Эхо ужаса

Эхо ужаса
Павел Михайлов

Сибирь 1950-е годы. В одном из небольших лесозаготовительных посёлков происходит кровавая резня.Руководство страны поручает группе лейтенанта Сотникова сверхсекретное задание – выяснить, кто стоит за страшной бойней.Прибыв на место назначения опытный отряд сталкивается с беспощадным и кровожадным противником.Тем временем в Москве неизвестные люди всячески пытаются помешать процессу выяснения причин потери связи с посёлком, одновременно подготавливая покушение на самого Сталина.Затерянные в глухой тайге бойцы пытаются выжить. Но суждено ли им вернуться обратно домой к своим близким, или придется умереть, ради приказа Ставки… И что делать, когда, кроме неизвестного противника, в твоём отряде, среди, казалось бы, ставших родными друзей – находится предатель?..

Павел Михайлов

Эхо ужаса

Глава 1

Это был обычный рабочий день в небольшом посёлке лесозаготовителей, затерявшемся в глубинах бескрайних просторов Сибири. На сотни километров тянулись во все стороны от него таёжные леса, прячущие в своих чащах непроходимые болота, горные хребты и перевалы, мелкие речушки и полноводные реки, – величественная, суровая и вместе с тем прекрасная своей девственной нетронутостью природа. Тайга – самый большой лес на нашей планете. Царство хвойных деревьев: сосен, пихт, кедров, елей, дающих под своими кронами приют всевозможным кустарникам. Тайга – целительница, врачующая недуги, и не только телесные: считается, что она способна избавить от многих физических и духовных болезней, если верить в её чудодейственную силу и энергетику. Местные легенды гласят, что именно здесь находится душа самой природы, живёт её хозяин, который оберегает её и защищает от всех, кто пришёл навредить… Впрочем, рассказать о тайге так, чтобы передать вызываемые ею чувства, наверное, невозможно – нужно приехать сюда, испытать самому её силу, её не нуждающуюся в доказательствах и объяснениях гармонию…

Прошло всего семь лет, как окончилась война, которой суждено было остаться на страницах учебников Великой Отечественной. Государственные чиновники в больших и малых кабинетах создавали грандиозные планы по скорейшему восстановлению разрушенных городов, развитию заводов, сельскохозяйственных предприятий. На всё это требовался лес.

Савелий Геннадьевич Комаров был начальником в небольшом посёлке с необычным названием Радужный, где жили и работали лесозаготовители. Это было несколько семей рабочих, приехавших на заработки, чтобы обеспечить лучшее будущее для своих жён и детей, и администрация во главе с самим Савелием Геннадьевичем. Этот худощавый, невысокого роста, с родинкой на правом виске человек считался очень важной персоной не только в поселении, но и далеко за его пределами. Он имел личное знакомство с товарищем Сталиным, прошёл две войны и вот буквально за несколько дней до победы получил контузию и тяжёлое ранение в ногу. Врачи долго боролись за неё, но спасти удалось только до колена… Благодаря связям и заслугам перед Отечеством Савелий Геннадьевич получил хороший протез и работу в Сибирском округе в должности главы поселения. Правительство обеспечило его отдельным двухэтажным домом, довольно высокой по тем временам зарплатой. Правда, радовать этими благами Савелию Геннадьевичу было некого: жена и дочь трагически погибли за несколько дней до поднятия флага над рейхстагом.

Это стало для него огромным ударом, но он сумел взять себя в руки после похорон и решил усыновить оставшегося сиротой мальчика Лёшу. Его родители погибли от рук фашистских захватчиков ещё в начале 1942 года. На тот момент мальчику было всего 4 года…

Когда война закончилась, Савелия Геннадьевича отправили в Сибирь в посёлок Радужный, и, договорившись с руководством, он взял с собой и Лёшу. Спустя несколько месяцев туда приехали ещё несколько семей рабочих, и теперь общее количество поселенцев превысило два десятка человек.

Лёша рос активным мальчиком, во всём помогал своему приёмному отцу. Отец – так он и называл Савелия Геннадьевича. А Савелий Геннадьевич, заменив мальчишке и отца, и мать, учил его всему, что, по его представлениям, пригодится в жизни, и старался всячески оберегать – как только мог.

Но месяц назад, ранним утром обычного дня, Лёша бесследно пропал. Он, как обычно, пошёл к небольшой местной речке на рыбалку, а на обратной дороге, тоже как обычно, должен был собрать немного грибов и ягод и вернуться домой.

