В ритме танца любви

– А Вы умеете уговаривать, – улыбнулась Клэр, – я не ожидала такого небанального подхода. Спасибо, Рауль. Чудесный браслет, – девушка дотронулась до него, и крохотные фигурки зазвенели. – Вы исполняете все мои желания. Я уже говорила и ещё раз повторюсь, что мне вовек не расплатиться с Вами за Вашу щедрость, за время, которое Вы на меня потратили…

– Впервые встречаю такую девушку. Хватит меня благодарить, – притворно рассердился он, – а то мне неловко становится. Может, пообещать Вам, что я стану давать неимоверную нагрузку на занятиях? Вы так убеждены в том, что за всё надо платить… Почему, Клэр? – неожиданно серьёзно спросил Эмбриагез.

Девушка на мгновение застыла, сжав руки в кулаки. Рауль уловил мощную волну напряжения, прокатившуюся по всему телу Клэр – её скулы будто окаменели, глаза приобрели странное выражение отчаянной непримиримости загнанного в угол волчонка, тело превратилось в литую статую… Но длилось это недолго – через три секунды Клэр пришла в себя.

– Я бы предпочла не говорить об этом, – очень ровным, спокойным голосом произнесла она. Мужчина невольно восхитился мгновенным перевоплощением, но решил подождать с расспросами. За прошедший день он успел убедиться в том, что ему совсем не хочется расставаться со своей спутницей. Она никого из себя не строила, не заливалась фальшивым смехом подобно половине его знакомых, которые разучились смеяться по-настоящему. Девушка не поддакивала ему, пытаясь подчеркнуть количество совпавших интересов, не смотрелась в зеркало каждые пять минут – за весь день она всего один раз поправила причёску, хоть в этом и не было особой нужды. А ещё она оказалась идеальной собеседницей – умела и рассказывать, и слушать. Но о себе она говорила очень мало, что только подогревало любопытство Эмбриагеза. Ему встретился редчайший феномен девушки-загадки, о которой он очень много слышал, но не сталкивался прежде. Клэр не ставила перед собой цели чем-то его зацепить, обволакивая полупрозрачными намёками – она лишь по-своему смотрела на мир, выдавая глубокие суждения, которые прежде не приходили Раулю в голову, обладала своеобразным чувством юмора – не то чтобы чёрным, но острым, как жгучий перчик. И танцевала так, что у мужчины при одном воспоминании о танго на площади закипала кровь…

– Хорошо, – согласился Рауль, решив отложить свои размышления. – Ну что, готовы ехать на вокзал?

Девушка окинула взглядом ночную панораму французской столицы, потом повернулась к Эмбриагезу.

– Готова, – в её стальных глазах загорелся вызов. Рауль понял его правильно – Клэр бросала белую перчатку судьбе, которая не слишком справедливо обходилась с ней. И с удивлением поймал себя на мысли, что ему хотелось бы помочь девушке – впервые в жизни он желал оградить человека от проблем, взяв их решение на себя. «Чтоб тебя…» – мысленно ухмыльнулся Рауль, вспомнив шутливое напутствие своего друга «без девушки не возвращаться». Но, что больше всего поражало мужчину – ему нравилась эта идея, больше, чем обычно и чем он сам от себя ожидал.

Клэр почувствовала, что устала, когда проверила сумки под широким сиденьем комфортабельного купе (Рауль не позволил ей взять багаж и донёс всё сам) и опустилась на обитую твёрдой кожей полку. Она не спала уже двое суток, причём последние были переполнены информацией, впечатлениями и переживаниями. Эмбриагез заметил её состояние:

– Возможно, я ошибаюсь, но, по-моему, Вам следует поспать. Не обижайтесь, но Вы выглядите…

– Так, как будто меня переехал асфальтовый каток? – усмехнулась Клэр. – Я не обижаюсь, Рауль, что Вы. Догадываюсь, какое зрелище я из себя представляю.

– Я имел в виду, что Вы очень-очень бледная, – сочувственно улыбнулся мужчина. – И кажетесь измученной.

– Да ничего, – махнула рукой девушка. – Уверена, что Вы слишком хорошо воспитаны и не говорите мне всей правды. Благодарю.

Рауль не успел ей возразить, так как в этот момент постучали в дверь.

