А как я писал! В наблюдательной палате, под одеялом и на чём!– Игорь Сергеевич опять улыбнулся.– До сих пор нога болит, наверное, теперь долго проходить будет. Медсёстры три раза подходили! Как слепые, честное слово. Кстати, хорошо хоть обысков не было, а то в наблюдательной особо ничего и не спрячешь. Хотя, с другой стороны, найдёшь разве эту несчастную бумажку? А осколок… Это мелочи.
Эх, до чего только Эдуардыч не доходил! Сначала предупреждения, потом отрезал мне связь с внешним миром, потом укол, наблюдательная палата, увеличение дозировки… Это ужас, сколько мне кололи! От одного такого укола, наверное, и бык бы уснул. И всё равно я выиграл. Полная и безоговорочная капитуляция.
Вот время было… Идёшь по коридору и только ловишь на себе ненавистные взгляды медсестёр и санитаров, да ещё испуганные больных. Такая атмосфера… Н-да, только сейчас начинаешь понимать, как там было отвратительно, там ненависть как-то не давала всё адекватно прочувствовать. Каждую ночь боишься, как бы не застукали, утром боишься обыска, по воскресеньям боишься, что никто не передаст… С ума сойти, как хоть я только смог выиграть? Потрясающе, удивительно… Я не продался, я завоевал свободу…
Свобода,– Игорь Сергеевич вздохнул.– Вот она. Как же я скучал по ней! Эти улицы, вечно куда-то спешащие люди, моя квартира… Да, это не в четырёх стенах под надзором медсестёр и санитаров, это свободный мир. Относительно, конечно. Я снова стал свободным человеком, я заставил признать за собой такое право! Вот Эдуардыч-то наверное злится! Проиграть, имея все козыри на руках. Мне бы на его месте было стыдно…»
– Извините, а вы, случайно, не Кузнецов?
Игорь Сергеевич отвлёкся от своих мыслей и посмотрел на подошедшую к нему женщину.
– Да, это я.
Женщина заулыбалась.
– Ой, неужели? Вот повезло-то! Вы не могли бы расписаться вот здесь?– она достала из сумочки записную книжку и, открыв её на первой странице, протянула её Игорю Сергеевичу.– Вы знаете, я и мой муж… Мы все…
– У вас ручка есть?
– Да, конечно. Вот, возьмите.
Игорь Сергеевич размашисто расписался.
– Спасибо.
– Да не за что.
– Подруги умрут от зависти. Спасибо.
Игорь Сергеевич кивнул.
Женщина сунула записную книжку обратно в сумочку и, улыбнувшись на прощанье, направилась к выходу.
Игорь Сергеевич продолжил смотреть в окно.
«Да уж… Меня узнают на улице!– он усмехнулся.– Подумать только, да я теперь знаменитость,– Игорь Сергеевич едва не засмеялся.– Ну что, Эдуардыч? Хреново тебе, да? Я на свободе, а ты с испорченной репутацией; я чуть ли не герой, а ты… Ты никто и ничто.
Свобода… До чего ж оказывается хорошо просто жить у себя дома, а не в тюрьме или психушке…
Завтра же начну писать новый роман! Идея у меня ещё в наблюдательной палате созрела, так что проблем с сюжетом, я думаю, не будет. Как же хочется ещё что-нибудь написать! Как хочется показать Эдуардычу, что я здесь, я пишу, я свободен… Нечего ему расслабляться,– он опять чуть ли не засмеялся.– Так, кажется, сейчас будет моя остановка…»
Игорь Сергеевич встал и подошёл к двери.
Показался его дом. Он даже нашёл своё окно.
«Я свободен. Наконец-то я снова обрёл свободу».
На следующий же день Игорь Сергеевич получил множество звонков от всех журналистов и критиков, которых знал и которых не знал, но интервью он согласился дать только Анатолию Андреевичу.
На следующий же день Игорь Сергеевич пошёл к нему. Раньше он всегда побаивался общаться с этим человеком, но теперь он знал, что он выше и сильнее всех на этом свете, потому что он всё понял, всё осознал и нашёл настоящую жизнь.
Игорь Сергеевич уверенно постучался в дверь его кабинета.
– Войдите,– ответил он.
– Здравствуйте.
– О-о, здравствуйте, здравствуйте,– искренне обрадовался Андрей Андреевич.– Рад вас видеть.
– Неужели?
– Честное слово. Я за это время кардинальным образом изменил мнение о вас.
– И какое же оно теперь?
– Теперь я думаю, что вы всё-таки можете писать стоящие вещи, если захотите.
Игорь Сергеевич усмехнулся.
– И на том спасибо.
– Как, кстати, здоровьице?
– Терпимо. Вот только зрение совсем плохое стало, теперь приходится при чтении одевать очки.
– Сочувствую.
– Да ничего страшного.
– Вы садитесь, садитесь, что стоять то?
Игорь Сергеевич сел в кресло напротив Анатолия Андреевича.
– Ну что же, Игорь Сергеевич, начнём?
– Давайте.
Анатолий Андреевич включил диктофон и принял сосредоточенный вид.
– Здравствуйте, Игорь Сергеевич.
– Здравствуйте.
– Рад вас видеть, как, кстати, здоровье?
– Спасибо, неплохо.
– Я думал, что после такого строгого режима вы будете как минимум инвалидом третьей группы.