История одного содружества

– Придётся без меня. Через пятнадцать минут меня встречает мой муж для проведения этих мероприятий.

Когда Павел появился в проходной завода, у входа в коридор он увидел свой портрет размером с предупреждающий плакат по технике безопасности «Не влезай – убьёт», под которым было написано:

Коллектив наш очень рад,

Наш начальник – кандидат.

Лаборатория, начальником которой был Павел, тут же переименовалась в отдел, а он был назначен начальником этого отдела.

Встретившись с Виктором Хохловым, Павел вручил ему экземпляр своей диссертации и сказал:

– Вот, смотри, как это делается. Теперь твоя очередь. Начинай копить материал.

Однажды Павла вызвал заместитель директора по кадрам завода и с соблюдением секретности познакомил с директором крупного института Министерства электронной промышленности Панковым. Тот усадил Павла в чёрную «Волгу», и они поехали туда, где им не помешают поговорить. Выбрали посёлок Дубёнки. Там директор института предложил Павлу работу в должности главного инженера. Павел взял неделю на обдумывание, заказал через своего товарища в этом институте пропуск и прошёлся по начальникам отделений – докторам наук и лауреатам премий разной значимости. Сразу же понял, что этот институт состоит из ряда крупных почти самостоятельных княжеств, подчинить руководителей которых единой, головной цели, то есть выстроить докторов и лауреатов в дисциплинированный отряд исполнителей единой воли, если и возможно, то очень трудно. Солидные, холёные руководители снисходительно выделяли мелкому начальнику отдела микроэлектроники по несколько минут, но, чувствуя интерес к их работе, продолжали разговор, рассказывая о своих научных достижениях. Тем не менее, они иногда затруднялись ответить на вопросы Павла о том, как можно использовать эти научные достижения сейчас для решения насущных задач, которые стоят первостепенными в нашей прикладной науке. Прощались по-дружески.

Сразу после встречи с Панковым Павла снова вызвал в свой кабинет заместитель директора завода по кадрам и предложил должность главного инженера СКБ.

– А как же действующий главный инженер Серегин?

– Как, как! Нам в руководстве СКБ нужен хотя бы один специалист. А там два бывших партноменклатурщика. Так что Серегину мы место найдём. Имей в виду, мне директор завода по ушам надавал, когда узнал, что я тебя Панкову сватать начал. Кстати, а ты знаешь, что Панков в директора пришёл тоже с поста секретаря райкома партии?

– Нет, мне это безразлично. А как на это посмотрит Борис Матвеевич?

– Это неважно. Как бы ни посмотрел. Нам работать надо.

И Павел снова взял неделю на обдумывание. Наблюдая реакцию начальника СКБ, он понял, что тот пока не в курсе этого вопроса, а когда окажется в курсе, вздрогнет. Дело в том, что Борис Матвеевич относился к такому типу руководителей, которые любят себя в деле и, обеспечивая себе надёжность сидения в тёплом кресле, окружают себя исполнителями без претензий на руководящее место.

Учитывая, что в должности главного инженера института Министерства электронной промышленности Павел будет должен выполнять новую сложную работу, распрощавшись со своими техническими идеями, и выстраивать в ряд не вакуумщиков, монтажниц, инженеров-химиков, а умудрённых опытом солидных научных работников. А вот в этом небольшом СКБ, по численности меньшем, чем отделение крупного института, он сможет воплощать свои идеи, поскольку они в определённой степени соответствуют профилю работ СКБ. Да и народ вокруг знакомый, и обещания Хохлову – не последний аргумент в пользу СКБ.

И он стал главным инженером СКБ. Хохлов, естественно, стал начальником главного из профильных отделов. Павел начал выполнять данные ему обещания.

Первый опыт создания малогабаритного измерителя напряженности сильных электромагнитных полей был неудачным. Прибор явно не годился для серийного производства в связи с большой неравномерностью частотной характеристики. Разрабатывал его главный конструктор Хохлов. Он был подопечный Павла, и только поэтому тот воздержался от жёсткой критики. Эта неудача несколько озадачила Павла.

Прибор для измерения плотности потока энергии СВЧ, в разработке которого принимал участие Павел ещё в институте и выпускаемый теперь заводом, был весьма громоздким и состоял из тринадцати СВЧ-узлов, отсчетного устройства и треноги, на которой укреплялись отсчетный прибор и сменные антенны. Комплект весил семьдесят пять килограммов и переносился для измерений двумя солдатами. Теперь Павел предложил выполнить малогабаритный прибор в виде пистолета, макет которого когда-то сконструировал под его руководством один из дипломников. Очень слабая чувствительность не позволила взять эту конструкцию в основу серийного прибора. Но суть понравилась. Павел с Хохловым решили вообще исключить громоздкий и дорогостоящий комплект антенн, концентрирующих СВЧ-энергию, с которых она подаётся на поглощающий преобразователь. Для этого потребовалось вынести преобразователь наружу, в свободное пространство. Получился зонд, похожий на медузу. Возник прибор, в котором функции концентрации СВЧ-энергии, и преобразования её в вид, удобный для измерения, выполнялись диэлектрическим конусным зондом с расположенными на нём девятью гибкими диэлектрическими плёнками, на каждой из которой вакуумным способом напылены по пятьдесят тонкоплёночных термопар. С блока термопар постоянный ток регистрируется малогабаритным усилителем. Лучшие из модификаций получились легкими в управлении и весили полтора-два килограмма. Так появились конструкции, впоследствии распространённые по всей стране.

