Сон осеннего леса. Повесть

– Разглядываешь… Много прошло времени. Мы постарели, – сказала она.

– Ты все так же хороша, – ответил Ризван и подумал: «И желанна». Он мысленно провел параллели со своей женой. Куда делось его дикое влечение к жене, когда той было двадцать? От одной мысли, что он будет касаться ее белокурых локонов, Ризван резко возбуждался. Теперь он коротает с ней дни по инерции.

А Ульвия все так же хороша и желанна. Да, желанна и духовно, и физически, подумал Ризван и остановился на этой мысли. Должен признаться, что в свое время именно физическое влечение предрешило колебания Ризвана. Он любил Ульвию, но после того как уехал во Владивосток, его желание достичь близости со своей будущей женой затмило платоническое общение с Ульвией. О других отношениях не могло быть и речи. Ульвия была девушкой, воспитанной по национальным традициям, как говорится…

– Я слышал, что ты развелась? – спросил Ризван.

– Да. Все меня осуждали за этот шаг, особенно отец. Но я не могла этого терпеть. Жить-то мне один раз все же… Хотя, конечно, детям всегда тяжело, когда родители разводятся.

– Он не навещает их?

– Да он через день видит их. Я сама поощряю это. Но все же одно дело, когда семья живет… цельно.

– А как материально – не тяжело?

– В нашем обществе женщине заработать на жизнь сложно. Но я хорошо зарабатываю. Я знаю хорошо английский и работаю сейчас на западную нефтяную компанию. Я на хорошей должности. И, вообще-то, бывший муж помогает детям.

– А почему развелась? Извини, конечно, я вторгаюсь в твою личную жизнь…

– Пустяки, ты же не чужой… Мы были все так близки…

Она сделала пауза и продолжила:

– Давно не виделись, не болтали… Короче, о муже. Он мне изменял на каждом шагу… и вел по-хамски.

– Изменял? Может, во мне говорит мужская солидарность, но я измену не считаю серьезным основанием для развода. Погулял муженек и вернулся. Понять можно. Ты же наша ведь…

Ризван усмехнулся громко, но тут же запнулся, как только Ульвия заговорила серьезным тоном:

– Не хочу понимать, как все. Раньше терпела. Простила первый раз, второй раз. Но постоянно. У меня же ведь есть самолюбие. Но тебе, наверно, это тяжело понять. А ты-то изменяешь жене? – спросила Ульвия, немного усмехнувшись.

Ризван вместо ответа спросил:

– Как насчет планов на дальнейшую жизнь?

– Не знаю… Мои дети – мои планы.

Ризван удовлетворенно покачал головой, будто это касалась его собственных детей.

– Что же, вы решили провести тут осень?

При этом вопросе Ульвия сникла:

– Отец настаивал… У него… он болен раком.

– Что ты говоришь?!

– Да, и, кажется, все уже очень серьезно. Так сказали врачи… Впрочем, уровень нашей медицины оставляет желать лучшего. Я хочу забрать его в Турцию на проверку и лечение… Не знаю…

– Слушай! В Москве сейчас уровень тоже не ахти, но у меня есть знакомые врачи. Я организую, что надо для лечения…

– Да он упрямится. Говорит, что никуда не собирается ехать. И вообще, ты же видишь, что характер у него стал совсем невыносимым.

– Мне так не показалось…

– Потому что ты с ним не живешь.

– Вот как. – Ризван не знал, что говорить.

Он взглянул на двор, деревья, бросил взгляд на свой дом.

– Увидимся, – бросил он. – Я тут еще несколько дней побуду.

– А зачем ты приехал?

Ризван после недолгого колебания сказал: