Владелец звезды

– Звезду.

– Я в это не верю… Но если даже так… Он мог потратить деньги с пользой для общего дела. Перевел бы деньги в фонд обороны, армия сейчас в деньгах нуждается.

– По-моему, он это уже делал, и не раз…

– Сделал бы еще раз или помог бы фонду нашего института. Ты со мной не согласен, что его поступок не патриотичен? Тебе, по-моему, не безразлична общенациональная проблема. Впрочем, не удивительно обратное. Безразличие – это общее состояние нации. Отсутствует всякое чувство ответственности…

Мурадов говорил так, словно находился на трибуне съезда компартии.

– Я к Велиеву настроен отрицательно… – И пошел разговор, как Мурадов в былые годы работал ОТВЕТСТВЕННО за Отчизну – за страну Советов. Теперь, формулировал он мораль, надо работать вдвойне усердно. Азербайджан встал на путь независимости.

Терпение Вахида подошло к концу, и он перебил:

– Я очень извиняюсь, но у вас ко мне есть какое-то поручение.

Мурадов расплылся в улыбке.

– Молодежь нынче нетерпелива… Ладно. У меня к тебе не поручение, а предложение. Мы создаем научно-производственное объединение «Апшерон» по переработке минерального сырья. Перспектива выйти на заграницу и так далее. Я вот хочу тебя туда перекинуть, если ты, конечно, не собираешься уходить. У нас ожидается сокращение, так что смотри. Для тебя всегда место найдется.

Вахид был удивлен во второй раз.

– Твой брат, я слышал, занят коммерцией?

«Все знает, жук», – подумал Вахид.

– Мог бы с нами дело иметь. Расширили бы, так сказать, дело – и мы, и он.

– У него дело пока маленькое. – На всякий случай Вахид решил быть осторожным.

– Зато опыт имеет. У тебя есть время подумать.

Вахид вышел из кабинета, абсолютно не понимая перемен, происшедших с Мурадовым. Прояснение наступило после разговора с Шамилем.

– Эти все проекты объединения и предприятия мои. Я в прошлом году писал записку в ученый совет. Теперь он пытается меня выжить, чтобы я ему не мешал. Тебя он тоже как-то хочет использовать, я думаю. Но если согласишься, ничего не проиграешь, дело действительно перспективное.

– Ты о сокращении слышал?

– Да. Вон тогда он и попытается от меня избавиться.

– Ты же только в прошлом году кандидатскую защитил.

Шамиль в ответ только пожал плечами.

– Удивляюсь, с какой легкость порой люди распоряжаются судьбами других людей, – изрек Вахид.

К концу рабочего дня в комнату вбежал Саша Казимиров из четвертого отдела. Он сейчас работал на научно-исследовательской станции в Алятах.

– Спасай, Шамиль! – заорал он. – Вчера у нас на станции пожар был. Один вагончик совсем сгорел, другой успели потушить. А главное – наш курятник с курами накрылся. Но не в этом дело – завтра туда комиссия должна приехать. Англичане должны посетить. Так что директор сказал – кровь из носа все привести в порядок. Главное – аппаратуру восстановить. Твоя помощь нужна – в сейсмических аппаратах никто, кроме тебя, не шарит.

Шамиль был рад помочь товарищам и, быстро одевшись, ушел.

После их ухода Рафига-ханум заявила:

– Неспроста там пожар случился. Наверно, что-то загнали, а теперь на пожар хотят списать.

Солмаз добавила:

– Саша большой любитель выпить, вон и сейчас выпивший пришел.

– Нет. Саша честный человек. Он этого не делал. Выпил и заснул, а другие пожар устроили. Только горящие куры его и разбудили.

Вечером Вахид заглянул к невесте. Хотя они еще не были обручены, но уже все считали их женихом и невестой. Напряженное ожидание готовящегося события ощущалось во всех мыслях Вахида, превращаясь в цифры расходов на подарки, сладости, ресторан и все остальное, что полагалось по этому случаю. А там дело к свадьбе и еще расходы. Правда, в последнее время в связи с острой экономической ситуацией свадьбы стали скромнее, но данное мероприятие продолжало оставаться делом престижа каждой семьи.

Дом невесты всегда встречал Вахида радушно. Всем своим архитектурным гением «ленинградского проекта», а проще говоря, бетонными блоками, то тут, то там выступавшими балконами жильцов уже без всякого архитектурного шаблона, дополнявшимся нарядом неубранных мусорных баков и исковерканного асфальта, дом любезно приветствовал Вахида – жених пришел.