Тетрадка на пружинке

Тетрадка на пружинке. Пятый дневник
Ольга Евгеньевна Шорина

"Мне трудно поверить, но на несколько лет я превратилась в самого настоящего зомби! Но почему?!! "Ах, обмануть меня нетрудно, я сам обманываться рад!.." Пятая тетрадь Алины Подсолнуховой доставит вас на машине времени в Россию постдефолтовую, где каждый жил по-разному. В книге используются фотоработы автора. Содержит нецензурную брань.

Ольга Шорина

Тетрадка на пружинке. Пятый дневник

Посвящается Джане Чалабаевой.

Тетрадка на пружинке

Когда вместо ритма нервная дрожь…

Юрий Шевчук,

«Предчувствие гражданской войны».

Запись на обложке

Наступало утро. Я смотрела в наше западное, угловое окно, как вдруг с тёмного предрассветного неба упал огромный «лайнер» с окошечками. Он буквально вонзился своим белым носом в землю, взорвался и стал гореть. Но наш дом от этого ничуть не пострадал.

…Я проснулась и задумалась: разве бывают самолёты-лайнеры, как чётко прозвучало в моём сне? Это же круизные теплоходы, «Титаник» какой-нибудь. Ах да, бывают. Авиалайнеры.[1 - Лайнер – пассажирское транспортное средство, участвующее в рейсах по заранее объявленному расписанию («стоит на линии»). Морской или океанский лайнер – это судно, совершающее регулярные рейсы, а также круизный лайнер, перевозящий туристов и участвующий в круизе. Авиалайнер – пассажирский самолёт, совершающий регулярные рейсы. Даже автобус дальнего следования иногда называют лайнером!]

– Мне часто такие сны снятся, – с пониманием сказала тогда мама.

1 сентября 1998, вторник

Вечер, как всегда, выдался просто отвратительным! Родительская пьянка, скорби их прошлого. У меня уже столько времени ни одним потрясением слезы не вышибешь, а тут расплакалась на несколько часов.

Когда-то мне было всё равно,– осень ли, зима. Осень – хорошо, зима – хорошо. Но не сейчас!

В прошлый «День знаний» резко похолодало, но не было ни дождя, ни сырости, как сегодня.

Алиса и сегодня не появилась. Ушла, наверное, навсегда. Да и что ей, такой современной и упакованной, искать в нашей богадельне? (Это мама так свою работу называет).

Это просто здорово, что всё сложилось так, как мне хотелось. Переживаю только, что она своим друзьям-недоумкам станет плохо про наш ВООП говорить. Не важно, лишь бы только духу её не было!

Только куда груши пропали? Неужели Алкашка за ними из своей заброшенной деревни приехала? Ну, пусть не на автобусе… мальчики привезли… или папа… за грушами! Чтоб быдлу не достались! Так папа же по будням работает! Ну, может, отпросился ради груш… А, он же начальник! Главный инженер, а Михаил Викторович сказал, что это всего лишь третья должность на предприятии… не генеральный же.

Или Галина Георгиевна слопала? Она же у нас голодающее Поволжье!

А может, Алкашка успешно кастинг у Славы прошла и получила контракт, и ходит теперь по «языку» и собирает порт-фолио? Помню, как в школе я читала и перечитывала его интервью в «Здоровье» и «Работнице», – они почему-то материалы дублировали. «Школа Глоба», интервью с одними и теми же знаменитостями…

А я тогда внимала. Модельер вспоминал, что сыну подарили белые трусы (не спортивные, а бельевые), за что в детском саду его затравили, и он не стал их носить. Что в СССР «не воспринимается ничего красивое»…Да он же сына своего перед всей страной опозорил!

Я успела ввести Михаила Викторовича в курс, чтобы он не считал, что мы многое потеряли. Я молилась даже: «Господи, избавь нас от этой девки!» – что и случилось. Но так от этой дьяволицы на душе было тяжело, и казалось, конца этому не будет!

2 сентября 1998, среда

Появились, наконец-то, и первые вести по нашему протоколу по больнице (два месяца спустя).

– Антонина Семёновна как раз вышла из отпуска, – сообщил Михаил Викторович. – Представляешь, Аль, она этого главврача к себе вызвала, а он не пришёл!

Он каждый день звонит самым разным чиновникам, а они всегда то в отпуске, то на больничном.

Заметки на полях 20 лет спустя

Стать чиновником можно только через жёсткую медицинскую комиссию. Как же их на работу-то берут, если они всё время болеют?! Раз больные – пусть получают инвалидность и сидят дома!

***

Сегодня как раз должна завершиться операция «Чистая земля». В тот самый день, когда Михаил Викторович собирался в ней участвовать, мы пошли с ним в рейд. Оказывается, Управление экологии в самый последний момент отказалось от наших услуг. Галина Георгиевна от огорчения чуть не плакала!

– А наш ВООП не задействован!

Вчера приходила её подруга Ира из ВООПИиК. Она впервые в жизни удостоила меня словом! Принесла туго набитый бумажный пакет и пачку коричневых брошюр от Общества книголюбов «Чудо голодания» Поля Брэгга.

– Можно пока у вас оставить? – весьма вежливо осведомилась она.

Из-за этой Сороки я даже ругалась с Галиной Георгиевной! Я всё никак не могу поверить, что ей ТРИДЦАТЬ ДЕВЯТЬ лет!!!

– Да какая «девочка»?!! – гневно вскричала наша председательница. – Ирка красится, потому что она – вся седая!!!

И тут же, остыв:

– А действительно… Мы, когда ходили с ней в Комитет по землеустройству, мне сказали потом: «А эта девочка, что с вами приходила, она дочка ваша?»

Но сегодня я разглядела, что у этой Сороки и вправду старая толстая кожа, оплывшее лицо.

Я всегда считала крайне неудобным молчать. Поэтому затрещала про свою работу в школьной библиотеке, «офицерскую жену», во имя которой, по мнению Евгения Хлопунова, и лишилась своего места.

– Это очень хорошо, – туманно и безо всяких эмоций отозвалась эта Ира. – Офицерская жена, она хоть что-то там заработает…

Но это уже не бестактно, а неприлично даже! А как же я?!! Да … мне на всех офицерских жён, вместе взятых! Самые обездоленные, что ли?

3 сентября 1998, четверг

Скоро и мы переезжаем.

– Мебель таскать я брата двоюродного позову, – пообещал Михаил Викторович. – Он такой же здоровый, как и я.

Сегодня в холле был скандал. Прибежал Плавунцов, председатель Совета ветеранов, 1924 года рождения (а тот, пузатый, его заместитель – Юрий Константинович), и стал орать на Сыроежкина, коменданта нашего «общежития»:

– Вы загнали меня в подполье!!! Это издевательство над пожилыми людьми!

– Да я и сам пожилой, мне шестьдесят лет уже! – с издёвкой ответил Сыроежкин.

– Леонид Николаевич, – заголосила Эвелина своим ненатуральным голосом, – Леонид Николаевич, а сколько я у вас на кассе взаимопомощи работала!..