Венчанные огнем

– Ну, положим, мне тогда двенадцать было, а сейчас уже двадцать семь, так что на младенца я не тяну, но, поверь, отольются этому козлу мышкины слезки…

– Козлу? Кто это такой? Какие слезки? Девочка…

– Меня зовут Алев Штерназия! Так мне сказала мать, умиравшая вместе с отцом, и знай: девочка умерла вместе с ними. А сейчас уходи. Все же те пятеро немного сильнее тебя одного, а мои ресурсы не безграничны. Они меня не тронут, а тебя вряд ли оставят в покое. И можешь не благодарить… дядя!

Дэной помрачнел, потом бросил полный ненависти, презрительный взгляд на беснующихся за огненным заслоном светлых и нерешительный – на меня. Его глаза странно сверкнули при виде черного родового кольца на моей руке. Прежде чем скрыться в переулке, он пообещал:

– Мы скоро встретимся, Алев, вторая наследница рода Штерназия, и, поверь, я докажу, как отец был неправ.

Он исчез, а у меня в ушах все звенело: «Отец». Мне сразу захотелось вернуть Дэноя обратно и не вмешиваться – пускай бы его превратили в мишень для кинжалов. Но поздно пить боржоми, когда печень приказала долго жить.

Я посмотрела на пятерку противников, плотно стоявших вдоль линии огня и пристально следивших за мной. Из-под капюшонов я различала лишь бешеные взгляды недовольных хищников, которые упустили свою добычу. Я мрачно отсалютовала им и вложила в стену огня столько энергии, сколько хватило бы, чтобы по-быстрому удрать отсюда. Свистнула Филиппу и, развернувшись, бросилась за угол. Предупреждающий рык мархуза запоздал всего на мгновение. Я со всего маху влетела в препятствие, которое при ближайшем рассмотрении оказалось мужской грудью. И к тому же словно каменной!

От удара по инерции меня отбросило назад, но стальные руки обхватили мою талию, прижимая к себе. Злобный рев Фильки усилился, но он резко замолчал, стоило одной из поддерживающих меня рук вывести странный пасс и щелкнуть пальцами. Я в крайнем замешательстве увидела, как Филя бешено закрутил глазами, слюна потекла из оскаленного рта и закапала в пыль, а мархуз неподвижно припал к земле в угрожающем движении. Я медленно подняла взгляд на посмевшего так обойтись с моим побратимом, попутно успев осмотреть незнакомца с ног до головы.

Незнакомец, одетый в черный костюм: мягкие брюки, заправленные в сапоги, и приталенная куртка из такого же мягкого материала, но с серебряной вышивкой по воротнику-стойке и рукавам. Высокий и поджарый мужчина смотрел на меня черными глазами, сверкающими на смуглом лице с тонкими, презрительно кривящимися в усмешке губами, прямым носом и высокими скулами. Но главной его особенностью были белые, словно осыпанные снегом брови, которые сейчас от удивления немного приподнялись. А еще у него были такие же белоснежные волосы, заплетенные в невероятно сложную длинную косу со множеством веревочек с голубыми камешками. Невероятное видение мужчины неземной красоты с волосами, напоминающими нетронутые снежные вершины под лучами солнца, которые и сверкают, и искрятся бликами. Светлый эльф!

Я от подобной красоты даже рот приоткрыла, отчего незнакомец еще сильнее ухмыльнулся, а сквозящее презрение сменилось на удовлетворение, смешанное с удивлением. Черные омуты сверкнули – мужчина тоже мной восхитился. Он поднял руку с тонкой, но крепкой кистью и недоуменно провел пальцем по красным бровям и скуле, неторопливо спустился к губам. Коснулся моей чуть более полной верхней губы, а потом его рука скользнула к моему капюшону и попыталась его снять. Не тут-то было. Теперь пришла моя очередь ухмыляться, потому что магия отлично держала капюшон, прикрывавший корону, на месте.

– Как тебя зовут, малышка?

От его хрипловатого, шуршащего по моим натянутым нервам голоса волоски на руках встали дыбом, а по спине пробежали мурашки. Все еще не отойдя от прекрасного видения мужской красоты, выпалила:

– Алев! А тебя?