– Наверное, это ко мне, – Эмбриагез вышел в коридор и через минуту вернулся обратно с большим пакетом. – Курьер, – пояснил он. – Не хотелось таскаться по городу с вещами.

– Здорово придумано, – одобрила девушка. – Может, когда-нибудь и у меня получится отправиться в путешествие налегке. Но сейчас я рада наличию волшебной сумки, – Клэр заставила себя встать и вытащить просторную футболку цвета свежего салата и косметичку, затем сняла с полочки-сетки полотенце.

– Мне выйти? – деликатно осведомился Рауль. Клэр отрицательно покачала головой:

– Нет, не нужно, спасибо. Лучше я прогуляюсь в конец вагона. Если повезёт, даже приму душ.

Как только за девушкой закрылась дверь, Эмбриагез вытряхнул содержимое пакета на свою полку, покачнувшись от тронувшегося поезда. Рывком сорвал через голову свою футболку, сменив её на новую белую с рисунком в виде отпечатка львиной лапы на спине, переоделся в чёрные спортивные брюки, сдёрнув с себя джинсы. А затем принялся рассматривать оставшиеся покупки. Клэр не заходила во все магазины подряд, они посетили только книжный и сувенирную лавочку. В бутик с одеждой Рауль затащил её сам, и то потому, что ему необходимо было приобрести что-нибудь более приемлемое для ночи в поезде. Этим «чем-нибудь» и оказались брюки с футболкой. Мужчина расплатился и попросил доставить покупки прямо в вагон. Точно так же он поступил в торговой точке с сувенирами, распорядившись насчёт флакона духов с классическим, изысканным ароматом для матери, прозрачно-белого шарфа для своей напарницы и колоды карт с изображением танцовщиц знаменитого кабаре для друга. Для себя он не выбрал ничего, Эмбриагез часто бывал в Париже и предпочитал не вспоминать о нём, глядя на привезённую вещь, а ездить туда.

Рауль едва не кинулся вызывать «скорую», увидев Клэр. Она побелела ещё больше, хотя это казалось невозможным, будто из неё откачали всю кровь, до последней капли. Однако её губы по-прежнему оставались приятно розовыми, а глаза блестели.

– Господи, Клэр, Вы хорошо себя чувствуете?

– Что, на труп смахиваю? – пошутила девушка. – Я всегда так выгляжу после умывания. Ничего страшного.

– Точно? – Эмбриагез настороженно следил за действиями собеседницы. Она не шаталась, у неё не тряслись руки – да, похоже, девушка была в полном порядке. – Вы как будто с вампиром повстречались.

– Какой кошмар, – передёрнула плечами Клэр. – Что может быть хуже вечной жизни… К тому же, – добавила она, – необходимо как следует потрудиться, чтобы отыскать нормальную кровь.

– То есть? – заинтересовался мужчина. Клэр убрала одежду и сумочку с умывальными принадлежностями под сиденье, повесила полотенце сушиться, достала ручку с толстой тетрадкой и, одёрнув свободную футболку-платье, заняла своё место.

– Посудите сами. Экология в наше время оставляет желать лучшего – все мы дышим выхлопными газами, химическими отбросами, всякой синтетикой и ещё чёрт знает чем. Людям свойственны пагубные привычки – курение, употребление алкоголя и наркотиков, плохое питание… Всё это отражается на составе крови, происходит загрязнение или, что ещё круче, мутация. Плюс СПИД и прочие «прелести». Если вампиры когда-нибудь существовали на этом свете, то они уже давно умерли от голода, – девушка улыбнулась нежной улыбкой с оттенком печали, словно она жалела тех, о ком говорила. – Ой, простите, – спохватилась она. – Наверное, я кажусь Вам психопаткой и Вы думаете: «Я взрослый, рассудительный человек, слушаю какую-то ересь…»

– Вовсе нет, – Рауль не кривил душой. – Меня только удивляет Ваша речь – Вы говорили так убедительно, как если бы опирались на свой опыт или, как минимум, читали лекции по предмету «Диетология кровопийцы, или как выжить в двадцать первом веке».