Ко времени своего обычного возвращения с рыбалки Лёша дома не появился. Савелий Геннадьевич сначала не придал этому значения: увлёкся мальчишка или рыбалкой, или грибами-ягодами. Однако прошло много часов, но Лёша так и не пришёл. Савелий Геннадьевич, холодея от страшных предположений, стал собирать на поиски мальчика отряд добровольцев из числа поселенцев. Люди откликнулись, отряд собрался быстро, приступили к поискам незамедлительно, но они, продолжаясь почти неделю, так и не дали никаких результатов. Лёша словно растворился среди бескрайней тайги и исчез.

Савелий Геннадьевич очень сильно переживал из-за случившегося, винил себя в том, что не смог уберечь своего приёмного сына. Первое время пытался залить горе спиртным и, наверное, спился бы, если бы не друзья. Лишь благодаря им и в первую очередь местному егерю Хайрулу, который давно жил в этих местах и прекрасно, как свои пять пальцев, знал местность, Савелий Геннадьевич всё же снова сумел взять себя в руки и продолжать жить дальше. Его жизнь была нужна доверившимся ему рабочим и стране, с таким трудом встающей из военных руин, – так думал он про себя, каждое утро собирая волю в кулак, чтобы идти, начинать новый рабочий день.

Каждый месяц от него требовали отчёт о происходящем внутри посёлка и результатах работ по лесозаготовкам. Планку выработки каждый раз устанавливали разную, но, в основном, высокую, поскольку в Радужном у рабочих всегда были высокие показатели.

В этот вторник у Савелия Геннадьевича выдался трудный рабочий день, и после работы он решил пойти на ту самую речку, куда любил ходить когда-то вместе с Лёшей: ему было дорого всё, что хоть как-то напоминало о сыне.

Савелий Геннадьевич вышел на дорожку, огибавшую последнее поселковое строение и убегающую в лес. В конце осени в тайге особенно красиво: природа словно снова возрождается и начинает оживать. Осень-искусница не жалеет красок своей богатой палитры, расцвечивая лес. Особенно красиво выглядят небольшие вечнозелёные кустарники и особая порода кедровых, которую можно встретить исключительно только в этих местах – Савелий Геннадьевич невольно залюбовался их полновесной зеленью, без всяких оттенков, ставшей особенно заметной на фоне разноцветного осеннего леса. Вершины и склоны сопок, все в пышных волнах осеннего разноцветья деревьев, придавали особый, сибирский, колорит великолепному пейзажу.

Пройдя по тропинке немного дальше обычного, Савелий Геннадьевич вышел к речке, снял с плеча ружьё, без которого ни один сибиряк не ступит в тайгу, и поставил его неподалёку, возле небольшой сосны, а сам присел на кем-то когда-то приготовленный пенёк и стал готовить снасти. Руки привычно делали знакомое дело и понемногу стала успокаиваться душа. Закинув удочку, Савелий Геннадьевич стал ждать поклёвки, прислушиваясь к пению птиц и шелесту листьев, отзывающихся на едва ощутимые порывы пока ещё тёплого ветра.

– Какая же тут красота! – сказал он сам себе. – Да, тот, кто ищет уединения с природой, непременно найдёт его тут. И на душе станет тихо и спокойно. Словно сам Бог создал эти места для тех, кто измаялся душой, кто устал от городской суеты и предпочитает покой и свободу.

Вдруг птицы замолчали, и лишь лёгкий шелест ветра слышался со стороны кустов, росших на берегу. Всё замерло как по мановению волшебной палочки. «Нехорошо», – подумал Савелий Геннадьевич: его это насторожило, и он, аккуратно положив удочку на землю, повернулся лицом к деревьям и стал правой рукой нащупывать ружьё, не отрывая взгляда от деревьев перед собой. В тот же миг раздались какие-то непривычные уху, посторонние шорох и свист, откуда-то неприятно запахло гнилью. Савелию Геннадьевичу удалось нащупать ружьё, и он, ощутив в руке холодную тяжесть ствола, уже потянул его к себе, как вдруг почувствовал сильную резкую боль, а в следующее мгновение раздался всплеск воды, в которую упала оторванная по самый локоть рука Савелия Геннадьевича вместе с зажатым в ладони ружьём. Кровь, фонтаном хлынувшая из раны, в один миг залила траву и цветы вокруг Савелия Геннадьевича. Он вскрикнул от боли и ужаса, не узнав своего в мгновение одичавшего голоса, вскочил с пенька и, падая, бросился к тропе, ведущей к посёлку, но тут же в его грудь вонзились острые, загнутые на концах когти и распороли его тело. А в следующий миг открытая зловонная пасть с множеством зубов вцепилась ему прямо в лицо.

