По ту сторону сказки. Каждый выбирает для себя

– Кать, но он же ничего тебе не скажет, или соврет. Он тебя ненавидит.

– Скажет. Я знаю, чего он боится больше всего. И я не дам ему шанса соврать. А дальше пусть ненавидит на здоровье. Хоть треснет.

Кир и Ратко непонимающе переглядывались.

– Степан, ты объясни, о ком говорю, а мне пора с ним пообщаться.

– Мы с тобой. – не выдержал Кир.

– Нет. Вот с компанией он точно говорить не будет! – Катерина легко шагнула к двери и не оборачиваясь, вышла из Дуба.

– Она даже идет как-то по-другому. – Кир ошеломленно смотрел вслед Катерине.

– Да, она приняла решение и идет как на бой. – печально сказал Ратко. – Надо за ней.

– Нет! – Степан поймал его за рукав. – Она и правда справится, но мы можем всё испортить если пойдем с ней. Поверь мне.

– Да ты хоть можешь объяснить о ком речь?

– Конечно. О лебеде! – сказал Степан и понял, что выражение лица Ратко он уже никогда не забудет.

Катерина легко нашла Гуслика. Стоило только обернуться лебедушкой и покружиться над озером. Выяснить, где сейчас Задохлик тоже никакого труда не составляло. Добродушный Гуслик взял над ним шефство и терпел все вздорные выходки. Очень скоро Катерина уже разглядывала мелкого и хилого лебедя, судя по всему частенько попадающего в драки.

Он, как только увидел Катерину и сразу начал дико шипеть и грязно ругаться. Катерина молчала и ждала, пока он не устанет и не начнет любопытствовать.

– И чего тебе от меня надо? – по-лебединому спросил бывший мужичок с ноготок, борода с локоток.

– Каменный холм помнишь? Восточная часть твоих владений?

– Бывших моих, благодаря тебе! Помню, конечно. Каждый камень помню.

– Какая там сказка?

– Чего? А что, Баюн забыл что ли? А даже если и забыл, я тебе ничего говорить не буду.

– Да и пожалуйста. Вот уж он повеселится! – Катерина хмыкнула и повернулась спиной к мелкому и вредному созданию. – Хотя, я бы предпочла этого не делать… Ты мне больше нравился.

– Чего не делать? Кто повеселится? Я нравился больше чем кто? – Задохлик заволновался. Ему было неописуемо трудно в новой шкуре, и безнадежно тоскливо и скучно. А тут что-то такое… Он был уверен, что его умолять сейчас будут, а эта… Вот так взяла и развернулась уходить! Да ещё что-то такое говорит…

– Не хотела развлекать я одного противного типа. Он будет очень веселиться, узнав, что ты из себя сейчас представляешь. И да, он мне сильно не нравится.

– Да о ком ты? – Задохлик, начхав на гордость, забежал вперед, забавно шлепая лапами.

– О Черноморе, разумеется! – Катерина насладилась полным набором лебединых эмоций. Она, например, и не знала, что лебеди могут плеваться!

– Не смей!!! Не говори ему!!! – лебедь широко раскрыл клюв и мотал головой.

– Я понимаю, что ты этого не хочешь. Он же ещё, чего доброго, решит тебя изловить… – Катерина расчетливо нанесла последний удар. – Чтобы насладиться твоим видом в клетке.

– Нееет! Только не говори ему! – Задохлик тяжело вздохнул, осмотрелся по сторонам, мрачно потоптался и уточнил:

– А что я буду с этого иметь?

Катерина присела на поваленное дерево около берега. – Тебе не будет хуже. Над тобой не будет измываться твой очаровательный братец. И я расскажу тебе кое-что забавное о нем самом.

Лебедь прищурился, задумался, пришлепал к Катерине поближе и потихоньку шепнул название сказки. Разумеется, неверное.

– Смешной ты. – Катерина покачала головой. – Неужели не понимаешь, что я слышу неправду? Слова звучат так будто их корежит. Это как песня. Говорят правду – мелодия. Говорят ложь – фальшивые звуки. Вот у тебя сейчас жуть просто получилась. Уши вянут.