– Всё не настолько ужасно, – Клэр сняла заколку и со вздохом облегчения распустила закрученные жгутом чуть влажные волосы. Они оказались длиннее, чем Эмбриагез представлял, на пять-семь сантиметров ниже лопаток. – Я начинала писать книгу, – продолжила девушка, легонько массируя голову и разделяя длинными пальцами блестящие пряди. – Но потом по всему свету прокатился взрыв увлечения этими милыми кровопийцами, а мне никогда не нравилось следовать модным тенденциям, поэтому я закинула рукопись в дальний ящик. Однако увлечения своего оставлять не стала и взялась за научную работу по исследованию вампиризма в мировой литературе. Собрала информацию, придумала множество теорий… Почему бы не говорить уверенно, если я хорошо владею материалом? Думаю, что у Вас тоже есть любимые темы для разговора, в которых Вы чувствуете себя, как рыба в воде.

– Пожалуй, – мужчина с любопытством посмотрел на тетрадь, – это и есть Ваша работа?

– Нет, это личный дневник, – девушка смущённо улыбнулась. – Опишу сегодняшний день. А завтра перечитаю, ужаснусь эмоциональному бреду и восстановлю события, как положено.

– Так ведь уже, собственно, завтра, – Рауль сгрёб подарки обратно в пакет, повесил его на крючок на стене и встал, чтобы достать из шкафчика постельное бельё, – приблизительно половина первого.

– Для меня оно наступит тогда, когда я проснусь. Или, в любом случае, после четырёх утра. Поэтому, если Вы не возражаете, я немножко поработаю.

– А почему я должен возражать? – Эмбриагез быстро справился с постелью и, присаживаясь, задумчиво потёр подбородок. – Если только Вы не собираетесь загнать себя до смерти и заставить меня объяснять полиции, почему я еду в одном купе с бездыханным телом.

– Я не это имела в виду! – рассмеялась Клэр. – Я думала, Вам свет будет мешать, – она указала на яркую лампочку под потолком.

– Мне пока не хочется спать, – с чарующей улыбкой заявил мужчина. – Я тоже с радостью загляну в душ. К тому же я должен соблюсти традицию и наведаться в вагон-ресторан, здесь варят отличный лёгкий капучино, похожий на шоколад. Вам принести что-нибудь? Не сказал бы, что Вы переусердствовали с едой. «А точнее, я удивлён, что Вы не упали в обморок от её недостатка», – мысленно поправил себя Рауль. В кафе девушка оговаривала, что ей нужна половина порции, она не ела, а пробовала. Даже небольшой круассан Клэр разделила с породистой абиссинской кошкой владельца кафе. То ли киска оказалось гурманом и ценителем выпечки, то ли ей просто хотелось есть – как бы то ни было, она составила девушке компанию, поблагодарив за трапезу громким мурчаньем и отеревшись о ноги Клэр аристократической мордочкой.

– Спасибо, не откажусь от обычной воды.

– Ну ладно, – Рауль встал, захватив с собой полотенце и куртку, в карманах которой лежали все необходимые вещи. – Скоро вернусь и продолжу надоедать Вам своим обществом. Не скучайте.

«Заскучаешь тут», – подумала Клэр, оставшись наедине с собой. Она не знала, за какую мысль хвататься, с чего начинать повествование. За пролетевший на сказочных крыльях день девушка так и не сумела отыскать в своём герое отрицательных черт. Мужчина ни разу не дал понять, что сожалеет о совместном времяпровождении, напротив – казалось, он получал удовольствие от общения со своей случайной попутчицей. Клэр не была уверена в этом, но логика подсказывала ей, что у Рауля не было причин притворяться. Если бы ему хотелось просто развлечься, он бы сразу сообщил об этом, а не стал тратить время на беседы об исторических событиях и достопримечательностях, и уж тем более не привёл бы её на Монмартр. Танго на площади послужило точкой отправления – на одном дыхании девушка исписала полторы страницы в каждой клеточке. Дело пошло на лад: к тому моменту, когда Эмбриагез отворил дверь, Клэр исхитрилась восстановить всю цепочку событий с самого утра и перенести на бумагу сумятицу собственных чувств. Оставалось уделить внимание деталям; девушка не хотела ничего упустить, потому что знала – воспоминание об этом дне станет самым дорогим в её жизни.

