Мир, который не вернуть. Том 3: Год Второй

Паша помог погрузить Игоря, а затем отправил их вниз. Я вздохнул и прижался спиной к стене, медленно сползая. Казалось, вся тяжесть мира в одну минуту свалилась с меня, оставив место для пустой усталости. Брат опустился рядом.

– Как думаешь, он выживет? – спросил я.

– Конечно, а как иначе? Выживет… – Паша глубоко вздохнул. – Ты молодец – держал его, выдержал… Ты сам-то как? Не ранен? Вся одежда в крови.

– Нет. Всё… нормально, – я уже успел забыть, как восставший забрызгал меня. – Надо вставать, а идти так не хочется… Давай на лифте поедем? Не хочу по лестнице идти. Сейчас ещё и Георгиевич придёт – лучше уйти. Не очень хочется заразиться, когда мы уже оказались внутри, в безопасности.

– Согласен, – Паша встал и подал мне руку, помогая подняться.

Я нажал на кнопку вызова лифта.

Георгиевич, должно быть, уже спустился. Прямо сейчас, скорее всего, они все медленно идут по коридору, сопровождая и держа на прицеле восставшего. Пусть это был не бегун или крикун, а защита у всех была внушительная – опасность он всё же представлял. Нужно было ещё доставить его на самый нижний уровень – туда, куда привели нас когда-то.

Спустя несколько минут, мы уже были внизу. По правилам все, кто выходил на поверхность, должны были сдать кровь на анализ. Мы шли в лабораторию.

«Не боишься? – спросил Голос. – На тебя ведь попала кровь. Она попала внутрь.»

Я не сразу понял, о чём он говорит, потому что успел забыть об этом. Теперь стало немного страшно. Мне было не страшно умереть или оказаться инфицированным – было страшно за тех, кто останется.

В голове сразу растянулись длинными нитями мысли, плотно окутывая сознание.

Внутри небольшого отсека для прибывших с поверхности, которая была частью лаборатории, как обычно, пахло спиртом.

Мы сняли одежду, оставшись в одном нижнем белье, оставили её в специальных ящиках, где позже её тщательно постирают и продезинфицируют.

За столом сидела молодая девушка. Она молча, быстро и очень ловко вонзила иглу, вбирая в пустую ёмкость шприца тёмную жидкость.

«Вскоре мы всё узнаем», – пронеслось в голове.

– Пока чисто. Можете идти, – сказала девушка-врач. Это не был окончательный результат – его нужно было подождать ещё один день – но это уже радовало.

Нам выдали чистую одежду: майку и тёмно-серые спортивные штаны, поношенные кроссовки. Для меня они оказались немного великоваты и приходилось аккуратно идти.

– Ты куда сейчас? – спросил Паша, когда мы вышли из лаборатории.

– Хочу отдохнуть немного… Пойду, полежу в комнате. Устал. Всё равно результаты ждать ещё минимум полчаса – какая разница, что делать… А ты чем займёшься?

– Пойду на нижний уровень схожу – посмотрю, как там дела.

– Там всё нормально – будь уверен.

– Но всё же, – улыбнулся Паша. – Хочется удостовериться.

Я не стал отвечать и пошёл прочь. Паша направился в другую сторону.

«Ну, доволен собой?» – спросил Голос.

– О чём ты?

«Почувствовал себя героем? Спас чью-то жизнь.»

– Я просто делал то, что должен был. Уверен, он то же сделал бы и для меня.

«Я так не думаю. Он обычный человек и, если ему пришлось бы рисковать собой, то отказался от этой затеи»

– Плевать.

«Тебе вечно плевать. Точнее, всё как раз наоборот: тебе не плевать. Не плевать на всех, кроме себя. Если нужно рискнуть собой – ты тут как тут.»

– А что в этом плохого? Я просто делаю то, на что другие не всегда готовы.

«Не нужно прикрываться красивыми словами – ты просто не ценишь свою жизнь. И поэтому так легко ей рискуешь.»

– В чём разница? Лишь в понятиях. Суть одна и та же: я помогаю людям. И всё.

«Помогаешь? Просто везёт.»

– Это отменяет тот факт, что помогаю?.. Ладно. Не хочу об этом больше говорить. Мне надоело.

«Попомни мои слова: тебе такое отношение к жизни ещё аукнется».

Я усмехнулся:

– Забавное слово – «аукнется».

Голос молчал.

На втором уровне в коридорах тоже не было людей – значит, ещё не дали «отбой»: люди сидели в комнатах.

Спустя несколько лестничных пролётов и поворотов коридора, оказался в нашем жилом блоке. Как всегда, прохладном. Внутри было тихо. Прошёл в свою дальнюю комнату, как можно тише. Могла выйти Женя и начать спрашивать, если услышит, а я сейчас очень хотел побыть один и просто отдохнуть.

«Ты ведь хочешь, чтобы она вышла. Точнее, нет: ты хочешь, что другая узнала о сегодняшнем дне. Хочешь как-то выделиться перед ней. Ты ведь хочешь ей рассказать – так расскажи. В чём проблема?»

Сам понимал, что, по сути, проблемы ни в чём не было.

«Да, мне хотелось рассказать о сегодняшнем Кэт. Хотелось увидеть блеск уважения в её глазах, но как это сделать? Да и нужен ли ей такой, как я? Вряд ли. Кому вообще нужен такой отброс?.. Только проблемы.»

На секунду задержался напротив её двери, а затем прошёл дальше, в свою комнату. И, не включая свет, упал на кровать.

Разум сразу же приятно унесло в пучины образов и звуков – таких непонятных и манящих, что не хотелось сопротивляться.

* * *

Разум, словно лампочка, резко включился, отрывая меня от липкого, тягучего сна. Кровать была вся влажная. Майка насквозь промокла. Сел, свешивая ноги вниз, закрыл лицо ладонями – нужно было собраться с мыслями. Нужно было узнать время.

Опустил руку и посмотрел на светящиеся стрелки: «17:06». До ужина оставалось около часа, а обед уже пропустил. Впрочем, сейчас на это было всё равно – только одна мысль колола маленькой иголочкой разум: «заражён или нет?».

Прислушался к своим ощущениям – ничего. Хотя, симптомы и не проявляются так быстро, всё же это успокаивало. Попытался вспомнить, но внутри остались лишь смутные воспоминания о том, как было с Павловым: вроде бы, всё начало проявляться в течение нескольких дней.