читает. Зуб даю.