– Как успехи? – поинтересовался Рауль. Он специально задержался на полчаса, позволив спутнице сконцентрироваться. Да и сам хотел поразмышлять. Было довольно странно не думать о работе впервые за долгое-долгое время.

– За час точно управлюсь. Спасибо, – поблагодарила девушка, принимая бутылочку воды. – Сколько я Вам… – она осеклась, наткнувшись на насмешливый взгляд. – Забыла, – виновато развела руками Клэр.

– Вам следует привыкнуть, – посоветовал Эмбриагез, располагаясь на своём ложе. – В Испании мужчины делятся на две категории. Первые, и их количество преобладает, смертельно оскорбятся, если Вы не позволите им заплатить за себя, и вторые – альфонсы, которые будут счастливы погулять за Ваш счёт. Постойте, – сообразил он, – Вы намереваетесь провести за своим занятием ещё целый час? Клэр, Вы что, трудоголик?

– Может быть, – девушка сделала несколько глотков из бутылки с водой, – мне говорили об этом.

– Тогда мы сработаемся, – ухмыльнулся Рауль. – Не стану Вам мешать, – мужчина вытащил из куртки наушники, подключил их к телефону и лёг на спину, положив руки за голову и закрыв глаза. Через секунду послышалась тихая музыка.

Клэр поняла, что не сможет написать больше ни единой строчки, поскольку будет постоянно отвлекаться, то и дело отрывая взгляд от тетради. Её спутник подал ей замечательную идею, напомнив ей о технике – девушка включила диктофон, который прилагался к её фотоаппарату, и целых пятнадцать минут разливалась соловьём о прелестях французской кухни и красоте архитектуры, пересказывала истории, которые услышала от Эмбриагеза, а в конце немного сбилась на эмоции. Зато теперь она могла поклясться, что ни один пустячок не ускользнул от её изучающего взгляда и пытливого ума, следовательно, и от памяти.

К слову, о памяти… Клэр положила тетрадь и телефон в сумочку, планируя закончить описание утром, выключила верхний свет, зажгла небольшой светильник, встроенный в стену, легла на спину и залюбовалась сверкающим напоминанием о потрясающем времени, проведённом с невероятным человеком. Браслет приятно холодил кожу, сияя хитросплетением гранёных серебристых нитей и переливаясь крохотными зайчиками прозрачных, разноцветных камешков, вкрапленных в фигурки. Девушка внимательно рассмотрела каждую детальку, восхищаясь исключительной работой, и заметила микроскопические цифры на обратной стороне того самого сердца с надписью «Tiffany». «Кажется, бывает серебро девятьсот пятидесятой пробы… нет, девятьсот шестидесятой. А девятьсот пятьдесят – это…» Клэр похолодела и уставилась на украшение, которое внезапно потяжелело и стало тянуть её руку вниз.

– Вы не спите, Клэр? – донёсся до неё негромкий голос. Девушка вздрогнула и села, встретившись взглядом с Раулем. Он тоже сел и щёлкнул выключателем ночника со своей стороны. Слабый свет с трудом рассеивал царственный мрак, отбрасывая расплывчатые тени на стены и придавая обстановке оттенок чувственности и близкого контакта. Лицо Рауля в таком освещении приобрело опасное выражение, притягательное и зловещее одновременно. Сердце девушки набирало обороты, подражая стуку колёс разгоняющегося поезда.

– Не сплю, – отозвалась она. – И подозреваю, что ещё долго не смогу этого сделать.

– Бессонница? – предположил мужчина. – Вряд ли это поможет, но, если хотите, могу спеть Вам колыбельную.

Грудной смешок сорвался с губ Клэр. Она не могла вспомнить, когда ей было так легко и весело – улыбка давно не наносила ей визитов, но сегодня почти не покидала её лица.

– Я не против. Поскольку причина моей бессонницы – Вы.

– Довольно смелое и очень… м-м… неоднозначное заявление, – Рауль приподнял одну бровь и с любопытством посмотрел на собеседницу. Отсутствие яркого света расширило её зрачки, поэтому глаза Клэр казались чёрными и ещё сильнее выделялись на белоснежной коже. – Как посоветуете реагировать? Чрезмерно возгордиться от осознания собственной неотразимости? Или попросить прощения за то, что лишаю Вас законного отдыха? Хотя, признаться честно, не понимаю, почему так получилось.