До последней стрелы

– Начнем отсюда?

– Давай еще подальше, – кивнул монах.

– Я тебя вспомнил! – сказал вдруг Алан, внимательно посмотрев на сарацинку. – Это ведь тебя сэр Гай Гисборн выбрал королевой турнира в Бирмингеме?

– У него всегда был причудливый вкус, – усмехнулась Марион.

Робин, нахмурившись, посмотрел на нее, потом перевел взгляд на Ясмину – та стояла, держа в руках свой легкий персидский лук из черного клена и буйволиного рога да пару стрел. Колчан с остальными стрелами лежал на траве у ног девушки. Разбойник, быстро улыбнувшись, кивнул ей. Ясмина ответила такой же быстрой улыбкой и кивком, подняла лук, выпрямилась, сама тоненькая и напряженная, словно тетива, – и выпустила стрелу.

Менестрель Алан присвистнул, когда мгновением позже стрела впилась в самый центр нарисованной мишени. Стрелявшие следом Эмиль, Робин и отец Тук тоже были точны, Робин и монах даже не стали целиться.

– Отойдем еще шагов на десять, – решил главарь.

Первым из состязания выбыл Эмиль: сделав несколько безупречных выстрелов, он вдруг заволновался и промахнулся мимо доски. Но ни Робин, ни отец Тук, ни Ясмина не собирались мазать.

– Эдак мы на другой край леса скоро уйдем, – заворчал монах, в очередной раз отступая от мишени на несколько шагов. – Надо что-то с этим делать.

Робин, подхватив лук, вышел стрелять. Он обернулся, и Ясмина молча положила ему в руку две стрелы. Разбойник и сарацинка быстро переглянулись, обменялись почти неуловимыми улыбками, и Робин пристроил обе стрелы на тетиву.

– Что он делает? – заворчал монах.

– Увидишь.

– Что, будет стрелять сразу двумя стрелами?

– Да.

– Так он же ни одной не попадет!

– Попадет обеими.

Свистнула тетива. Обе стрелы вошли в яблочко – верхняя вонзилась чуть выше самого центра, нижняя – чуть ниже.

– Мне такой выстрел не повторить, – произнес Тук.

– Мне тоже, – согласилась Ясмина и обернулась к разбойнику. – Ты сам не представляешь, как красиво это смотрелось.

– Подумаешь, – рассмеялся он.

– Наконец хоть кто-то, кроме меня, понимает, какой ты прекрасный стрелок, – ухмыльнулся Тук.

Звонкий щебет, похожий на пение малиновки, разнесся вдруг по всему лесу.

– Птицы поют, – тревожно сказал Алан, вытирая ладони о штаны. – Это же хорошая примета?

– Какие, к черту, птицы. Музыкант, тоже мне. Теодор это, – усмехнулся Робин и ответил таким же заливистым свистом. – Ты как будто не знаешь, что мы всегда свистом малиновки перекликаемся. Жених едет. Людей с ним немного, оружия нет или почти нет. Да не трясись ты так, лучше подумай еще раз, вы точно все решили?

– Да, – Алан снова вытер руки о штаны. – Мне вчера вечером удалось немного поговорить с Агнес. Она согласна. Сразу же после венчания мы отправимся в Лондон, я уверен, что найду там себе хорошее место. А на первое время деньги есть.

– Смотри, осторожнее, тут разбойники кругом в лесах. Еще раз: сейчас встречаем жениха с его сопровождением. Встречаем их здесь, у выезда на полянку, потом очень вежливо их останавливаем. Мы с тобой и со Скарлетом бережно сопровождаем этого сборщика налогов к церкви и там объясняем, что любящие сердца должны быть вместе и что Агнес выйдет только за тебя. Эмиль, Ясминка и Теодор остаются с друзьями жениха, удерживая их от глупостей, и заодно следят за дорогой, чтобы никто из деревни не бросился за помощью – город все-таки тут слишком близко.