Ещё некоторое время тишина на реке нарушалась странными взвизгиваниями, криками и ещё какими-то странными звуками, а потом снова всё стихло. Лишь чьи-то огромные ноздри с шумом втягивали воздух, словно пытались уловить запах дыма, доносившийся со стороны человеческого жилья. Вдруг раздался пронзительный визг, и несколько непонятных силуэтов, едва различимых среди кустарников и деревьев, ринулись в направлении посёлка.

Глава 2

– Мне, пожалуйста, чай с лимоном и ложечкой мёда, – осипшим голосом попросил лейтенант Сотников, цепким взглядом окинув последних посетителей небольшой кафешки.

Небольшая и уютная, она располагалась неподалёку от его дома. Обычно, особенно по выходным, в ней было много посетителей. Несмотря на небольшой размер, меню здесь было весьма разнообразным и можно было как просто попить чая или кофе с чем-нибудь кондитерским, так и плотно пообедать. Горячие и холодные блюда по весьма умеренным ценам привлекали желающих вкусно перекусить.

– Пару минут подождите, пожалуйста, товарищ лейтенант, – кокетливо поправив фартучек, ответила официантка, приблизившись к стойке: ей явно приглянулся этот хорошо сложенный, высокий молодой брюнет.

А Сотников и, правда, был весьма симпатичным молодым человеком, однако сам он думал об этом меньше всего. В восемнадцать лет, как и многие его сверстники, он ушёл добровольцем на фронт. Прошёл всю войну, был дважды награждён орденом Славы. Храбрый, умный, сообразительный, он обладал врождёнными лидерскими качествами, позволявшими ему легко управлять людьми и вести за собой даже тех, кто был намного его старше. Служа в полковой разведке, он неоднократно спасал раненых и контуженых солдат, которых находил на месте недавнего боя, возвращаясь с задания. Так он и познакомился с Максимом, которого обнаружил под деревней Орловка – он до сих пор помнил это название, потому что рядом с указателем нашёл истекающего кровью бойца. Наскоро перевязав его своим индивидуальным пакетом – немецкая артиллерия так дубасила по нашим позициям, что было не поднять головы – Сотников потащил его в медпункт. По дороге и его самого задело осколком снаряда – получил сквозное ранение в ногу. Сотникову оно казалось пустяковым – подумаешь, кусок железа прошёл через икроножную мышцу и застрял в голенище сапога с внутренней стороны. Но в медсанбате думали иначе и оставили его до утра. Вот вечером, когда Максим пришёл в себя, они и познакомились, потому что оказались на соседних кроватях.

– Владимир, – весело представился Сотников, когда Максим открыл глаза после многочасового беспамятства. Неожиданно для Сотникова, Максим его вспомнил, как вспомнил и обстоятельства их первого знакомства.

– Это ты… Там, у Орловки… Спасибо… Я думал, что мне кранты…– по щеке Максима скатилась слезинка, от которой на подушке осталось сырое тёмное пятнышко. – Спасибо, брат…

После госпиталя Максим и Володя попали в одно подразделение, а потом, когда закончилась война, оба поступили в распоряжение ставки командования, а позже были зачислены в специальный разведывательный отряд при Министерстве внутренних дел, задачей которого было обнаружение и обезвреживание особо опасных преступников, рецидивистов и агентов иностранных разведок.

Сотников нравился женщинам, многие из них тайно мечтали выйти за него замуж. Но, как ни странно, в свои двадцать девять лет молодой лейтенант пока не думал обзаводиться девушкой, а уж тем более жениться. Для него первостепенной задачей сейчас была его служба в секретном отделе Министерства. Максим, как обычно, был его правой рукой и активно помогал в любых делах, которые им поручало руководство.

В этот осенний вечер Владимир ушёл с работы поздно и по пути домой решил заглянуть в ближайшее к дому кафе, чтобы выпить чашечку чая с лимоном, так как дома его никто не ждал…

– Ваш заказ готов, – тихонько сказала молоденькая официантка, поставив на столик белую горячую чашку, внутри которой жёлтым душистым островом плавал среди чая лимонный кружок.

