В конце строки

Подошла к скамье и взяла ее за руку.

– Вы куда это? – спросил Нико, который прервал свой нервный монолог, когда я направилась с Софией к пешеходному переходу.

– Домой. Спать, – отозвалась я.

– А что будем делать с тележкой? И со статуей?

Ева, стоявшая рядом с ним, пыталась подавить икоту.

– А что ты предлагаешь? – ответила я. – Завтра узнаем, заметил ли их кто-то. Нет никакого смысла оставаться здесь и кричать.

– Но если их кто-то опознает…

– Будем беспокоиться, если это случится. – Я пожала плечами настолько спокойно, насколько могла. – Если хочется остаться и рассказать полиции о том, что тут произошло, без проблем. А мы с Софией уходим.

Когда я двинулась вперед, София на секунду обернулась. Мне показалось, что она прощается с Евой. Я не стала поворачиваться и проверять.

Я шла так быстро, что София едва за мной поспевала. Она спотыкалась и пару раз, когда поворачивала не туда, врезалась в меня. Наконец мы пришли к машине и сели в нее.

Мы молчали.

Тележка эта, чтоб ее.

Я сжала руль.

Завела машину.

– Элена… – прошептала София.

– Нет, – оборвала я ее и закрыла на секунду глаза, чтобы не разораться, как Нико. Она этого заслуживала. – Нет.

Она всхлипнула, но все же умолкла. Мы выехали на ночные улицы Мадрида в сопровождении звука мотора и радио, которое включилось само по себе.

Такое иногда случалось. Радио включалось, и мы не могли его выключить. Я даже не стала пытаться, просто хотела переключить станцию, но тут зазвучала песня Эйвы Макс[1 - Американская поп-исполнительница. – Здесь и далее примеч. пер.], под которую мы как-то танцевали в баре «У Райли».

Мне стало не по себе. Эта песня, которая так нравилась Софии и мне, зазвучала, и я рассердилась, потому что она была неуместна.

Я попыталась переключить на другую станцию.

Радио зазвучало еще громче.

София на автомате или, возможно, пытаясь угодить мне, попыталась переключить радио, но в итоге просто стукнула по нему и прошептала, что ее машина – настоящая груда металлолома.

Припев зазвучал ровно в тот момент, когда мы выехали на кольцевую, которая в час пик была сущим адом.

Я снова попробовала переключиться на другую радиостанцию и, когда мне это не удалось, вновь попыталась выключить звук, но все без толку.

И тут я расплакалась.

София тоже заревела.

Цирк какой-то.

– Элена, прости меня, пожалуйста. Прости меня за эту тележку, – рыдала она.

– Ты сказала, что произошел несчастный случай! – выкрикнула я.

– Я не знала, кому позвонить…

– Несчастный случай, София! – заорала я.

На секунду она перестала плакать. До нее наконец дошло.

– А.

– Ага!

Мы замолчали. Мне пришлось остановить машину перед знаком «Стоп», и я уже собиралась завести ее снова.

– Извини, я даже и не подумала, что… – Она снова заплакала.

Когда мы добрались до дома, то, наверное, обе ужасно выглядели. Я не стала смотреться в зеркало, но видела, что София была вся в слезах, растрепанная, с размазанным по лицу макияжем.

Прежде чем открыть двери, мы посидели пару минут в тишине, а потом я вылетела из машины и побежала по лестнице на пятый этаж со скоростью, на какую София в ее состоянии не была способна.

Оставила дверь открытой и быстро зашла внутрь. Бросила на диван мобильный и вернула ключи на место. Потом я прошла в глубь гостиной, открыла окно и взобралась на подоконник.

Я услышала голос Софии ровно в тот момент, когда ухватилась за трубу на фасаде, готовая подняться наверх.

– Элена! Подожди секунду. Элена, прошу тебя! Опомнись!

Подняться было проще простого – до крыши всего-то около двух метров. Делала я это не в первый и не в последний раз. Я уже и не помню, когда выяснила, насколько просто было туда залезть, и в последнее время делала это все чаще и чаще.

Я забралась по трубе до следующего выступа над нашим окном, а потом крепко ухватилась за край и поднялась на черепичную крышу.

Я почувствовала, как духота отступает, воздух здесь был свежее и чище.

Не было слышно почти ничего: едва уловимый шум машин, звук работающего нагревателя, гавканье пса улицей ниже…

И нерешительные шаги за моей спиной.

Я развернулась и увидела два кошачьих глаза.

– А ты что тут делаешь? – спросила я осторожно, но кот все равно мигом сбежал.

Я видела, как он быстро пронесся по крыше, перепрыгнул на следующую и исчез за трубой.

Снова посмотрела перед собой. В доме напротив свет не горел, в соседнем доме тоже. Да, чуть поодаль виднелось несколько горящих окон, но мое одиночество было почти бесконечным.