Его белоснежная искрящаяся бровь взметнулась, а голос наполнился легким ехидством. Словно он не поверил в то, что я не знаю, кто он.

– Девочка, из какого ты рода, раз не признала первого наследника светлых и своего будущего повелителя?

Мое восхищение мгновенно поблекло, а наружу выглянули гордость и привычный защитный сарказм:

– Так, с тобой все понятно! Красивый мужчина с кучей комплексов царя зверей и пупа земли, вокруг которого вертится весь мир.

Его лицо вытянулось, а голос стал холодным:

– Прекрасна как Дрив, но язык слишком острый и длинный. Однако эта черта мне в тебе даже понравилась. Надоела покладистость остальных, а в тебе слишком силен огонь – удивительно для нашей расы. Ты станешь великолепной любовницей и украшением моего двора.

Я мгновенно ощетинилась, а злость полыхнула кипятком по рукам. Вырвалась, отпрянула от него и, чуть склонив голову, бросила взгляд по сторонам. Так просто не уйти, тем более Филя продолжает вращать глазами, только уже тоскливо глядя на меня. Я злобно выдавила:

– Освободи моего мархуза.

– Зачем? Он не умеет себя вести. Повышает на меня голос, а я этого очень не люблю, красавица. И тебе это тоже следует усвоить… на будущее, Рыжик.

Я не сдержалась и хмыкнула от его наглости. Однако он, как и остальные, принял меня за светлую. Что ж, это его ошибка и моя удача. И я проворковала в ответ:

– Знаешь, Снежок, я себя очень люблю и твоей любовницей никогда не стану. Еще варианты будут? Ты думай быстрее, а то у меня маловато времени на пустую болтовню.

Пока говорила, судорожно пыталась решить, что делать. Магии в огненной стене надолго не хватит, еще пара минут, и все. Мне в этом городе уже успел встретиться дядя, а теперь еще и первый наследничек светлых. Судя по всему, мне, как всегда, очень сильно везет – проще было самой ложиться и помирать. Какого лешего этот светлый тут шатался, да еще в такое время, когда каждая жизнь у них на счету? Мои хаотичные мысли прервались хрипловатыми предупреждающими словами наисветлейшего:

– Ты из глухого уголка, девочка? Или с головой не в порядке? Я добрый с тобой только потому, что ты мне понравилась… очень. Уверен, место моей любовницы тебя вполне удовлетворит, как только ты узнаешь меня… поближе и получше. А взять тебя в пару я не могу, совет не одобрит такой мезальянс, как ты, надеюсь, понимаешь. Хотя я был бы не против смешать свою кровь с твоим огнем, Алев!

– То есть я тебе по статусу не подхожу да, красавчик? А в постели сгожусь?

– Ну вот, я рад, что ты начала мыслить разумно и оказалась такой догадливой. – Опять у него прозвучали мягкие обволакивающие нотки.

– Освободи Фильку, и, клянусь, сегодня он тебя не тронет.

Он наклонил белоснежную голову набок, отчего коса, побрякивая камушками, свесилась вдоль руки, и внимательно посмотрел на Фильку. А я залюбовалась его косой. Красиво-о-о… Мне, что ли, так же сделать? Уж больно камешки заманчивые.

Наследник щелкнул пальцами, нарисовав пасс, и тело Фильки обмякло. Он тут же яростно зарычал; я поймала взгляд побратима и передала мыслеобраз: «Нельзя нападать сейчас, но потом никто не помешает нам цапнуть его за пятую высокомерную точку». Филипп тут же успокоился и раздвинул пасть в предвкушающей ухмылке. Эльф еще больше нахмурился, проследив за нашими гляделками:

– Ты сливаешься с мархузом сознанием… полностью?

Я безразлично пожала плечами, а сама уже готовилась к быстрому отходу с опасных позиций. Скорее всего, этот мужчина-маг не чета мне и тем пятерым, что скоро будут здесь, а гораздо, гораздо опытней, поэтому на моей стороне лишь хитрость и скорость ног.

– Невероятная удача. Не переживай, парализующее заклинание для мархузов знают немногие, а исполнить его уж точно могут лишь единицы.

Эти сведения меня успокоили – впрочем, именно этого он и добивался, наверное, надумал подсластить горькую пилюлю.