Вдали на неширокой лесной дороге показались несколько всадников.

– Всего-то шестеро, – хмыкнул Робин. – А жених-то солидный, смотри. Точно, сборщик податей, помню эту рожу. Может, пусть Агнес идет за него замуж, а?

– Ты… – задохнулся Алан, – ты же дразнишься?

– Конечно. Ну, вперед. Держись в стороне и не бойся!

Разбойник едва коснулся коня пятками, и чуткий чубарый вышел из-за деревьев, показавшись на дороге.

– Добрый день вам, путники! – улыбнулся Робин, сверкнув серыми глазами. – На свадьбу едете?

– А хоть бы и на свадьбу, – буркнул в ответ нарядный жених. Одет он был пышно и богато: бросались в глаза длинная туника синего бархата, дорогой пояс, расшитый серебряными нитями, и едва вошедшие в моду башмаки из тонкой кожи с очень длинными загнутыми носами. – Может, и на свадьбу. Тебе до того никакого дела нет.

– А если есть?

– Дай проехать, – задиристо начал сборщик налогов и вдруг осекся, увидев за спиной разбойника молодую женщину на кауром коне. Женщина спокойно прислушивалась к разговору, держа в руках изогнутый персидский лук. Одна стрела лежала на тетиве, еще две-три были у девушки в зубах, остальные торчали из закинутого за спину колчана. Рядом был и еще один всадник, пусть и без лука, но с мечом на поясе.

– Не волнуйтесь, – снова улыбнулся Робин, перехватив взгляд жениха. – Мы никому не причиним вреда. Ты поедешь с нами к церкви и побудешь там, пока невесту не обвенчают с ее настоящим возлюбленным. Твои друзья подождут здесь, а мои присмотрят, чтобы они не скучали и не делали глупостей.

Услышав про настоящего возлюбленного, Алан приподнял голову и выпрямился в седле.

– Не неси вздор, – ухмыльнулся жених. – Агнес будет моей.

– Это уж как она сама решит.

Алан снова вздрогнул, растерянно посмотрев на разбойника, но тот лишь рассмеялся и снова обратился к жениху:

– Ну что? Поедешь с нами к церкви или будешь тут ждать?

– Да что ж это такое? – вскинулся жених. – Вы-то что застыли? – он, обернувшись в седле, глянул на своих приятелей – и увидел за их спинами крепкого подростка и молодого рыжеволосого мужчину, тоже с оружием наготове.

– Никто не тронет твоих друзей, если они будут тихо и смирно тебя дожидаться, – повторил Робин. – Только лучше отодвинуться чуть в сторону с дороги, мало ли кто поедет.

– Да что вы застыли, как бараны? – жених отчаянно покрутил головой, ища поддержки, потом неловко спешился и обернулся, собираясь броситься к своим сопровождающим. – Не будут же они в нас стрелять, в самом деле?!

– Ясминка, останови его.

Одна за другой свистнули две стрелы, и длинные загнутые носки башмаков жениха оказались намертво прибиты к земле.

– Ну, остыл? – Робин спокойно, словно утешая, обратился к жениху. – Давай выдергивай стрелы, садись в седло и поехали в церковь, а то там сейчас начнут волноваться. И скажи, сколько стоили твои башмаки, я тебе за них заплачу.

Агнес, юная невеста, была настоящей красавицей. Увидев четырех всадников, среди которых был и ее любимый Алан, и ненавистный жених, и двое незнакомцев, она растерялась, но вспомнила вчерашнюю тайную беседу с любимым и быстро взяла себя в руки.

Народу возле небольшой сельской церкви было немного – похоже, устраивать пышную свадьбу ни сборщик налогов, ни родители Агнес не собирались.

– Так уж получилось, жених передумал, пока ехал, – рассмеялся Робин, спрыгивая с коня. – Но есть замена, – он кивком указал на менестреля. – Ты согласна, красавица?