– Кому ещё? – между веток выглянуло смуглое лицо, мелькнул среди листвы мужской сапог, штаны и рубаха.
Исмаил изумленно замер. Кто посмел пустить мужчину в гарем?
– И мне, мне! Пожалуйста!
– Лови! – очередной плод полетел вниз: – Кому ещё? я слезаю! Всё?.. Приходите завтра, новые созреют…
Через несколько мгновений на землю мягко, как кошка, отряхивая руки, спрыгнул изящный подросток лет четырнадцати-пятнадцати, невысокий, худой, с тёмными, коротко стриженными волосами.
Словно почувствовав на себе тяжелый взгляд, парень обернулся и посмотрел в сторону галереи, где затаился Исмаил.
Его лицо показалось комадору смутно знакомым, особенно – прожигающий дерзкий взгляд.
В это момент недостающий кусочек мозаики нашёлся и идеально встал на своё место. Ловушка захлопнулась.
План похищения созрел в голове комадора окончательно, он понял чего ему не хватало.
Вернее, кого.
Луду.
Он совсем про неё забыл.
Спустя полчаса Бэли-хар и целитель стояли в кабинете перед Исмаилом.
…– Почему ей отрезали волосы?
– Вши, господин. На длинных волосах с ними беда одна – не справиться, да и долго возиться. Не хватало, чтобы она на весь дворец их разнесла.
Ладно, отрастут.
– Но не беспокойтесь, господин, их уже вывели…
– Почему она носит мужскую одежду?
– Большую часть дня она помогает садовнику, у неё хорошо получается ладить с редкими цветами…
Ещё бы, под флёр попадают не только люди и маги.
… – В мужской одежде в саду сподручнее работать, платья рвутся на ней, как нарочно, не напасешься, а в штанах ей нравится…
– Ей нравится? – уточнил комадор.
С каких пор в его доме носят то, что нравится не ему? Ладно, он с этим разберётся чуть позже.
– Вы довольны ей?
– Да, господин, весьма расторопная девица. Жаловаться не на что. Не ворует, не лениться, опрятна и чистоплотна. В сторону мужчин не смотрит. Совсем.
А они в её?
– Где её разместили?
– Она живёт в женском крыле для прислуги. Комната рассчитана на двух девушек, но я не подобрала замену своей помощнице, поэтому пока она живёт одна.
– Она… всем довольна? Были попытки побега или саботажа?
Бэли-хар удивилась вопросу.
– У неё есть крыша над головой, хорошая еда и добротная одежда. Луду неплохо ладит с другими прислужницами. И она ни разу ни на что не пожаловалась, мой господин.
– Хорошо. Ты осматривал её? – обратился к целителю Исмаил.
– Да, господин, в первый раз – как только ваш помощник привёз её и потом несколько раз. Следил за заживлением ран. У неё – сросшиеся переломы, многочисленные шрамы. Что мог, я залечил. Она здорова. Лунные дни у неё до сих пор не пришли. И её флёр не вступил в полную силу.
Или она не сочла нужным показать всё, на что способна.
– Она больна? Или в возраст не вошла?
– Её тело и внутренние органы созрели полностью. Возможно сказалось сильное истощение, её пытали, морили голодом, били. Предполагаю, что кости ей ломали за попытки побега. На ногах – ожоги от ограничителей флёра. В паху – руна непорочности. Поставлена давно, около пяти-шести лет назад…
Сариский флёр и руна непорочности? Любопытное сочетание.
– Не мне вам советовать, мой господин, но учитывая некоторые её особенности, которые она не осознает и не пользуется ими, – целитель сделал многозначительную паузу, – девушка может быть опасна и её следует…
– Вот именно, – прервал целителя Исмаил, – не вам мне советовать. Я сам решу, как с ней поступить.
– Да, мой господин, – замер в поклоне целитель.
– Она что-нибудь рассказывала о себе? – обратился комадор к Бэли-хар.
– Нет, мой господин. Она не болтлива.
– Вы оба свободны. И вот что, Бэли-хар…
– Да, мой господин?
– Приведите её. Хочу с ней поговорить…
***
Луду стояла перед Исмаилом, переминаясь с ноги на ногу, и глядя прямо перед собой.
– Тебе нравится твоя комната? Ты всем довольна?
– Да, господин, – Луду подняла на комадора настороженный взгляд.
Она не любила такие разговоры.