Задохлик отступил подальше и внимательно осмотрел Катерину. Она явно не шутила.

– Ты серьезно?

Катерина кивнула. – Ну, проверь, если хочешь.

Лебедь некоторое время высказывал какие-то утверждения, и Катерина безошибочно говорила ему правда это или ложь.

– Да… Плохо. Так и не соврешь. – серьезно заметил Задохлик. – Ладно, я тебя ненавижу.

– Правду говоришь. Только плохо подумал, когда так решил.

– Почему это?

– Ты себе что-нибудь тяжелое на ноги ронял? – неожиданно уточнила Катя.

– Ну?

– Ну, ронял или нет?

– Конечно, да! – рассердился Задохлик.

– А ты этот предмет ненавидел потом?

– Зачем и за что? – удивился лебедь.

– Вот и я спрашиваю, за что ты меня-то ненавидишь? Я же на тебя не нападала. Ты меня украл, на цепь посадил. Что я могла сделать? Только сбежать. А как сбежать от самого сильно человека в Лукоморье? Только обезвредив его силу. Ну, ты бы сам как поступил бы? А потом ты меня опять украл, с помощью Яги. И ещё раз там, во дворе, и поволок как курицу связанную. И что мне было делать?

Логика этого поразила Задохлика. Он сначала возмутился, а потом задвигал клювом, явно проговаривая доводы. – Я тебя всё равно ненавижу! – сообщил он, подумав. – Ты могла бы сдаться.

– А зачем? Если можно было спастись? – резонно уточнила Катерина.

Задохлик опять задумался и признал, что вот это как раз логично. – Но, мой брат будет потешаться и измываться надо мной! Теперь он самый сильный в Лукоморье!

– Ну, не скажи… Ты же кое-что просто не знаешь! Но, это как раз та забавная вещь, которую я тебе не могу сказать, пока ты мне не расскажешь о сказке у Каменного холма, а раз ты решил не рассказывать…

– Да, пожалуйста! – повёл крыльями Задохлик. – Это сказка про лешего и весну. Как-то заспался старый леший у себя в берлоге и решил, что не будет он вставать после зимы. Не желает. Каждый год, мол, одно и то же. Просыпайся, лес приводи в порядок, следи за ним, а потом опять беспорядок и опять сон! И опять по-новой. И решил он не выходить из берлоги. Пришла весна. Одела лес в зеленый наряд, новые деревья пустили корни, новые ростки пробились сквозь палую листву и хвою и заплели выход из берлоги лешего. Захотел он выйти, соскучился, а не удается! Начал он прокапывать новый ход. Копает, ворчит, а тут девицы из деревни в лес пришли, песни попеть, цветы собрать. Раньше-то он никого дальше опушки не пускал, пугал. А тут раздолье. Поют девушки, заслушался леший и решил себе певунью такую украсть. Самую красивую! Прорыл ход, вышел, притворился корягой, и зацепил лапами подол самой красивой из девиц. Ну, она в крик, остальные бежать. А леший и доволен. И добычу поймал и чужих прочих прогнал. Тянет он девушку в свою берлогу, а сам гудит, что вот. Мол, молодец он. Самую красивую поймал. А девушка ему и говорит, что нет, куда ей до самой-то красавицы. Вот если бы он эту красавицу увидел, то и не посмотрел бы на неё, дурнушку. Леший удивился, да и давай выспрашивать, а что за красавица такая? Девица и давай рассказывать, что зовут её Красна-весна, идет она в зеленом сарафане, ленты белые в косах, голубые башмачки, а кто глянет на неё, тот радуется, что такую красавицу увидал.

– Да, ты врешь, наверное, – говорит ей леший, а сам потихоньку девицу к себе подтягивает, а та и предлагает, проверь мол. Спроси, у птиц, да у зверей, красива ли Красна-весна и можно ли её с ней, девицей сравнить?