Завод в начальной стадии становления находился в поиске стабильной номенклатуры изделий. В этом поиске удобной в производстве и экономически выгодной продукции службы завода бросало из стороны в сторону. Доводкой этих изделий до технологических возможностей завода занимались службы технологических и конструкторских подразделений завода и СКБ. Поэтому, когда Павел приступил к работе в должности главного инженера, оказалось, что за СКБ закреплена огромная номенклатура изделий, которая формировалась беспорядочно. В это время в главке министерства появился энергичный и грамотный главный инженер Рущенко, который поставил целью упорядочить специализацию заводов и соответственно привязанных к ним институтов и СКБ. Наступил ответственный момент.

Павел зашёл к Хохлову в отдел и сказал:

– Хохлов, тебе нравится направление, которым занимается твой отдел?

– Да, нравится.

– А хочешь, я выскажу крамольную мысль? Скоро головной тематикой СКБ будет группа измерителей напряжённости и плотности потока энергии ВЧ, СВЧ биологически опасных уровней.

– Сомневаюсь, – ответил Хохлов. – Наша тематика имеет медицинский вектор. А мы занимаемся этим только потому, что этим просто некому заниматься.

– То есть я тебя правильно понимаю, что если бы не наш энтузиазм, серийных приборов нашего профиля в стране не было бы?

– Именно это я и хочу сказать.

Разговаривали они в присутствии основных специалистов хохловского отдела. Поэтому Павел обратился ко всем:

– Ребята, сколько модификаций измерителей плотности потока СВЧ-энергии выпускается за рубежом?

– Ну, раза в три больше, чем у нас, – ответил инженер из службы научно-технической информации.

– А по характеристикам?

– Благодаря использованию многоэлементных термопарных датчиков на гибкой полиорганической подложке, – сказал Хохлов, – мы по диапазону частот ушли вперёд от США в три раза.

– Вот именно, – подтвердил Павел, – так же, как несколько лет назад мы обеспечили взаимозаменяемость датчиков СВЧ-мощности в трактах, а американцы нет, так и сейчас в измерителях плотности потока энергии (ППЭ) в пространстве мы обходим американцев. Вам ясно, что я хочу сказать?

– Чего?

– А вот чего. Надо вам, уважаемый Виктор Петрович, написать от имени соответствующего управления Министерства обороны, от Госстандарта, от Министерства связи письма нашему министру и начальнику главка, указав в них номенклатуру приборов группы измерителей напряженности и плотности потока энергии в свободном пространстве (группа П3-) в США и у нас, а также – технический уровень в сравнении. Учитывая выросший коллектив разработчиков приборов группы П3-, предложить установить специализацию по разработке этих приборов нашему СКБ.

Эта артподготовка была успешно выполнена, и мы стали ждать результат.

Однако на горизонте появилась внутренняя опасность. Оказалось, что назначение главным инженером СКБ Шторова Павла без согласования с начальником СКБ Григорьевым привело к непредсказуемым последствиям. Уж очень он боялся, что при достижении им пенсионного возраста его просто отправят на пенсию. Тем более, что претендент на должность директора СКБ созревал на глазах в лице Шторова. Он нашёл среди своих приближённых одного начальника лаборатории Петрова и загрузил его работой, выполняемой совместно с Новосибирским институтом Госстандарта. Преследовалась цель как можно быстрее протолкнуть Петрова в кандидаты наук непосредственно через Учёный совет Новосибирского института. А что из этого получится, время покажет. Павел, как главный инженер, был готов помочь Петрову в этом деле. Он даже предложил выделить за счёт внутренних резервов небольшие деньги, чтобы воплотить в жизнь идею Петрова по созданию малопроизводительного, но более точного прибора для измерения параметров СВЧ-узлов, очень нужного как раз Новосибирскому институту. Но когда он вдруг увидел, что затраты на эту не нужную для внедрения в серийное производство работу перевалили за допустимый процент средств, отпускаемых на разработки СКБ, и более того, она выполняется по техническому заданию, утверждённому в том числе и Министерством обороны, он вздрогнул и побежал к Григорьеву.