– Назови свой род, огненная моя? Мне странно знакомо твое лицо, но, уверен, раньше я тебя никогда не видел. И вообще огненных… И это меня тревожит. Почему такое сокровище не представили двору? Возможно, если ты эсса, то совет даст добро на наш полноправный союз.

– Знаешь, я жила в таком обществе, где мужчина первым представляется женщине.

Он снова недоверчиво хмыкнул, будто принимал мои слова за игру.

– Я Делиаль Эс Севери. Теперь твоя очередь.

– Ну, моя так моя. Я Алев, просто Алев, и такой высокомерный кусок… хм-м-м… льда мне уж точно не нужен. Прощай, белоснежный, дальше нам не по пути.

Последнее я прокричала, выставив между нами стену огня, причем очень вовремя, а то этот наследник кинул в нас с Филькой свое заклинание – снова хотел заморозить, гад. Но столкновение двух стихий нарушило его планы.

Он застыл натянутой тетивой, а я уже бежала по переулку, едва заметив шарахнувшуюся парочку местных жителей. Но мое ликование было недолгим, потому что из-за угла выскочила знакомая пятерка. Я споткнулась, увидев их, и это чуть не стоило мне свободы. Ногу опалила боль – подвернула. Филька подскочил ко мне, и я прыгнула на него, вцепившись руками и ногами. Летела на нем верхом, в ушах аж ветер завывал. Я умудрилась оглянуться на остановившихся пятерых белоснежных эльфов, шокированно провожавших нас с мархузом.

За день я встретила целых семь эльфов, и среди них один темный, да еще и родственник, а другой – первый наследник светлых. Этот день точно надо запомнить. Исходя из сведений, приведенных в справочнике рас, осталось не так много разумных существ, которых я еще не видела. И все это за столь короткое время, хотя Илисвург считается одним из крупнейших, очень старых городов, а королевство Свург находится на пересечении многих торговых путей. Поэтому оно стремительно развивается и не теряет авторитета в мире Лайванос. Но, как я отметила, оценив свои впечатления, светлые эльфы не для слабых женских нервов.

Если меня не подвели глаза, один из пятерых напавших на моего дядю – родственник Делиаля, слишком они были похожи. Второй спутник тоже смуглокожий и беловолосый, а вот остальные – чернокожие, с золотистыми волосами. Да уж, одно дело читать или слушать рассказы, другое – убедиться воочию.

Под ошеломленными взглядами горожан мы добрались до гостиницы, возле которой я слезла со своего верного «коня» и, ковыляя, направилась к себе. Здесь, к моей огромной радости, был в наличии в каждой комнате туалет и некоторое подобие душа. И хоть эта пародия на наши душевые и была со слабым напором воды и громыхающими трубами, стоять под едва теплыми струями воды, смывая с себя уличную грязь и пот, было до невозможности приятно. Это вам не в ручье плескаться. Даже Филька оценил, правда, когда я пригрозила отправить его спать на улицу.

Вымылась, вышла и начала сушить волосы, но не замедлила свистнуть коридорного мальчишку. Дала ему пару медяков и попросила отнести в лавку марханов записку, в которой написала: «Слишком много родственников жаждут общения со мной, поэтому спешу откланяться завтра на заре». И попросила принести в номер ужин. Мальчишка восторженно-опасливо посмотрел на моего побратима и, кивнув, побежал исполнять поручение.

Мы уже заканчивали ужинать, когда в дверь робко постучали. Филя, фыркнув, сообщил, что опасности за дверью нет. И действительно, там стоял запыхавшийся паренек и протягивал мне ответ. Я попросила его подождать, вскрыла конверт, запечатанный явно магическим образом.

«Пусть восточный путь будет для вас самым легким и коротким, госпожа. Мы проследим за этим».

Я облегченно выдохнула – значит, мое сопровождение уже готово отправиться. Протянула мальчишке серебряную монетку, при виде которой он просиял.

– Проследи, чтобы к утру моя кобыла Тихоня была оседлана, а на вьючном Сером висели корзина с едой и мешок овса. Только проследи лично, мальчик, и не говори никому. Я люблю своих лошадок, поэтому хорошо о них позаботься. Если все сделаешь, как я прошу, получишь еще одну такую же монетку.