Фрактал Мороса

Ликас пожал протянутую руку Юргиса.

– Ликас, я очень быстро. Белье и полотенца ты видел?

– Да, спасибо.

– Вот ноутбук. Простенький, б.у.[81 - Б.у. – Бывший в употреблении.]

– Спасибо.

– Короче. Все, как и было договорено. Все, кто жил здесь, жили бесплатно. Эти деньги, – он протянул пачку, завернутую в листок, – просто от меня. Месяц ты проживешь, два или год, пособия по инвалидности не хватит, что ты там заработал в тюрьме…

– Я все раздал.

– Молодец. Короче, это тебе.

И Ликас взял деньги. Он знал, на что. Не на лекарства, не на еду. Если та вещь, которую он хотел купить, существует, она стоит дорого. Трайтовый компьютер.

* * *

Шел дождь. Юргис спустился вниз и сел в машину. Хотел закрыть лицо руками, но правой рукой он жал руку Мороса, и подносить ее к лицу было нельзя. Левой погладил бороду и закрыл глаза. Три-четыре недели, конечно, не год. И жизнь, которую он рассчитал себе на восемьдесят лет, разделится ровно пополам: когда был друг детства, и когда его уже не было.

«И все-таки я хороший человек. Все, что я мог для него сделать – я сделал», – думал Юргис.

И он, правда, был хороший человек.

Ему так жалко было свое бедное детство, свою прошедшую юность.

Моя прошедшая, утраченная юность.

Непонятых чужих стихов зола.

И впредь не надо ни жалеть, ни думать,

Что ты уже… умерла.

Последняя строчка не сложилась. Он отъехал от дома Мороса, и наваждение прошло. Завтра роспись в ЗАГСе. Скромная, но все-таки свадьба.

* * *

Ликас Морос засмеялся совсем чуть-чуть, но кровища потекла изо рта на руки из разложившихся легких. Он стоял у окна и вытирал руки о драный бабушкин тюль, и серое грозовое облако ткани обретало прожилки цвета капут-мортуум, и только в его памяти эта кровавая тряпка была белым облаком, белым облаком. Рекурсия.

Нет никакого трайтового компьютера. Он все узнал. Никто не занимался его разработкой в эти годы. Вспоминалось, как девочки украли листки из его куртки, тогда он не очень понимал, для чего этот компьютер нужен, но теперь-то было очевидно. В голове все эти годы оставался умозрительный выход из тупика через расчет с помощью этого устройства.

«Никаких трайтов не существует[82 - Описывается реально разрабатывавшийся в Советском Союзе в 1950–1960 гг. компьютер Сетунь».]. Это та же двоичная система, просто более громоздкая. А я-то думал, что там для кодирования информации используются не «0» и «1», а «0», «+» и «-», а там в троичной ячейке тот же двухбитный, только троичный код. Один трит состоит из двух двоичных разрядов. Дважды два – четыре, и четвертая вариация не используется. Вот и все. Тупик, – Ликас все еще улыбался. – Черт возьми, а я-то надеялся!» Пересчитал деньги. Было триста тысяч. Теперь они уже не понадобятся. «Почему Юргис принес так много? Хочет оплатить свои воспоминания, в которых есть я… Я еще есть. Еще живой». Он задыхался и уже совсем не спал. Юргис привез мешок Амбу[83 - Мешок Амбу – приспособление для ручной вентиляции легких.], но Ликас им не пользовался. «И так умру, не буду». Но умирать было тяжело. Он даже не ожидал, что так. И когда отчаяние захлестывало совсем, он брал этот мешок и дышал через него.

Мгла уже накрывала со всех сторон, и сознание не всегда было ясным. «Жаль, что я ничего не смог сделать с квартирой. С зоны – не мог, а сейчас уже не успеть».

– Юргис, прости меня. Ты столько сделал.

– Ликас, я же знаю, что ты то же самое для меня сделал бы.

– Юргис, ты, главное, читай побольше, это очень важно быть любознательным, узнавать. Узнай… – он хотел сказать: «побольше», но закашлял в трубку, сбросил звонок.

«Узнай. Узнай. Узнай! Рекурсия. Фрактал, повторы между точкой начала и точкой конца».

Позвонила Женя.

– Ли, прости меня за все.

– Угу.

– Ли, мне так плохо.

– Да?

– Дочке одиннадцать лет, еле свожу концы с концами. Работаю секретаршей за копейки.

Он хотел сбросить вызов, но слова плыли во мраке. Приятный, нежный голос из далекой юности.

– Ты меня слышишь?

– Да.

– И вот, опять беременна. С работы уволят, жить не на что совсем. Через два дня – аборт… Ты меня слышишь? Если б хоть какие-то деньги – мы бы выжили…

– Да.

– Ликас, мне тоже очень плохо, поэтому прости меня, пожалуйста.

– Хорошо.

Под этот плаксивый голос он уснул. И спал хорошо. Как раньше. Сны снились. Было тепло, и дождь стучал по железному откосу подоконника.

«Я могу отдать деньги ей. Она не сделает аборт. И квартиру могу попытаться успеть оформить. Но тогда из «нуля» я выйду в «плюс». Не исчезну, буду жить дальше.

Он проснулся с улыбкой. «А что, если все, что я придумал – бред. Спасу этого зародыша взамен одной из отобранных жизней. Я столько всего знаю, я точно справлюсь со следующей жизнью, сложной и невероятной».

* * *

Труп Ликаса Мороса спустя четыре дня нашел Юргис. На столе лежал листок, в который он завернул деньги.

«300 тысяч рублей возвращаю Юргису Л.

Юргис, еще раз спасибо за все.

Ликас Морос».

* * *