– Большое спасибо, – неприветливо пробурчал Сотников, просканировав девушку своим всё замечающим взглядом: ему показалось немного странным, что такая молодая девушка хорошо разбирается в воинских званиях.

– Вы чем-то обеспокоены? – не смутившись, продолжила она вести разговор. Может быть, я могу Вам чем-то помочь?

– Нет, со мной всё в порядке, – не сразу ответил Владимир. – Всё хорошо! Я просто немного устал сегодня от работы. Такое бывает, не обращайте внимания.

Владимир ещё раз осмотрел кафе: его действительно что-то беспокоило, что-то казалось ему странным в этом кафе, но что, он не мог понять. За дальним столиком у окна сидела молодая пара, они разговаривали о чём-то своём, ни на кого не обращая внимания, за стойкой справа от него стоял полноватый мужчина лет сорока пяти, с большими и густыми усами. Он тихонько попивал кофе и слушал приёмник. Остальные столики были свободными – их было штук шесть, не более. Часы, висевшие над барным шкафом, показывали половина одиннадцатого.

– Мне уже пора. Спасибо за вкусный чай. Вот оплата. Сдачи не нужно, – Сотников ещё раз окинул быстрым взглядом кафешку, взял свой видавший виды портфель и направился в сторону выхода.

– И вам спасибо за всё, – произнесла девушка-официантка более уверенным голосом, провожая молодого человека взглядом, в котором читалось нескрываемое восхищение.

Сотников заметил это, но тихонько закрыл дверь кафешки и направился в сторону своего дома.

– Нынче будет холодная зима, – подумал он про себя, не спеша поворачивая к себе во двор.

Дойдя до подъезда Владимир, взглянул на луну, которая ярко светила на безоблачном небе, усыпанном звёздами.

– Сегодня ещё и полнолуние, – подумал он про себя, – может, ещё и поэтому мне так нездоровится.

Открыв двери своей парадной, он вошёл в подъезд, поднялся на второй этаж, на котором располагалась его квартира, открыл дверь и включил ночник в тамбуре. Закрыв за собой входную дверь, Сотников снял своё коричневое пальто, повесил его на вешалку, а затем и ботинки, с удовольствием освобождая уставшие ноги, одна из которых назойливо ныла, напоминая о ранении под той самой Орловкой. Владимир направился в большую комнату, где стоял красивый небольшой диван с мягкой тканевой обивкой, по всей видимости, сделанный из благородных пород дерева – так хотелось думать его обладателю. Рядом с ним располагался большой круглый стол – роскошный предмет из дорогого мебельного гарнитура. На нём стояли телефон, фарфоровая ваза, расписанная в восточном стиле и чашка с недопитым с утра кофе. Два обычных стула идеально дополняли этот интерьер. Около окна располагался небольшой буфет с разной посудой и фотографиями и маленький, серого оттенка, комод.

Строго по центру потолка висела скромная хрустальная люстра, а на обеих стенках располагались красивые декоративные ночники. Противоположенную стену его квартиры украшала картина, написанная акварелью. На ней была изображена небольшая поляна с цветами и маленькими кустиками земляники, в центре которой сидела босоногая девушка в голубом платье и беленькой шляпке, собиравшая в корзинку ягоды с земляничных веточек, собранных в букет.

Аккуратно положив на стул свой портфель, Владимир приподнял плед, лёг на диван, закутался в пушистое и сразу согревшее его полотно пледа, отвернулся к стенке и стал пытаться заснуть. Но тут вдруг зазвонил телефон.

– Лейтенант Сотников у телефона, – быстро взяв трубку, произнёс он, подавляя зевоту.

– Генерал-майор Арбузов на проводе, – раздалось в ответ с другой стороны провода. – Для тебя есть особо важное задание, лейтенант, -продолжал говорить в трубку телефона грубоватый голос. – Послезавтра к утру ты должен собрать своих лучших ребят и полететь в особое место, которое находится в Сибирской тайге. Там Вашу группу встретит человек и поможет добраться до нужной точки.

– Слушаюсь, товарищ генерал, – ответил Сотников. – Утром я сообщу своим ребятам все новости, что Вы передали.

– Нет, Сотников! Нет! Ты сейчас же должен обзвонить своих людей, кому доверяешь больше всех, и в шесть утра я буду ждать тебя в своём кабинете! Конец связи!

– Приказ понял! Будет всё сделано, как Вы и просили, – глядя на картину и не видя её, ответил Владимир, догадавшись по тону начальника, что его и ребят ждёт серьёзное задание.